Не ее дочь - Риа Фрай

Он улыбнулся, и на груди напряглись мышцы.

– Я вижу то же самое. Только в моей версии ты определенно голая.

Я закатила глаза.

– Ох уж эти мужчины. Все одинаковые.

– Что?!

– В смысле, думают только об одном.

– Ты же знаешь, что я не такой. Мне нужны и твоя душа, и тело.

– Да-да.

Я задумчиво отхлебнула еще кофе из термоса. По телу разлилось тепло, до самых кончиков пальцев. Я ехала рядом с любовью всей моей жизни, впереди нас ждали веселые выходные. Лучше и быть не могло. Да, не могло.

* * *

До Кэннон-Бич мы доехали быстро, под музыку и легкую болтовню. Мы отвязали каноэ и опустили его на камни и песок. Похоже, не только нам пришла в голову идея провести время именно так – пляж усеивали мужчины, женщины, дети и собаки. Мы улыбались незнакомцам, пристраивая каноэ среди других, и следующие несколько часов налегали на весла, гребя к скалистым утесам, чтобы понаблюдать, как птицы ныряют в воду и выхватывают рыбу острыми когтями. При каждом гребке на груди и плечах Итана играли мускулы. Когда у меня на лбу выступил пот, Итан настоял, чтобы я отдохнула и съела сэндвич, а сам продолжал грести.

Мы решили остановиться в кемпинге недалеко от пляжа. Итан взял маленькую палатку и спальники. Я наскоро почистила зубы и помогла ему установить палатку и развести костер. Мне нравились походы. Всегда напоминали о том замечательном времени, когда мы с отцом с хохотом пытались установить нашу дешевую и неуклюжую палатку.

Мы устроились в спальниках под открытым небом, смотрели на звезды и разговаривали о жизни. Я знала, что Итан получил совершенно другое воспитание. У него была крепкая семья, многое от него ожидающая. Я еще не встречалась с его родителями – Итан не приводил домой девушек, но через две недели мы договорились вместе поужинать, и я с нетерпением ждала встречи с людьми, которые его вырастили.

Когда температура упала, мы затащили спальники в палатку и прижались друг к другу. Итан моментально заснул и подрагивал рядом, а я слушала звуки природы и ощущала твердую землю под позвоночником.

На следующее утро мы проснулись спозаранку и поехали обратно, сделав остановку у Итана, чтобы принять душ и нормально позавтракать. Он жил в центре, неподалеку от наших любимых забегаловок. Я приняла душ первой, потому что вдвоем мы не поместились бы в узкую кабинку. Одеваясь, я опустошила его рюкзак и стала перебирать сувениры из поездки. Посмеялась над лишними инструментами и одеждой, которые он взял, – Итан, как всегда, переусердствовал со сборами. Он взял две пары носков и еще одни для меня. Я засмеялась, вытащив их из рюкзака, и аккуратно сложила, чтобы позже убрать, но один был наполнен чем-то жестким. Я сунула руку внутрь и выудила нечто твердое и бархатистое. Я тут же отдернула руку и нервно огляделась.

Не может быть!

Я задрожала от радостного предвкушения. Мне не хотелось смотреть. Не хотелось испортить сюрприз. Но вдруг это не кольцо, и я буду ждать того, что никогда не случится? Что может быть хуже?

Я услышала, как в душе выключили воду, и поспешила засунуть вещи Итана обратно в рюкзак. Побежала в гостиную, включила телевизор и свернулась на диване, как будто задремала. Сердце колотилось так, что чуть не застучали зубы. Меня будоражила тысяча вопросов. Когда он сделает мне предложение? И где? Откуда он узнал мой размер? Я не носила кольца и сама не знала обхват своих пальцев, но Итан наверняка сумел бы его вычислить. Он говорил с Лайзой? Она уже обо всем знает? А остальные? Будет ли кольцо деревянным? Может, он смастерил его сам? Как скоро он сделает предложение? И почему взял кольцо в поездку?

Вошел Итан, и я испытывала искушение открыть глаза. Он поцеловал меня в лоб и смахнул волосы с моего лица.

– Сара. Сара?

Он погладил меня по спине, и я сделала вид, что проснулась, посмотрев на него так, словно забыла, где нахожусь.

– Прости. Кажется, я на секунду задремала.

– Не извиняйся. Может, позавтракаем здесь? Неохота выходить.

Я притянула его к себе и поцеловала в шею, а потом коснулась губами мочки уха.

– Нет, давай выйдем. Обожаю завтракать с тобой.

Я встала с дивана, купаясь в маленькой тайне, которую теперь хранила. Я была немного разочарована, что уже знаю, но в то же время чувствовала громадное облегчение. Он любит меня так же сильно, как и я его. Надо лишь дать ему немного времени.

* * *

Пять лет, шесть месяцев и два дня. Вот сколько я прождала. Но кольца так и не увидела. Не единожды я корила себя за то, что не открыла коробку. В ней точно было не кольцо, но Итан не дарил мне вообще ничего, что могло бы там находиться. Может, это был подарок для другой женщины? Его матери? Или я все эти годы обманывалась? Может, он вел двойную жизнь?

Я села в постели и откинула руку Итана в сторону. В то утро я была сердита, злость пронизывала все мои суставы, которые ныли после усиленной тренировки и слишком большого количества сладкого. Я протопала в ванную и захлопнула дверь. Умылась, почистила зубы и влетела на кухню, чтобы сварить кофе, не дожидаясь, пока это сделает Итан.

За все эти годы ничего не изменилось. Он по-прежнему ночевал у меня лишь время от времени, словно мы недавно начали встречаться, жил в собственной квартире и никогда не хранил у меня вещи. Ему нравилась независимость, да и мне в основном тоже, но не так долго. Слишком долго. Мне хотелось окончательно связать наши жизни.

Я не из тех девушек, которым непременно нужно выйти замуж, чтобы получить подтверждение статуса отношений. Ты меня любишь? Отлично! Я тоже тебя люблю. Давай будем любить друг друга, пока можем. Но однажды ты встречаешь человека, который дает тебе все, о чем ты мечтала. И тогда ты хочешь лишь одного – выйти за него замуж.

На каждый день рождения или годовщину ожидания росли. Как он это сделает? Где мы будем жить? Заведем ли детей сразу (привет, падение фертильности после тридцати!) или через некоторое время? Мы оба много путешествовали – и по отдельности, и вместе, и я знала, что мы готовы немного замедлить темп, пустить корни и остепениться. Нужно только время.

Пролетали годы. Наши компании росли. Сначала ожидание было игрой, а потом превратилось в раздражающую маету. С каждый днем, так и не получив предложения, я злилась все больше, превращалась в выморочную, окостеневшую версию самой себя.

– Эй, ты чего расшумелась, топтунишка?

Итан провел рукой по недавно обритой голове. Он впервые лишился волос – из-за недавнего пристрастия к триатлону, – и я постоянно трогала его череп. Даже сейчас, несмотря на всю злость, мне хотелось ощутить под ладонью отрастающий ежик.

– Да так, просто злюсь.

– Из-за работы?

Он подошел ко мне, когда я засыпала в «Кемекс» три пакетика кофе, и сам принялся за дело.

– Вот видишь? Об этом-то я и говорю.