Вторая свадьба - Элинор Смит

— Столько мне платили в Сент-Мэри, хотя, полагаю, мужчина получал бы значительно больше.

— Разумеется, он же мужчина, — неразумно ответил де Винь.

— Учителя нанимают не как мужчину, а как специалиста. Конечно, мужчина должен содержать семью, — нехотя добавила она.

Ее всегда задевало, что учителя-мужчины получают вдвое больше ее, хотя работают вдвое меньше.

— Вам будет приятно узнать, что теперь ваше финансовое положение улучшилось, — сообщил де Винь. — Я был у поверенного и хочу обсудить с вами денежный вопрос. Доля Луизы составляла двадцать пять тысяч фунтов. Проценты с этой суммы составляют тысячу двести пятьдесят фунтов в год на содержание Коттеджа. Конечно, это немного, но…

— Немного? Да это целое состояние! — выпалила Делси. — Конечно, на содержание Коттеджа требуются большие деньги. Дом заложен?

— Нет. Семья построила его как летний коттедж, в качестве свадебного подарка Луизе и Эндрю. Теперь он принадлежит Роберте, а до ее совершеннолетия им должен управлять опекун, то есть вы. Затраты, безусловно, значительные. Нужно содержать слуг и платить им. Но доля Луизы и не предназначалась для покрытия всех расходов семьи. Когда Эндрю женился на Луизе, он был хорошо обеспечен, но после ее смерти промотал свое состояние из-за пристрастия к азартным играм и бесхозяйственности. Ну, эту историю вы знаете. Бристкомы получали двести фунтов в год, жилье и питание, а гувернантка — семьдесят пять, меньше, чем учительница! — с озорной улыбкой заметил он. — Остальные слуги…

— Простите, барон, но я не видела здесь никаких слуг! Всю работу выполняет миссис Бристком… Если выполняет! Она готовит, занимается покупками и даже разжигает камин. Кроме мисс Милн, в доме нет ни души.

— Какой абсурд! — горячо возразил де Винь. — Есть Бетси Роуз, горничная, камердинер Эндрю Самсон уволился, но остался лакей, помогавший Бристкому. Хотя, мне кажется, что недавно ушел и он… Но не могут же Бристкомы одни выполнять все работы!

Делси провела пальцем по столу и показала его де Виню.

— По-моему, тут больше нет и Бетси Роуз! — вздохнула она.

— Придется этим заняться вплотную. Я думал, общие затраты на слуг составят примерно четыреста пятьдесят фунтов, и у вас останется восемьсот на содержание дома. Как вы думаете, у вас получится? Едой и топливом вас будет снабжать Холл. Так что останутся хозяйственные расходы, а также расходы на конюшню… Нет, не получится! Вам придется пользоваться моей каретой, если не хотите тратить свои деньги на покупку своего экипажа.

— Мои деньги? — удивилась она и смущенно отвернулась.

Откуда он взял, что у нее есть свои деньги? Он же видел, как она жила, и должен был понять, что никаких денег у нее нет.

— У меня нет денег, — просто сказала она.

— У вас пять тысяч фунтов, — возразил он. — Когда вы согласились на брак с Эндрю, я объяснил, что вам полагается некоторая сумма. Это немного, но они ваши, и вы можете распоряжаться ими по своему усмотрению. Разумнее было бы, конечно, не трогать капитал, а жить только на проценты, но это, конечно, ваше личное дело.

Возмутившись, она встала.

— Я не могу взять такую сумму! Это было бы… аморально! — Ах, но не прекрасно ли это было бы? Пятьдесят годовых жалований!

— Это же сделка, миссис Грейшотт! По условиям этой сделки вам полагается определенное содержание. Вот вы его и получили. Если вы будете жить только на проценты, ваш годовой доход будет только в два с половиной раза больше, чем учительское жалованье в Сент-Мэри, а расходы, боюсь, будут выше. Во-первых, экипаж, а кроме того, потребуется что-нибудь еще!

Посмотрев на свое старенькое черное платье, которое ей изрядно надоело, Делси согласилась со справедливостью этого замечания.

— Похоже, опекунство над Бобби обойдется мне недешево!

— Она моя племянница, и только племянница. Я бы предпочел не тратить на нее свои деньги.

— А их, кажется, потребуется немало!

— Ну, если вам от этого станет легче, мы с сэром Гарольдом разделили траты, так как рады уладить дело столь быстро и удачно. Судебные издержки по делу об опекунстве стоили бы очень дорого, не говоря уже о щекотливости ситуации. И еще не факт, что мы бы выиграли. Поэтому все заботы взяли на себя. Вы сможете управлять домом на полторы тысячи в год? Я включил ваши деньги в эту сумму.

— Разумеется, смогу. Иначе я буду никудышным управляющим. Мне нужно сейчас же расплатиться с бакалейщиком. Как мне заплатить по счетам?

— Вы можете передать их мне, или я устрою так, чтобы вы могли брать в банке проценты с денег Бобби.

— Это было бы лучше.

Он с улыбкой протянул ей банковскую книжку:

— Я понял, вы предпочитаете самостоятельно вести дом!

Она взяла книжку и открыла ее.

— Да мистер Грейшотт за целый год не потратил ни пенни из доходов! В декабре денег даже больше, чем полагается за год. Как вы думаете, на что же он жил?

— У меня смутное ощущение, что он жил в кредит и у него приличные долги. С вашего позволения, я дам объявление в газетах.

— Конечно, — покорно согласилась Делси, — и вы не обязаны советоваться со мной по каждой мелочи.

— А откуда мне знать, в каких случаях вы считаете меня вправе действовать на собственное усмотрение? — спросил он, как ей показалось, не совсем серьезным тоном.

— Я говорила только о деловых вопросах. Тут я сама хотела бы, чтобы мне советовали.

— А распоряжение деньгами — это, конечно, сугубо личный вопрос?

— В данном случае мы обсуждаем в основном содержание Роберты.

— Теперь вы ее законная опекунша. Финансы полностью в ваших надежных руках. По-моему, миссис Грейшотт, эти деньги не пропадут!

— Спасибо. Я намерена очень осторожно обращаться с деньгами. Да, я хотела бы обсудить кое-что еще. Я желаю избавиться от Бристкомов!

— Вот так, сразу? — удивился он.

— Она дерзкая, неряшливая и… очень мне не нравится, — закончила Делси.

— Вы хозяйка. Если хотите от них избавиться, поступайте так, как считаете нужным!

— А как считаете вы? — спросила она, поняв, что ее предложение явно не по душе де Виню.

— Вы слишком торопитесь, миссис Грейшотт. Ведь вы в доме всего полдня, не более. Домоправительница действительно выглядит неряшливо, да и дом, конечно, изрядно запущен, но не забывайте, что всю работу выполняет она одна. Бристкомы служили у Эндрю много лет и ухаживали за ним во время болезни. Увольнение было бы черной неблагодарностью за такую верность. Что касается дерзости, позвольте узнать, в чем она проявляется?

— Во-первых, она назвала меня «мисс»!

— Просто сорвалось с языка! У меня создалось впечатление, что вам не нравится, когда я называю вас «миссис Грейшотт». Разве не так?