📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиБар «Безнадега» - Мира Вольная

Бар «Безнадега» - Мира Вольная

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 157 158 159 160 161 162 163 164 165 ... 180
Перейти на страницу:

Я концентрируюсь не месте, в которое хочу попасть – потому что оно достаточно далеко, и мне приходится о нем думать – и мерцаю.

Все-таки почти всесильным засранцем быть очень удобно.

Пустынь – нет места более подходящего, напитанного светом и силой, более мерзкого и болезненного для марионетки. Впрочем… сам я тоже вряд ли получу удовольствие от пребывания в монастыре.

Там мощи святых, ризы, иконы, даже копия чертового гвоздя с частицей того самого гвоздя… В общем, хреново мне будет знатно, надеюсь, что Амбрелле и ее марионетке будет еще хуже, надеюсь, что она даже зайти не сможет в монастырь.

Кривая усмешка снова растягивает рот.

Главной гончей проклятой стаи придется сегодня противостоять не только мне, но и Ему, посмотрим, кто кого: Ситхи или Джедаи.

Само собой я мерцаю в Знаменский к тому самому гвоздю. Здесь сейчас пусто и тихо, только дрожит и колеблется пламя свечей, только запах мирры повсюду, как назойливая муха. Меня дергает и колет, стоит только появиться на пороге, «дыхание» трупа в моих руках становится чаще и более отрывистым, как будто ей не хватает воздуха, словно она не может вдохнуть.

Я опускаюсь на пол у алтаря так, чтобы было видно вход, сажаю мумию рядом с собой, слежу за изменениями. Кожа становится тоньше на глазах, лопается и трескается в нескольких местах, растеряв в один миг остатки влаги, тлеет и чернеет одежда. Трещины росчерками скальпеля змеятся по лицу, рукам и шее. В пустых глазницах клубится ненависть, я слышу, как стонет внутри клубок из сплетенных душ. Разными голосами, разными оттенками боли.

Давай же, тварь, приди ко мне.

Но время идет, а марионетка не спешит появляться, дерганья трупа рядом становятся однообразными и предсказуемыми, уже не впечатляют так, как в самом начале. Мне становится скучно. К тому же я не особенно верю, что у меня достаточно времени. Эли быстро поймет, что меня нет в Ховринке. Поэтому надо действовать.

Я поворачиваю голову к Алине, не уверен, что сработает, но попробовать явно стоит. Ожидание становится с каждой секундой все более утомительным.

- Прости, мне это не доставляет удовольствия, но вы связаны, и мне нужно, чтобы Кукла поторопилась, - и щелкаю пальцами.

На левой руке, действительно, с сухим, громким треском ломается мизинец. Хруст звучит эхом под сводами храма.

Здесь прекрасная акустика, органная музыка, наверняка, звучала бы просто волшебно.

Но вместо органа сейчас слышен лишь затухающий треск, почти электрический. А потом глухие удары – тело Алины падает на пол, бьется в судорогах. Дергаются судорожно голова и ноги, сильнее всего она сучит именно рукой, на которой я сломал палец, щелкают челюсти. Тело беззвучно кричит, клацает челюстями.

Отлично, значит боль она все-таки чувствует, надеюсь, марионетка тоже почувствует, и это заставит ее шевелиться быстрее. Возможно, на самом деле проблема в том, что я погорячился и забрал Алину слишком далеко.

Я еще раз щелкаю пальцами. Труп выгибается, зависает на миг на месте, а потом оседает, снова бьется и дергается, тело дрожит сильнее, больше трещин на коже, чаще клацанье зубов. Вдохи и выдохи совсем резкие, вырываются со свистом.

- Я прекращу, как только она придет за тобой. Согласись, странно, когда душа отдельно от тела и оба живы. Ну или почти.

Следующий щелчок пальцев. И снова ожидание под глухие удары и шорох. Если закрыть глаза, кажется, что так за стенами Знаменского идет дождь, а ветер гнет деревья и тащит мусор по каменным дорожкам.

Густеет воздух, запах мирры становится сильнее, как и покалывание и уколы тонкой сеткой по коже, под ней. Он явно не доволен тем, что здесь происходит. Но я достаточно копчу это небо, чтобы позволить себе не обращать внимания на Его недовольство.

Что поделать, Отец, иногда другого выхода просто не остается. Да и пацифистом в силу Твоей прихоти я никогда не был.

Лики святых смотрят с икон с укором и снисхождением, будто спрашивают недоуменно, как падший посмел ступить в святую обитель, как посмел творить здесь подобное. Под их взглядами я еще раз проделываю все тот же фокус. И отворачиваюсь от зашедшейся в немом крике мумии. Лучше таращиться на иконы и символы Его веры, чем на извивающееся тело рядом. Мне действительно жаль, что все так, мне действительно жаль, что других вариантов нет.

Проходит еще несколько минут, за стенами храма поднимается настоящий ветер, возможно и дождь пойдет, чадят свечи в кандилах, затягивает небо тучами.

Последний раз я щелкаю пальцами. Наблюдаю за тем, как изгибается под неестественным углом нога трупа, как кости разрывают сухую кожу и брызгают мелкими осколками в стороны, из мертвого горла вырывается тихое свистящее шипение. Тело дергается так сильно, что переворачивается, безжизненные руки отрываются и поднимаются несколько раз от пола, едва-едва, но тем не менее поднимаются, пустые глазницы смотрят теперь прямо на меня, пока почти лысая голова продолжает с глухим стуком биться о доски.

Я знаю, что она меня не ненавидит, как и души внутри, как и Ховринка. Хорошо. Ненависть ребенка тем безрассуднее, чем сильнее. А безрассудство мне сейчас на руку.

Я встаю и иду к выходу.

Тварь должна появиться. Если не появится после этого, значит, я переоценил ее силы и придется перебраться куда-нибудь поближе к Москве.

В застывшем воздухе видны частички пыли, неровные полосы света меняют пространство и делают его будто нарисованным неумелой рукой, стонет ветер за стенами храма. И мне и правда лучше встретить тварь на подходе. Здесь, внутри церкви, свет давит на плечи, стискивает руки и сжимает пасть на моем горле. Здесь я не уверен, что смогу раскрыть крылья. Они кажутся неподъемными и впервые на моей памяти непослушными. От запаха масла начинает монотонно и протяжно гудеть в башке.

Я выхожу как раз вовремя, чтобы успеть сосредоточиться и отбросить все ненужное, раскрыть все-таки крылья. Они поднимаются неохотно, тяжело расправляются, и кажется, что весят на несколько тонн больше, чем до этого. Тлеют кончики маховых перьев, свет бритвенно-острой сеткой ложится на их тонкие края. Неприятно, но не смертельно. Руки окутывает дымкой, я ощущаю запах пепла и пламени. Мои крылья горели, покрывались копотью грехов перья, когда я падал, и этот душок все еще никуда не делся.

Стойкая дрянь.

Мышцы спины немного тянет.

Я привычно складываю третью пару, чтобы закрыть ноги – привычки сильнее нас – делаю последний шаг со ступеней вниз. И наконец-то замечаю тонкую фигуру в конце дороги. Она разглядывает меня так же пристально, как и я ее. Возможно, гадает, какого хрена я во все это влез, хотя, по идее, не должна. Возможно, ей просто любопытно. Звенит воздух между нами, болотно-липкая муть вокруг девчонки плотнее моего ада. Воняет. Воняет гнилым мясом так сильно, что даже меня пробирает.

- Прости, что задержалась, - тянет чужим голосом Кукла. Нет, не чужим, голосом Ховринки – низким и рокочущим, будто трутся друг о друга огромные камни.

1 ... 157 158 159 160 161 162 163 164 165 ... 180
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?