Белая роза Шотландии - Мэри Джо Патни

— Ты уверен, Дэвид? — тихо спросила она. — Связь между нами может исчезнуть, как только мы вернем Грааль.

Он с серьезным видом задумался на несколько секунд, потом тряхнул головой:

— Нет. Этого не случится. Не со мной. Ты погубила меня для других женщин, леди Джейн. — Он нежно погладил ее щеку. — Но обратное вполне возможно. Ты, должно быть, постоянно встречаешь мужчин, которые куда интереснее меня.

— Нет. — Глаза ее расширились. — Нет!

Он шумно выдохнул и, почти страшась ответа, спросил:

— Твоя интуиция подсказывает тебе, что твое чувство ко мне вызвано Граалем и продлится только два дня?

Дэвид боялся, что она скажет «да». Вместо этого по ее лицу текли слезы.

— Я… я, наверное, люблю тебя, Дэвид. Но я не вынесу сейчас любовной связи. Возвращайся в свою эскадрилью. Встречайся с другими женщинами, если хочешь. И если мы выживем в этой ужасной войне, ты сможешь снова сделать мне предложение. Если захочешь.

— Ты оправишься после смерти Филиппа и выйдешь за человека менее опасной профессии. В неудачное время я тут оказался.

— Никого другого не будет, Дэвид. Клянусь.

— Если мы оба уверены, что не передумаем, почему бы не объявить о помолвке? — Он поцеловал ее ухо. — И тогда я буду называть Тебя своей невестой, а не подругой.

Джейн вздрогнула.

— Я теперь суеверная насчет помолвки. В прошлый раз она плохо кончилась.

Он печально улыбнулся:

— Ты обычно такая спокойная и так логично рассуждаешь, что я нахожу твое суеверие очень симпатичным. Я только хочу, чтобы оно не была только суеверием.

Вздохнув, она прижалась щекой к его плечу.

— Прости. Я хотела бы быть достаточно храброй, чтобы сказать «да». Но… я не отваживаюсь.

— Мы такие, какие, есть, леди Джейн. — Он обнял ее, пытаясь запечатлеть в своей памяти ощущение ее тела. — Я летчик-истребитель, мой инстинкт велит мне брать жизнь сейчас, потому что завтра может не наступить. А это противоположно твоим чувствам.

— Хватит разговоров. — Она подняла лицо для поцелуя. — У нас есть сегодняшняя ночь. Давай не будем терять ни минуты.

Они и не теряли.

Последний раз они занимались любовью на рассвете. Дэвиду было невыносимо думать, что он, возможно, больше никогда не испытает такой радости и полноты чувств. Даже временно утолив страсть, он хотел видеть и слышать Джейн, касаться ее.

Одеваясь, он бранил себя за эгоизм. Как он мог обрекать любимую женщину страдать от любви к нему, когда может погибнуть в горящих обломках самолета, как ее первый возлюбленный? И все-таки он не мог сдержать тоски, потому что Джейн завладела его душой, хотела она того или нет.

Они быстро позавтракали чаем со сдобными булочками, купленными накануне в деревне. Поскольку Дэвид отдохнул, на этот раз машину вел он. Через полчаса Джейн заметила:

— Ты более консервативный водитель, чем я.

— У меня для полетов есть настоящий самолет, так что мне не нужно проверять, смогу ли я взлететь на «моррисе», — парировал он.

Она рассмеялась:

— Чудесное утро для поездки, правда? Вчера ты летал над горной частью Шотландии, а сегодня впервые едешь по ней при дневном свете.

— Действительно красиво. — Дэвид взглянул на поток, срывавшийся с холма настоящим водопадом. — Здесь это называют ручей, — припомнил он. — Я чувствую зов предков, хотя они два века назад отправились в Канаду, за ними по пятам гнались королевские войска, чтобы повесить как бунтовщиков.

— Я рада, что они оказались быстрее. Но Шотландия остается у человека в крови независимо от того, как далеко он уехал.

Дэвид подумал было попросить ее быть его гидом до конца отпуска, но сумел удержать язык за зубами. Надоедливые попытки заставить такую независимую женщину, как Джейн, изменить намерения только укрепят ее в своем мнении.

Лучшая стратегия, которую он смог придумать, — это оставить ее в покое на шесть месяцев. Потом он навестит ее, если она хочет его так же, как он — ее.

Ну, может быть, на три месяца.

До Рослинской часовни они добрались, когда уже миновал полдень. Дэвид восхищался ее готическим великолепием, направляясь к скромной стоянке, где два дня назад обнаружил автомобиль.

— Оказавшись в Англии, я побывал во многих церквях, но эта лучшая. Величие собора в малом, но гармоничном масштабе.

— Моя мама любит эту церковь из-за смеси христианских и языческих символов в резьбе. — Джейн выбралась из автомобиля, когда Дэвид распахнул дверцу. — Ангелы играют на волынках, а зеленые человечки[3]отвечают за плодовитость. Мы бывали здесь пару раз, когда я была маленькой.

— Надеюсь, на этот раз у меня будет время все осмотреть. — Дэвид подал ей руку. — Если я страж Грааля, то должен оставаться поблизости от церкви?

— Понятия не имею, — призналась Джейн. — Может быть, это откроется после того, как вернем чашу на место.

Они вошли через боковую дверь. Дэвид смотрел на изумительную резьбу на высоком готическом своде. Церковь наводила его на мысль о застывшем в камне кружеве, которое согревал льющийся в окна свет. Когда Дэвид оказался здесь впервые, церковь была пуста — обычное дело в приходских церквях в будний день.

— Знание вливается в тебя? — хрипло спросила Джейн.

— Пока нет. Если я останусь в неведении, придет твоя очередь предложить мудрое решение.

— А это значит, что придется вызвать мою мать, чего я предпочитаю не делать. — Она оглядывала массивные каменные колонны. — Где ты нашел тело стража?

— Вот здесь, в приделе Богоматери. — Дэвид подвел ее к месту. На полу не осталось ни единого следа крови.

Джейн прикрыла глаза.

— В этом месте кипит энергия. Ты это чувствуешь? — через пару секунд спросила она.

Он закрыл глаза, потом с удивлением сказал:

— В сущности, да. Я не привык обращать на это внимание.

— Нетрудно поверить, что это вход в иной мир, и мудрая сила может отправить через него чашу. — Глаза Джейн открылись. — Я не чувствую мрака смерти старого стража. Думаю, его перекрывает другая энергия.

Главная дверь позади них отворилась, обернувшись, они увидели, как в церковь вошла женщина средних лет, В ее ярких рыжих волосах было лишь несколько седых прядей. Не видя Джейн и Дэвида, она шла по проходу быстрым уверенным шагом.