Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах - Бенджамин Дэниелс

Вид мистера Хогдена, развалившегося на полу, стал для меня полной неожиданностью, но сложнее всего оказалось привыкнуть к царящему в комнате запаху. Из-за палящего июльского солнца в доме было жарко, как в печке, а в комнате имелось лишь одно крошечное окошко, которое пропускало недостаточно свежего воздуха и дневного света. Повсюду летали сотни мух, и, когда мое зрение более-менее приспособилось к полумраку, стало понятно, откуда они взялись. К несчастью для мистера Хогдена, мухи посчитали его теплые и потные жировые складки идеальный местом для того, чтобы отложить там яйца. По его ногам и туловищу ползало бесчисленное множество личинок. Это зрелище и омерзительная вонь едва меня не доконали, и, хотя я могу похвастаться крепким желудком, пришлось стараться изо всех сил, чтобы сдержать рвоту.

– Вы должны мне помочь, доктор, – умолял меня мистер Хогден, пока я пытался осмыслить весь ужас его бедственного положения.

Несмотря на отвратительные условия жизни, сегодня мистер Хогден впервые за десять лет решился позвонить врачу.

Я – в который уже раз – ощутил свою полную беспомощность, и, как это делают все прилежные трусы, поспешил оттуда смыться. Ну, правда, что еще я мог сделать? Я мог, конечно, сесть на корточки и достать личинки из жировых складок в паху мистера Хогдена, но тогда меня точно стошнило бы. Мухи налетели бы на полупереваренное содержимое моего желудка, что только обострило бы проблему.

Я позвонил участковым медсестрам. Мне было стыдно. Правда. На самом деле. Нет-нет, мне действительно было стыдно. Я предупредил их о том, чего стоит ожидать, и, когда я случайно наткнулся на них спустя несколько дней, оказалось, что они на удивление мужественно отнеслись к этой «уборке». Мне стало еще более стыдно. На следующей неделе я навестил мистера Хогдена второй раз. Личинок не было, но он по-прежнему лежал на полу своей убогой комнатушки. Мы с ним обсудили, как исправить ситуацию. Он был настроен не слишком оптимистично. Все, чего ему хотелось, – сидеть в гостиной на диване и днями напролет смотреть телевизор. Мистер Хогден был чересчур тяжелым для дивана, что стоял в доме, – вот на полу в спальне и постелили матрас.

Я чувствовал себя виноватым за первый визит, когда меня чуть не стошнило, поэтому решил озаботиться тем, чтобы достать мистеру Хогдену новый диван. Я не слезал с телефона до тех пор, пока служба соцзащиты не согласилась предоставить ему специальный диван с укрепленным каркасом. Я смог, наконец, себя простить. Через несколько недель после того, как диван доставили, мне позвонил мистер Хогден – он был на грани истерики:

– Пожалуйста, доктор, зайдите ко мне! Пожалуйста!

Перепугавшись, что личинки вернулись, я отказался от обеда и отправился к нему. Мистер Хогден сидел на новеньком диване, с которого не слезал с той минуты, как его привезли. Увы, теперь, когда он сидел прямо, весь огромный вес приходился на его зад. Со времени моего последнего визита Мистер Хогден не вставал с дивана, и на ягодицах у него образовались малоприятные пролежни. Материя, которой был обит диван, постепенно прилипла к инфицированным болячкам, и мистер Хогден позвонил мне, чтобы сказать, что намертво приклеился к дивану.

Из телефонного разговора я не совсем понял, что конкретно случилось, но когда приехал, то убедился, что мистер Хогден не преувеличивал. Обивка дивана стала единым целым с его пролежнями. Было невозможно разобрать, где заканчивается мистер Хогден и начинается диван. Не особо приглядное зрелище; я уловил в его глазах то же умоляющее выражение, которое видел во время инцидента с личинками. Ему было очень больно, а я снова почувствовал себя беспомощным и бесполезным. Я не мог поверить, что он тянул так долго и не позвонил врачу, когда пролежни только появились. Надо было срочно отправить его в больницу, но проще сказать, чем сделать. Прежде всего пришлось отделить мистера Хогдена от дивана, для чего потребовались слаженные действия нескольких человек, садовые ножницы и очень крепкий желудок. Следующая задача оказалась еще сложнее – нужно было как-то доставить мистера Хогдена в больницу. Я вызвал модифицированную машину «Скорой помощи» с укрепленной каталкой, специально предназначенной для толстых пациентов, но, как мы ни старались, нам не удавалось протиснуть мистера Хогдена через дверной проем. Четыре фельдшера, медсестра, студент-медик (его я взял с собой, чтобы показать, что работа семейного врача не такая уж и скучная), несколько соседей и я дружно пытались разными способами вытащить его на улицу. В конце концов, мы вызвали пожарных, чтобы те расширили дверной проем топором. Пришлось их поуговаривать, и они попросили мистера Хогдена подписать заявление об отказе от претензий, чтобы потом он не попытался их засудить за поврежденный дом. После этого нам все-таки удалось отвезти мистера Хогдена в больницу. На следующий день срок моей командировки подошел к концу, и я вернулся в город, так никогда и не узнав его дальнейшую судьбу. Надеюсь, он хотя бы немного похудел и его жизнь стала хотя бы чуточку приятней.

Дрю был настоящим красавцем. Чуть старше двадцати, с развитой мускулатурой, точеными чертами лица, светлыми волосами, голубыми глазами и, вероятно, искусственным, но весьма привлекательным загаром.

– У меня болит яичко, доктор. Не могли бы вы на него взглянуть?

Более года я был единственным врачом мужского пола в нашей амбулатории, и в первые несколько дней после моего назначения сюда ко мне на прием только и приходили, что обеспокоенные состоянием своих гениталий мужчины. Некоторые страдали месяцами – до такой степени они стеснялись женщин-терапевтов.

Итак, я аккуратно ощупывал яички Дрю в поисках уплотнений. Во время этой процедуры пациент может испытывать неудобство во всех смыслах, так что я решил завести непринужденную беседу, чтобы он немного расслабился.

– Чем вы занимаетесь, Дрю?

– Снимаюсь в кино.

– То-то я думал, что у вас знакомое лицо. Вы играли в каком-нибудь фильме, который я мог видеть?

– Как сказать, доктор Дэниелс. По правде говоря, я снимаюсь в гей-порно.

– Ах, тогда, пожалуй, нет. У вас… должно быть, просто такое лицо, что оно кажется знакомым. Уж точно я не мог видеть вас в фильме. Не имею ничего против порно, разве что мне не совсем нравится подобная эксплуатация женщин… Хотя, думаю, в ваших фильмах женщин особо не увидишь, наверное…

Из тех, кто присутствовал в кабинете, неудобство испытывал только один человек – и явно не Дрю. Впредь, беседуя с пациентами, ограничусь разговорами о погоде и проблемах с парковкой в центре города.

Нам всегда вдалбливали, насколько важно вести понятные, связные и подробные медицинские записи. Перед вами реальные выдержки из историй болезни. Мы пересылаем их друг другу по электронной почте.