Чернокнижница - Яна Мелевич

Однако я просчиталась и оказалась в этом месте. В какой-то степени данная реальность — отражение нашей. Магия здесь тоже существовала, но другая. Я почти смирилась с невозможностью вернуть свои силы, как появился Эйдан и взбудоражил ту часть меня, которая спала все это время.

— Почему же ты не хочешь отзываться, — прошептала я, коснувшись кончиком ножа для фруктов подушечки большого пальца.

Вдавливая лезвие в кожу, ощутила легкую боль, и теплая кровь хлынула из раны. Надрез получился длинным, почти до самого шрама на ладони, где пересекались линии жизни. На секунду я забыла, что делаю, погружаясь в очередной бессмысленный поток собственных мыслей.

«Отныне и вовек вы — супруги перед всеми богами этого мира…»

Эйдан тихо подошел ко мне, пока лодка воспоминаний медленно уносила меня все дальше от реальности. Я коснулась мягких волос на затылке и поддалась вперёд, кусая нижнюю губу мужа в поцелуе. Голос служителя храма утонул в бурлящем потоке страсти. Ничего кроме стука собственного сердца да хриплого дыхания мужа слышно не было. Этот брак — необходимость. Холланд еще не оправился от ран, переломов и обморожения, а я едва могла сотворить пульсар из-за сильного магического истощения. Но в момент поцелуя дар отозвался живым огнем, словно почувствовав родную душу.

Редкий случай полного единения силы. И очень опасный, как потом оказалось…

— Предаешься ностальгии? Хочешь вызвать дьявола и попросить у него денег, дабы закрыть дыру в моем бюджете? — голос Эйдана на кухне стал полной неожиданностью.

Нож выпал из руки, с грохотом отскакивая от пола. Еще находясь под впечатлением от собственного видения, я заметила тень. Бубенчик проскочил между ног Холланда, почуяв свежуя кровь. У него даже уши от восторга встали торчком.

— Ты поклялся мне в верности, червяк, — сказала я, выныривая с коротким вздохом из воспоминаний. До сих пор в носу стоял запах воска и каких-то трав. Сжав руку в кулак, повернулась к невозмутимому бывшему, игнорируя царапанье лапок по ноге и жадный писк кролика. — А в итоге предал.

Холланд в одних джинсах прошел до шкафчика с посудой и достал кружку. Ни мое присутствие, ни Бубенчик бывшего не смущали. Он хозяйничал на кухне как у себя дома. Налил кофе, который я приготовила, будучи в думах о прошлом. Десертную ложечку и сахарницу тоже взял сам. Такое чувство, будто Холланд знал расположение вещей в доме лучше его хозяйки.

— Месячные пришли, да? — тяжело вздохнул Эйдан, вызывая во мне стойкое желание сделать ему вскрытие без обезболивающего заклятия. Особенно когда начал неспешно постукивать ложкой о стенки кружки, помешивая сахар. — Тянет задушить меня цепью из пыточной? Учти, в этом мире действует уголовное право. Не могу же я привязать тебя к батарее. Или могу? — задумчиво протянул он.

— Вспомнила день нашей свадьбы, — мрачно изрекла я, отворачиваясь и подходя к раковине, дабы смыть кровь.

— А, прекрасный и светлый момент нашей мрачной жизни, — обрадовался змееныш.

— И день вынесения приговора, — скрипнула я зубами, вспоминая размытые лица совета, громкие крики свидетелей. Шепот Эйдана по-прежнему раздавался в моей голове. — Нигде не екнуло, когда посылал на казнь? Жаль, не получилось отправиться к ифритам. Сейчас твои останки, насаженные на кол, жрали бы демоны пустоши. А так мне пришлось просто сгореть и умереть.

Стук прекратился, и Эйдан достал ложечку, дабы облизать ту с удовольствием. Что-то в его взгляде изменилось на доли секунды.

— О нет, — улыбка на лице Холланда стала шире. Видимо, он тоже начал вспоминать, поскольку отставил кружку и расслабленно прижался спиной к подоконнику. — Ты жива в этом мире. И не одними молитвами.

Бубенчик недовольно пискнул, поняв, что крови ему не дадут. С громким стуком попрыгал из кухни, дабы сгрызть что-нибудь из вещей. Я же осталась, переваривая услышанное. В голове получилась каша из отрывков прошлого и настоящего.

Поймав взгляд Эйдана, я поняла: бывший чего-то ждет. Какого-то великого озарения, и от нетерпения даже начал стучать ложечкой по стенкам кружки. Опять. Этот звук неимоверно раздражал. Напоминал звон колокола главной на площади, где меня сожгли. Пока разгоралось пламя, а я продолжала проклинать Холланда, желая ему корчиться в муках, когда магия будет утекать из него по каплям, растворяя в небытие.

Тук-тук.

— Ну же, зайка моя, — хмыкнул безобразник, ударив ложечкой в последний раз, поднимая на меня взгляд своих янтарных глаз. — Давай, отключи гормоны и воспользуйся логикой.

Боги, быть того не может.

Все демоны пустоши, за какого кретина я вышла замуж?! Где была моя голова?! Надо было убить этого сына собаки женского пола еще в первую брачную ночь!

— Это ты нас сюда отправил, скотина!

Все ифриты Бездны и высшие сущности мрака. Почему я вышла замуж за социопата, помешанного на власти? Ведь могла спокойно умереть в лесу, истекая кровью. Нет же, дернул темный за шлею. Поделилась источником, вытащила с того света. А надо было бросить и позволить гнилой душонке гореть в зеленом пламени.

Чтоб его пожрали сирены.

— Лена, успокойся.

Вырвали сердце и скормили рыбам.

— Убери нож, поранишься. Бубенчик, куда ты побежал? Видишь, твоя хозяйка нервничает.

И останки гнили на скалах Летаргии! О, ненавижу!

— Урод! — заорала я дурным голосом, тыча кончиком ножа для разделки мяса в Эйдана.

Бубенчик с писком бросился из кухни, поджимая уши. Сам же виновник моего предынфарктного состояния держался как ни в чем не бывало. Хлопал ресницами и пытался дозваться до разумной части меня. При этом успешно уворачивался от ударов, лишь изредка пропуская несколько хлопков по широкой груди и плечам.

Зря, в бешенстве я себя не контролировала. Совсем. Магическая сила пробилась сквозь тот самый заслон, что пока скрывал ее от меня. Взгляд бывшего алчно вспыхнул, едва он почуял дар. Ноздри жадно затрепетали от восторга, а я с яростным воплем бросилась вперед. Казалось, через секунду нож войдет между ребер по самую рукоять, но этого не случилось. Длинные пальцы обхватили лезвие, красная кровь испортила дешевый линолеум. Эйдан крепче сжимал руку, не позволяя мне пронзить сердце.

И когда я успела так расслабиться? За три года с людьми без магии? Почему ни разу не задалась вопросом о причине перехода сюда? Вернее, не так. Как раз это меня мучило, однако я не искала ответов в прошлом. В своей жизни до Елены Молчановой и встречи с двойником Эйдана. Ведь стоило понять сразу, что воспоминания приходят не просто так. Хаотичные отрывки, как пасхалки в игре, где нужно собрать десять монеток и получить бонус. Подсказки позволяли найти верный путь, дабы в конце нарваться на приз.

Падение Гандалора, смерть короля Ардена и принцессы Ателии — первые годы нашего становления в мире. Мы шли по трупам, перешагивали через людей. Втаптывали в грязь вчерашних друзей и союзников, потому что у темных их просто нет. Будто провидение вело к победе. Нас могла быть всего тысяча за стеной, а в укрепленном городе раз в десять больше. Как, например, в Гандалоре.