Благословляю на праведный бой! Сопротивление мировому злу - Иван Охлобыстин

Отдавая должное памяти своего друга, я невольно задаюсь вопросом: а что есть мой народ? Подбор группы особей по генетическим показателям? Или список людей, за которых я мог бы пожертвовать жизнью? Наверное, все-таки второе! Но среди них не только русские. Среди них есть украинцы, белорусы, евреи, лезгины, татары и еще представители десятка-другого национальностей.

Руководствуясь какими признаками, я буду определяться с вопросом принадлежности к русскому народу? Или нужен некий допуск? Смогу ли я себе его позволить? Смогу ли я смотреть в глаза еврею, который в большей степени, чем я, православный христианин, а выходит – русский, по его преданности канону Русской Православной Церкви? Смогу ли я быть честным, противопоставляя себя лезгину-мусульманину, восстановившему десятки православных храмов из соображений их необходимости русскому населению – спивающемуся русскому населению в опустошенном пригороде по сути мертвого города в окрестностях Волги, где находится родовое кладбище моей семьи? Стоит ли мне жить, если я направлю оружие в грудь буддиста-бурята, некогда подставившего эту грудь, прикрывая мою от вражеской пули? Нет на это допуска! Нет!

А может быть, я и не должен определяться сам? Может быть, это должен сделать Господь? Если бы я жил при действующем монархе, он, как помазанник Божий, решил бы этот вопрос за меня. Но монарха нет – значит, нет и ответа. Значит ли это, что для определения того, что есть русский народ, нужен монарх? Получается так. Получается, нет монарха – нет народа. Пока эта неясность существует, единственный признак – территориальный. Иначе – никак не получится.

Десятки лет нас отучали быть русскими. Стыдились принадлежности к этой национальности, не позволяли указывать ее в документах. Короче говоря, активно добивались сегодняшней ситуации, когда национальный вопрос – словно натянутая струна, и вот-вот гарантированно она лопнет. Потому что нельзя скрыть рассвет в поле. Нельзя лишать титульную нацию способов своей самоидентификации, кроме объединения на почве ненависти к представителям других, часто далеко не дружелюбных и не скромных народов, живущих на моей земле.

Но может быть, пока еще осталось немного времени? Стоит попробовать сплотить свой народ для решения этого вопроса, хоть и на первый взгляд сказочным, но мирным путем. Взглянуть глазами в небо. Восстановить сакральную связь посредством избрания монарха. Но как? Нам прививали не только недовольство, что мы русские, но и яд скепсиса к попытке думать масштабно. Мы не решаемся говорить серьезно, потому что боимся выглядеть дураками. Хотя это еще глупее. Всегда найдется человек умнее, сильнее, красивее, выше, толще, чем мы. Разве это повод запрещать себе декларировать свои представления об окружающем? Не высказывать свои взгляды людям? Не высказывая, нельзя рассчитывать на совершенство собственных взглядов.

Я верю, что наступит момент, когда Российская империя поднимется, как древний гигант из бездны забвения. Когда на российском престоле сядет не временщик, а помазанник Божий – император. Когда его воля направит мой народ по единственному правильному пути. Я понимаю, это звучит как безумие. Но это не может быть иначе.

Механизм избрания достойного лидера не возникнет, пока общество не создаст условия для появления ученых-мудрецов, кто предложит этому обществу вариант создания этого механизма.

Отчего-то обществу неинтересно об этом думать. Большинство больше интересуют сплетни и порнография. Хотя вот-вот общество разорвет на части! И, тем не менее, я предлагаю начать. Пусть это будут единицы. Пусть это будут просто внешние символы принадлежности к русскому народу – значки, ленточки – что угодно, по чему можно будет определить, что мимо идущий человек – русский. Это даст ощущение уверенности другим, породит масштабное обсуждение всем обществом данной проблемы, что в свою очередь, не позволит использовать национальный вопрос для мелких провокаций и последующего тихого геноцида своего народа до полного его исчезновения.

И я уверен, что представители других народов, с которыми мы сосуществуем, нас поймут. Так решится проблема нелегальной иммиграции и постепенного вытеснения нас с наших же территорий.

Куда лучше проводить мирное обсуждение накопившихся недопониманий… ох, недопониманий! – чем резаться на улицах. В столице, может быть, все удастся уладить – опять же, – но вся остальная Россия вспыхнет, как костер. А, между тем, армии значительно меньше, чем полиции, что, кстати, наводит на грустные выводы – с кем, собственного говоря, власть намеревается воевать.

И вновь к волнующему меня вопросу империи. Я здоровый человек. Психически я нормален, как никто. Занимаюсь по утрам физкультурой. Почему же он меня так тревожит?

По четырем причинам.

Потому что возникновение Империи предсказывали люди, в прозорливости которых не приходится сомневаться.

Потому что Россия всегда оставалась империей, даже при коммунистах, но лишенная духовности, а от этого недолговечная.

Потому что это единственная идея, способная увлечь русский народ, инициируя существующие на уровне его подсознания понимание своей исторической роли как защитников человечества от очередной сверхдержавы.

Это идея, превосходящая своей актуальностью вопросы национального порядка, тем более, что будущий император может быть только русским, как представитель титульного народа. И это не должно вызвать протеста у других стран – это логично! В Армении должен быть император армянин, в Грузии – грузин. И так далее. Это логично!

Мне не придется во время погромов прятать у себя на чердаке друзей лезгинов или евреев, и я смогу по-прежнему гордиться своим народом, никогда не участвующим в геноциде других народов, более того, всегда препятствующему этому. Потому что это неправильно!

Для бойца это очень важно.

И если это все-таки произойдет, язык не повернется назвать Россию Святой Русью, той настоящей Отчизной, которую я люблю.

Тогда у нас не останется другого выхода, как уничтожить весь остальной прогнивший насквозь пороками и равнодушием мир и покончить с собой в надежде, что из чудом уцелевших человеческих особей появится, наконец, новое, лучшее человечество. Только так нас простит Бог.

…

Я выбрал эту цифру – 77 – из соображения той же самой логики Империума. Ровно 77 минут мы способны воспринимать, не уставая, пакетную информацию – сложные мысли, которые потом нужно обдумывать. Готовы ли вы меня слушать дальше?

Добродетель аристократа: честь идти в сабельную атаку насмерть.

Наконец, мне удалось сформулировать свое политическое кредо. Аристократический национал-патриотизм.

Почему аристократический? В этом нет экзальтации. Потому что в моем понимании высшей добродетелью аристократа является его честь, его право идти в первых рядах в сабельную атаку насмерть, а не жрать шампанское в Баден-Бадене. Именно это качество, а не манерные ужимки наследников великих династий, уже давно не говорящих по-русски. Надо признать: их давно уже нет. С этого мгновения история начинается заново. Вливать новое вино в старые меха – глупость.