Кодекс Охотника. Книга XXII - Юрий Винокуров

В той стороне уже находился охрененно большой, явно военный корабль. И он явно направлялся к ним.

— И кто это такие?

— Сейчас, минутку, включу на громкую, — Коля на секунду скрылся.

И тут, переключённое на динамики, на чистом английском языке, раздалось сообщение.

— Внимание, патрульный корабль «Силь Ву Пле». Говорит командир авианосной группы, адмирал Смоллет! Заглушите двигатели и приготовьтесь к принятию абордажной команды. В момент поднятия на борт наших людей у вас не должно быть оружия или чего-либо угрожающего, иначе мы будем вынуждены вас уничтожить.

Негромкая трескотня раздалась с той стороны.

— О, а вот, походу, и знаменитые «тюлени» на вертолётах спешат, — процедил сквозь зубы Олег, и сказал он таким голосом, что и Макс, и Василий к нему мигом обернулись.

— Олежа, ты чего? — Самохвалов уже прогнал по себе волну полного очищения, выгнав весь алкоголь из крови, и сейчас смотрел трезвыми тревожными глазами.

— Олег, друг мой, мне нравится твоя улыбка, — это уже был Астапов. — Что случилось?

— Ну, господа американцы считают, что их «тюлени» — самая крутая спецура в мире, — процедил Борисов, не отрывая взгляд от приближающегося вертолёта.

— Что, прямо так и считают? — уточнил Макс, и снова посмотрел в сторону приближающихся американцев.

— Ага, именно так. А всех остальных называют лохами позорными, — подтвердил Олег.

— Что прямо так и называют? — Макс нахмурился.

— Ага! — подтвердил Горохов.

— Да ладно, это как-то чересчур, — тут уже и Василий прищурился, смотря в ту сторону.

Сверху раздался весёлый голос Коли.

— Господа, а мы авианосец тоже захватывать будем? Можно, я первый жахну?

* * *

Звонил мне начальник Службы Безопасности Империи, герцог Болконский.

Начал он издалека, рассказав, что министр обороны и главнокомандующий всеми войсками, князь Морозов всё ещё не долетел до Годарта, потому что по пути туда его застала одна неприятная новость. Восточный Триумвират открыл второй фронт. И прямо сейчас, по обеим берегам Каспийского моря, а также по самому Каспийскому морю на север двигались оравы противника. Видимо, они здраво рассудили, что Восточный фронт у них под замком. Учитывая количество накопанных там фортификационных сооружений, это было похоже на правду. Ну, и полезть они решили с другой стороны.

— Мы тут планируем провести рокировку, и думали пригласить тебя поучаствовать.

— Рокировку? Какого плана? — уточнил я.

— Восточный Триумвират считает, что на востоке они выстроили несокрушимую оборону. Но лично у князя Морозова есть другое мнение. Поэтому он всё-таки долетит до Владивостока и покажет нашим недругам, как они ошибаются. А его коллега Годарт любезно согласился передислоцироваться на Каспийский фронт. И там сейчас придётся играть от обороны. А ты знаешь, что у твоего отца… гм… точнее у князя Годарта это получается лучше всего. Да, мы перекидываем войска с западных границ. Но, как ты понимаешь, полностью их убрать оттуда не можем. Поэтому там будет несколько напряжённо.

— Да, вы всё говорите логично и рассказываете всё правильно, — нахмурился я. — Только причём здесь я? И не говорите, что вы предлагаете мне деньги. Как-то так получилось, что в последнее время мне их столько насыпали, что я не то, чтобы в них не нуждаюсь, но мой интерес несколько поугас.

— А как же патриотизм, господин Галактионов? — рассмеялся Болконский в трубку.

— Ой, не начинайте, — я скривился. — Вообще не смешно. Если кого и можно обвинить в отсутствии патриотизма, так это явно не меня. Мне кажется, или у вас там в высших эшелонах уже появилось прозвище «Саша-в-каждой-жопе-затычка», которого можно всунуть в любую дырку и закрыть любую течь? Так вот, что я вам скажу. Мне ни хрена такая роль не нравится. Повторяю, для особо Одарённых по слогам: ни-хре-на. Ясно?

— Саш, да я пошутил, — глава СБ Империи включил заднюю.

— Хреновые у вас шутки, Ваша Светлость, — покачал я головой.

— Ну, я старый солдат, и с юмором у меня туговато.

Кажется, Болконский смутился.

— Ну, я уже так и понял. Ладно, говорите, что у вас. А то у меня тут есть кое-какие планы.

— Саш, при всём уважении, ещё раз извиняюсь. Вообще, тебе хотела позвонить Елизавета Петровна… Но решил это сделать я, потому что Елизавета Петровна, при всей моей любви к ней и уважении, может сказать что-то не так.

— Что она может сказать не так? — улыбнулся я.

— Ну, она может переживать и быть… эээ… неадекватной.

— Да, ё-моё, Ваша Светлость, говорите уже!

Ну, чего не отнять у Болконского — он меня заинтересовал.

— Сначала мы просто хотели тебя заманить маленькой победоносной войной на Каспийском фронте. Там будет такое веселье, ух! Всё, как ты любишь. Но затем всё кардинально изменилось. И дело тут в цесаревне Ольге.

— Ольге? А что она натворила?

— Ну, я даже не знаю, с чего начать, — задумчиво сказал Болконский. — Дело в том, что цесаревна Ольга совсем недавно отбыла в Африканский Эпицентр по абсолютно секретному заданию Императрицы.

Я хмыкнул, но ничего не сказал. А вообще, конечно, странно. Мы бьёмся в Арктике, на нас лезут в Сибири, а цесаревна зачем-то улетает в Африку. Где логика, где смысл?

— Я вас внимательно слушаю.

Ну, а потом оказалось так, что в своей загородной резиденции был убит Шахиншах Дарий Тринадцатый. А ещё вся резиденция была уничтожена. Кроме того, была уничтожена половина небольшого городка в окрестностях резиденции. А ещё… — продолжал Болконский.

Но я его перебил.

— То есть, цесаревна Ольга пошла в разнос?

— Ну, я не знаю, что ты имеешь под этим ввиду…

— Да что я имею ввиду? Ей же нельзя убивать людей. Я подозреваю, что Шахиншаха нужно было захватить, но что-то пошло не так. Пошло очень сильно не так. И она сорвалась. И если хотите знать мое мнение — послать ее туда было исключительно идиотским поступком

— Кхе-кхе… — закашлялись на той стороне.

— Да-да! Это каким альтернативно Одаренным нужно быть… — начал я, но затем замолк, внезапно понял, что с этим самым «альтернативно Одаренным» я прямо сейчас разговариваю.

— Откуда ты знаешь об особенностях цесаревны? — как ни в чем ни бывало, уточнил Болконский.

— Ой, Семён Семёнович, давайте без этого. То есть, вы меня не на войнушку зовёте?

— Нет, для войны