Вторая свадьба - Элинор Смит

Делси дернулась, услышав, как он ее назвал.

— Не нравится, но теперь это мое имя, и я должна привыкнуть к нему!

— Посторонние неизбежно будут обращаться к вам именно так, но в кругу семьи, думаю, мы могли бы пощадить вас! Я заметил, что все члены семьи деликатно обходят его. Джейн зовет вас по имени, а Бобби, безусловно, скоро станет называть вас мамой.

— Уже называет! — весело сообщила Делси.

— Я очень рад! С удивлением наблюдаю, как девочка все больше и больше привязывается к вам, и уверен, через неделю она будет считать вас настоящей матерью. Поскольку я не могу называть вас так, может быть, остановимся на чем-нибудь менее раздражающем, чем «миссис Грейшотт»?

— Но «мисс Соммерс» теперь мне не подойдет, — заметила Делси.

Если бы барон захотел называть ее Делси, а она бы не возражала называть его Максом!

— Да нет, я не о том! Может быть, остановимся на всеобъемлющем слове «кузина»? Так я называю многих родственников, хотя на самом деле они мне не кузены!

— Не возражаю, — согласилась она, почему-то почувствовав легкое разочарование. Еще совсем недавно она и помыслить не могла, чтобы де Винь называл ее кузиной!

— Раз теперь мы будем называть друг друга по-новому, давайте избавимся от «барона»? Мое имя Максвелл. В семье зовут Максом.

Делси согласно кивнула и тут же решила: раз он не хочет звать ее Делси, он останется для нее де Винем, пока отношения их не станут ближе.

— Ну вот, к обоюдному удовлетворению, кузина, решен еще один вопрос! Предлагаю выпить за это! Думаю, уж в этом доме нет недостатка в вине?

В буфете в столовой Делси нашла графин, пару бокалов и принесла их в кабинет. Когда де Винь увидел, сколько вина она налила в бокалы, у него глаза чуть не вылезли из орбит, но он лишь вежливо поблагодарил и сделал маленький глоток. Делси же отпила значительно больше и закашлялась.

— Что это? — задыхаясь, спросила она.

— Бренди, и отменный! Французский. Конечно, контрабандный. Вкусу Эндрю можно доверять. Коньяк нужно пить маленькими глоточками, а не залпом, как лимонад.

Это замечание ее рассердило. Она отодвинула бокал.

— Мы говорили о том, чтобы уволить миссис Бристком, — деловым тоном произнесла она. — Думаете, мне следует подождать, не исправится ли она?

— Я бы поступил именно так. Увольняя слуг, мы без необходимости восстанавливаем против себя людей. Сейчас нам не следует привлекать к себе излишнее внимание. Впрочем, решать вам.

Она очень сожалела о том, что у нее нет опыта в подобных вопросах. Домоправительница казалась ей невозможной, но, вероятно, все слуги одинаковы. Дворяне вечно жалуются на своих слуг.

— Я немного подожду, — решила она. — Но подозреваю, что она не только неряшлива и дерзка, но и нечиста на руку. Сколько простыней было у вашей сестры, когда она вышла замуж?

Он удивился неожиданному вопросу и пожал плечами:

— Не могу сказать. Вероятно, дюжины две-три. Могу я узнать, почему вы спрашиваете?

— В шкафу для белья лежит только одна пара, куда же они пропали? Вот это мне хотелось бы знать! — сказала она.

— Луиза вышла замуж почти десять лет назад. Полагаю, они износились.

— После ее смерти прошло всего три года. Две-три дюжины простыней так быстро не изнашиваются. Их разворовали. И полотенец осталось не более пары. Их у нее, должно быть, тоже было две-три дюжины. Я никогда не поверю, что полотенца тоже порвались, что бы там ни говорили о простынях.

— Вы слишком серьезно относитесь к таким мелочам, кузина. Замените то, что считаете нужным, и ведите учет. Если вас обманывают, вы вскоре об этом узнаете. Вы вникали в другие проблемы, кроме исчезнувшего белья и отношения наглой домоправительницы, которая называет вас «мисс»?

— В этом доме живут шумные феи, но, полагаю, о них вы знаете.

— Нет, не знаю. Скажите, чем страшны эти феи? Гремели консервными банками?

— Ребенок их боится. Мистер Грейшотт в пьяном виде ходил возле дома ночью?

— Насколько мне известно, нет. Он, конечно, пил безбожно, но я никогда не слышал, чтобы он в таком состоянии разгуливал возле дома. Не думаю, что Самсон позволил бы ему подвергать себя подобной опасности.

— Кое-кто, а именно миссис Бристком, сказала Бобби, что по ночам в саду шумят феи, поэтому ее перевели на западную сторону. Я переселила ее на восточную сторону в надежде, что феи больше не будут ее беспокоить. Сама я поселюсь в комнатах покойной миссис Грейшотт, — добавила она, заняв оборонительную позицию и приготовившись к возражениям.

— Наверное, это правильно. Это хорошие комнаты. Всю обстановку мы привезли из Франции. Не сомневаюсь, вы будете хранить ваши деньги в тайнике, который Эндрю соорудил для Луизы.

— Бобби говорила о нем. Я его еще не видела. Мистер Грейшотт был довольно изобретателен по части механических приспособлений, не так ли? Бобби показывала мне ходящую куклу.

— Это было его хобби. Он сконструировал для меня каминные часы, циферблат которых вставил в живот фигурки негра. При каждом ударе глаза негра двигались. Меня это раздражало, и я поместил их в комнату для гостей. Это одна из любимых вещей Бобби. Когда вы привезете девочку ко мне?

— Она часто вас навещает?

— Да не очень, но теперь, когда обстановка более благоприятна, я надеюсь видеть вас обеих чаще. Может быть, сегодня вечером я буду иметь это удовольствие? Я пришлю за вами карету в шесть часов, если это…

— Да, меня это устраивает, — скрывая свою радость, сказала Делси.

— По вашему сердитому взгляду, кузина, этого не скажешь, — ответил барон и откланялся.

Обеды в Холле, или в доме леди Джейн, стали для Делси радостными событиями, которых она ждала, как праздника. Из замечаний леди Джейн она узнала, что здесь устраиваются и более шумные застолья, но в период траура за обедом собирается только семья. Делси, еще не вполне привыкшую к своему новому положению, это радовало. Ей не терпелось самой устроить в Коттедже свой первый обед. Леди Джейн предложила ей совершить утром интересную прогулку по деревенским магазинам. Делси составила список покупок, необходимых для Бобби, чей гардероб явно нуждался в пополнении, и для себя лично. Она радовалась походу по магазинам, не страшась прямых оскорблений жителей деревни, привыкших считать ее себе подобной и завидовавших ее внезапному возвышению.

После обеда Делси живо принялась обсуждать с леди Джейн свои предстоящие покупки. Де Винь и сэр Гарольд придвинули к камину столик на гнутых ножках и принялись играть в шахматы. В одиннадцать часов леди Джейн начала зевать, и это послужило сигналом к концу вечера. Де Винь отправился проводить Делси домой. Пребывая в приятном возбуждении после замечательного вечера, Делси удивилась первому вопросу, который он задал, когда они удобно устроились в карете: