Мы звезды. Книга 1 - Тиган Хантер

Карсен все же поверил, что я здесь не ради того, чтобы судить и принижать его, то изменил свое поведение на сто восемьдесят градусов. И все, что для этого потребовалось — хорошенько его ударить.

Он сидел напротив, слегка прищурив темно-серые глаза. Карсен выглядел усталым и раздраженным, но в этом не было ничего нового.

— Ты угостил меня бесплатными молочными коктейлями.

Карсен вдруг рассмеялся, и я наблюдала за ним с благоговением. Похоже, я ошибалась. В его улыбке не было ничего особенного, только не в сравнение с его смехом. Он совершенно не мелодичен и не очарователен. Скорее сдержанный, почти неискренний и рваный, но глубокий, с хрипотцой. Этот звук невероятно прекрасен.

Ужасно, что он мне так нравился.

— И что смешного? — спросила я, как только Карсен замолчал.

— Ничего. Я… просто кое-что вспомнил.

— У тебя интереснейшее понятие о слове «ничего».

— Помнишь ту песню? О молочных коктейлях и мальчиках во дворе? Ну, я почему-то сразу вспомнил о ней.

Потом он стал напевать мелодию, и на это раз пришел мой черед едва не умереть от громкого смеха.

Карсен ударил меня соломинкой по голове.

— Может, прекратишь? Ты смущаешь меня на рабочем месте.

— А ты смутил меня своим бормотанием.

— Тебе понравилось.

Я подняла указательный и большой пальцы и крепко их сжала.

— Примерно вот так.

— Лучше, чем ничего.

— Ладно, ты победил.

Он улыбнулся, окончательно расслабляясь, сидя в кабинке. Его белая рубашка натянулась на груди, едва он положил на стол руки, и я лишь чудом не вздрогнула, когда Карсен вытянул ноги так, что они соприкоснулись с моими.

— Итак…

— Итак…

Карсен махнул мне спрашивать первой.

— Тебе нравится здесь работать?

Он пожал плечами.

— Это работа. Не лучшая и не худшая.

— Благодаря придуркам-клиентам тут есть что вспомнить?

— Имеешь в виду таким, как твой друг?

— Джейс, — нахмурилась я. — Его зовут Джейс. И да, как он. Я уже извинялась за него?

Должна была. Прости. Он перешел черту.

— Я привык.

— Это грустно.

Взгляд Карсена пронзил меня насквозь, в его глазах читалось страдание.

— Это моя жизнь, Эллиот. То, с чем я существую.

Я обхватила руками свой коктейль.

— Мне жаль, — пробормотала я.

— Пожалуйста, не стоит, — его голос был тихим и безэмоциональным. — От тебя мне этого не надо.

Он сказал это так, словно я произнесла что-то отличное от всего, что говорили другие.

— А что со мной не так?

— Ничего. Все. И ничего.

— В этом есть смысл.

Карсен провел рукой по своим и без того растрепанным волосам, отчего они стали еще сильнее торчать во все стороны.

— Я сложный человек.

— Я заметила.

— И ты все еще здесь.

— Все еще здесь.

— Почему?

— Потому что… Я… — я вздохнула. — Мы ведь теперь работаем вместе. И должны поладить.

Карсен смотрел на меня, сознавая, что я сказала не всю правду.

Честно говоря, я понятия не имела, почему здесь сидела. Он был придурком, а я определенно не была милашкой, но… Я не знала. В Карсене что-то было. Он интриговал меня даже будучи злым и придирчивым. Но особенно я ценила моменты, когда Карсен был милым — до сегодняшнего дня всего один раз. Все же, он мне нравился. Ну, я так считала. Мне известно о нем еще недостаточно, чтобы судить, но меня привлекало все, что я знала. Карсен держал меня на грани неопределенности. В моей жизни не было ничего подобного даже слишком долго. Я чувствовала, что мне необходимо нечто такое, а Карсен оказался тем, кто обеспечивал искомое ощущение.

И тем, кто, вероятно, сводил меня с ума.

Без разницы.

— Думаю, ты права.

— Я всегда права. Привыкай.

— Я собираюсь пропустить это между ушей. Хочешь что-нибудь поесть?

— Картофель фри? Сэндвич с сыром? И сырный соус «начос».

Он поморщился от отвращения.

— А почему сырный соус?

— Гм, он очень вкусный.

— Неужели со всем?

— Да, не спрашивай.

— Ладно, я сейчас вернусь.

Карсен ушел, чтобы заказать нам обед, а я посмотрела на окна прачечной, где все началось. Одного пальца оказалось достаточно. А теперь только посмотрите, где мы оказались: обедали и болтали, как друзья.

Если, конечно, это именно то, кем мы были.

— Выглядишь взволнованной, — прокомментировал Карсен, когда вернулся на свое место.

— Нет. Удивленной.

— Чем?

— Этим.

— И чем этим?

— Люди часто на тебя смотрят?

— Эм… — он неловко поерзал на сидении. — Такое случается.

— Я думала о нашей встрече. Ну, в некотором роде встрече. Не важно. А потом о том, как рассказала о тебе родителям и брату, а они…

— Испугались?

— Нет. Ну, разве что Малёк немного.

— Малёк?

— Мой брат, — кивнула я.

— Твоего брата зовут Малёк?

— На самом деле, Немо.

— Черт, нет.

— Да.

— Это…

— Бедный ребенок? Я согласна, — поддержала я.

— Значит, твои родители не испугались?

— Нет. И Малёк совсем немного, так что мы в порядке. Думаю, сильнее всего он испытал удивление. А родители? Они самые крутые на свете, только не говори им, что я так сказала.

— Что они говорили?

— Ничего.

Его брови удивленно приподнялись.

— Ничего?

— Не-а, они непреклонны в том, что все невиновны, пока не доказана их вина, и абсолютно не верят сплетням.

— Значит, они единороги?

Я рассмеялась.

— Да, именно так. В любом случае, мне интересно, как люди… Ты сказал, что привык к… определенному обращению. Как тебе удается тут работать? Или у Брайана? Оба места ведь общественные, и я хотела узнать…

— Обращаются ли со мной люди, как твой осел?

— Да, — мои щеки опалило жаром.

Он с шипением выдохнул.

— Многие просто пялятся, другие избегают смотреть в глаза или же перешептываются, закрываясь ладонями. В основном, никто не выражается прямо, как твой друг. Какие-то люди относятся ко мне с безразличием. Это не очень то больно, но и… не уютно. Словно меня не существует.

— И как ты себя при этом чувствуешь?

Карсен усмехнулся, услышав мой вопрос, в котором явственно прослеживалась игра в психотерапевта. В этот момент я осознала, что он не хмурился. И не делал этого с того самого момента, как снова сел. Карсен был расслаблен, и с ним было просто разговаривать.

Мне это нравилось.

— Прелестно.

— Ты не смог сдержаться.

— Одиноко, — наконец, произнес он со всей серьезностью.

— Одиноко?

— Так я себя чувствую.

— Это… грустно.

Карсен пожал плечами.

— Опять же, такова моя жизнь.

Нахмурившись, я смотрела в окно, пока мы молчали. Эта тишина была уютной. Я не была уверена, потому ли это, что мы так погрузились в собственные мысли, что перестали замечать друг друга, или все потому что были довольны нашей компанией. Мне хотелось бы думать, что верно