Кодекс Охотника. Книга XXII - Юрий Винокуров

могли сначала сфокусироваться. А когда смогли, то он увидел Александра на главной башне крепости, который стоял возле непонятного существа, похожего на здоровенного жирафа. Только этот «жираф» был больше… Намного больше, и его шея раз в шесть толще, чем у земного собрата. Именно этой шеей он и издает такие гортанные звуки, от которых хочется закрыть уши. А дальше случилось еще одно событие. Александр вдруг взглянул прямиком туда, откуда наблюдал Волк, и улыбнулся, а затем помахал ему рукой.

Связь прекратилась.

— Волчара… Готовьтесь… Сейчас будет весело… — пришло сообщение по рации от Александра.

— Саша! Что это? — уточнил Волк.

— Ну-у-у… Это чтобы по всей Арктике за Серыми не гоняться. Оно нам надо? Пусть сами сюда идут…

Тут же все лишние мысли были отброшены в сторону, и люди стали готовиться к любым неожиданностям. И уже спустя час они увидели, что все приготовления были не зря.

— Черт… Прямо, как в прошлый раз… — выругался один из гвардейцев. — Такая же огромная толпа. А значит, это второй раунд, — вдруг радостно хлопнул парень в ладони, и стал настраивать автоматические турели.

Волк смотрел на экраны, и ощущал то же самое. Он не мог сосчитать количество врагов, и самое лучшее слово, которое здесь подходило, было «дохрена».

— Действительно… Как раньше… — вот если тогда у них еще мог быть легкий испуг, то сейчас на лице Волка возник оскал.

* * *

Эта хрень все же призвалась. Даже поверить в это не мог. Вот правда, не мог. Агрегативный Дразнитель был не совсем живой, и не совсем мертвый. Это вообще глупая подделка химерологов, которая вызвала много шума в свое время.

А все дело в том, что у него была лишь одна роль, которую он сейчас исполнял, а именно — дразнить и провоцировать. Этот Дразнитель имел интересное горло, которое в этом мире можно было назвать технологическим чудом. Только здесь все процессы были биологическими.

Много десятков лет маги спорили, что это такое у них получилось, и чем является. Химерологи в одну глотку орали, что существо живое, не только по своему подобию, но даже имеет душу. Что они, словно боги, смогли вырастить совершенно новый вид, и наделить его душой. Споров было много, а нам это было неинтересно. Пока однажды один из Охотников не угробил такого Дразнителя, и обалдел. Животинка, и правда, была живой, и имела душу. Это уже и для нас был шок.

Чтобы понять, о чем я, нужно знать этих агрегаторов. Им не нужна вода… Еда… Они могут десятки лет стоять на одном месте, выполняя команды своего хозяина. При этом они рождались в инкубаториях, и там росли. Непонятно, как живые существа, проходящее все жизненные этапы, могут быть настолько пустыми, но они были.

Сейчас я призвал лишь одного такого, и запитал его энергетическим фоном Серых. Этого было достаточно, чтобы за минут десять полностью настроится на них, и начать… их бесить. Тут нет ошибки. Они реально бесят тех, на кого настраиваются. Хотя с людьми, должен сказать, это не работает. Но вот с животными и прочими не самыми разумными существами, очень даже. И бесит этот Дразнитель настолько сильно, что вызывает приступы агрессии, которая перерастает в ярость.

Полагаю, что совсем скоро вся армия Серых под стенами крепости покажется нам мелочью. Шнырька сейчас показывает, сколько всякой живности, связанной с Серыми, уже на подходе.

— Александро… Может нам уже пора?

— Господин! Мой меч, как и жизнь, всегда с вами!

Мои верные вассалы находились рядом, и только ждали команды. А я стоял и всматривался в горизонт, заполненный врагами.

— Разве вам не нравится смотреть, как умирают Серые? Хочется и самим принять участие?

— Верно… Хочется потанцевать, — стал разминать руки Бурбулис. — А еще я чувствую, что эта битва может дать мне вдохновение для новых песен. Уверен, она снова займет все первые позиции.

— Месть… — коротко и лаконично ответил Один.

Ну, что я могу поделать? Не хотелось спешить, но раз народ требует крови, то, пожалуй, сдерживать их больше нет потребности.

— Вперед! — пожимаю плечами, и даю команду. — Хотя, не так… Вперед, за мной!

С этими словами я сиганул с башни, и приземлился на спину призванной Виверны, которая помчала меня подальше от стен, но туда, где очень и очень много Серых. Если Сандр такими темпами не загнется, то, в скором времени, я буду очень удивлен силе, которая появится у меня.

Хм… А это что там такое? Не понял я, что привлекло мое внимание. Шнырька среагировал мигом, и уже показал мне картинку.

— Неужели у Серых все так плохо. Настолько маленькой Жути я еще не видел. Дожились… Мини-Жуть уже выпустили.

Впрочем, это не помешало мне изменить курс движения, и уже мчаться к ней.

Жуть есть Жуть! А значит, её надо уничтожить!

Глава 6

Если вы думаете, что мне очень хотелось вызывать Дразнителя и устраивать эту эпическую зарубу, то это совсем не так. В принципе, это удобно, собрать всех в одном месте, а затем устроить геноцид. Но позвать сюда такую ораву сильных врагов — это значило начать ходить по охрененно тонкому льду, под которым спрячется поистине ужасная вещь под названием «превозмогание».

А ведь мне, как Охотнику, был чужд девиз — «слабоумие и отвага». Хотя… смотря, как его применять. Был у меня один знакомый Император, у которого это девиз всей его Империи. Но он вообще был странный — в качестве императорского цвета выбрал… гхм… очень странный цвет. Хотя, надо признать, соратники у него были ого-го! Каждый из них стоил отлично дополнял друг друга и самого Императора. Как сказал бы сам этот Император: «Коллективная работа, йопта!». Особенно доставляла проблем его блондинистая жена с большими… глазами. Но это лирика. Трудно жить на свете не Душеловам, приходится выкручиваться. Мы же, Охотники, парни совсем другие!

Собственно, второй причиной, почему я устроил «ловлю на живца», было желание, чтобы Кодекс увидел, как Сандр, во имя его, уничтожает всякую иномирную нечисть, потому что у меня возникла проблема. Я думал по быстрому отправить сообщение о союзе Неназываемого с демоническим Планом, чтобы парни пошли и всё порешали… или всех, ага! Но Кодекс не откликнулся! Вообще, никак не откликнулся! И это было странно.

Неужели я потратил весь запас… Ну, не знаю, чего там, «кредит» своеобразный, на призыв братьев защитить