451° по Фаренгейту. Повести. Рассказы - Рэй Брэдбери

расправляя белыми всплесками салфетки и хватая приборы. Теперь же они раздраженно тараторили, отпускали прозрачные шуточки, метали взгляды в сторону тетушки Розы, словно она в своем пышном бюсте скрывала бомбу, которая тикала, приближая роковой час.

Тетушка Роза, почуяв, что помолчать и впрямь было бы нелишним, посвятила себя трем добавкам неведомого лакомства и отправилась наверх расшнуровывать корсет.

* * *

– Бабушка, – сказала тетушка Роза, вернувшись вниз, – в каком состоянии твоя кухня? Какой-то невообразимый хаос, надо признать. Бутылки, тарелки, ящики повсюду, ни на чем нет ни ярлыков, ни этикеток. Откуда ты знаешь, чем пользуешься? Меня будут мучить угрызения совести, если ты не позволишь мне помочь тебе навести порядок, пока я здесь. Дай-ка я засучу рукава.

– Нет, благодарю покорно, – отрезала бабушка.

Сквозь стенки библиотеки Дугласу все было слышно, и сердце у него так и екнуло.

– Тут как в турецкой бане, – продолжала тетушка Роза. – Давай хоть окна откроем, закатаем шторы, а то ведь не видно, что мы делаем.

– От света глаза болят, – возразила бабушка.

– Я возьмусь за метлу, вымою посуду и расставлю аккуратненькими стопочками. Я просто обязана прийти на помощь. Ни слова больше!

– Шла бы ты, присела где-нибудь, – посоветовала бабушка.

– Как же так, бабушка, только представь, как от этого выиграет твоя стряпня. Ведь ты бесподобно готовишь, но если ты так великолепно справляешься со всем в этом бедламе, а это чистейший бедлам, то представь, как замечательно ты будешь управляться со всем этим, если мы разложим все по местам, чтобы все было под рукой.

– Никогда не задумывалась об этом… – сказала бабушка.

– Так задумайся. Скажем, к примеру, современные кулинарные методы помогут тебе усовершенствовать твою стряпню на десять-пятнадцать процентов. Твои мужланы за столом и так руководствуются одними звериными инстинктами. А спустя всего неделю они и вовсе перемрут, как мухи, от обжорства. Еда станет такой изысканной и утонченной, что они будут не в силах остановить свои ножи-вилки.

– Ты так думаешь? – сказала бабушка, начиная интересоваться.

– Бабушка, не поддавайся! – шептал Дуглас в библиотеке.

Но, к своему ужасу, он услышал, как они метут, вытирают пыль, выбрасывают полупустые мешки, прилаживают новые ярлычки к банкам, расставляют тарелки, кастрюли и сковороды по полкам, пустовавшим годами. Даже ножи, лежавшие подобно улову серебристых рыбешек на кухонных столах, были ссыпаны в ящики.

Дедушка целых пять минут прислушивался ко всему этому за спиной Дугласа. Несколько озадаченно он почесал свой подбородок.

– Знаешь, ведь если задуматься, на кухне издавна царила жуткая неразбериха. Нужен хотя бы какой-то порядок, спору нет. И если то, что твердит тетушка Роза, правда, Дуг, мой мальчик, то на ужин нас ожидает редкий сюрприз. Завтра вечером.

– Да, сэр, – сказал Дуглас. – Редкий сюрприз.

* * *

– Что это у тебя там? – спросила бабушка.

Тетушка Роза выудила из-за спины подарочный сверток. Бабушка развернула его.

– Поваренная книга! – вскричала она и уронила книгу на стол. – Она мне ни к чему! Пригоршню этого, щепотку того, капельку сего. Вот и все, что мне нужно…

– Я помогу тебе с покупками, – сказала тетушка Роза. – И пока не забыла: я тут наблюдаю за твоими очками, бабушка. Что же это, выходит, ты столько лет смотришь сквозь эти перекошенные очки с обколотыми стеклами? Как ты вообще находишь дорогу и не спотыкаешься о короб с мукой? Мы сию же минуту идем выправлять тебе новые очки.

И они вышли в летний полдень – огорошенная бабушка, ведомая под руку тетушкой Розой.

Они вернулись со снедью, новыми очками и новой прической на бабушкиной голове. Вид у бабушки был такой, словно за ней гнались по всему городу. Она хватала ртом воздух, пока тетушка Роза помогала ей зайти в дом.

– Ну вот, бабушка. Теперь все у тебя под рукой. Теперь ты можешь видеть!

– Идем, Дуг, – сказал дедушка. – Давай пройдемся по кварталу, нагуляем аппетит. Этот вечер войдет в историю – лучший из всех когда-либо поданных на стол ужинов, или я съем свою жилетку.

* * *

Время ужинать.

Тот, кто улыбался, перестал улыбаться. Дуглас три минуты пережевывал первый ломтик, а потом, притворившись, что вытирает рот, выплюнул его в салфетку. Он заметил, что Том с папой последовали его примеру. Сотрапезники сталкивали куски еды друг с другом, прокладывали тропы, рисовали картинки и узоры на подливе, лепили замки из картофелин, украдкой скармливали ломти мяса собаке.

Дедушка поспешно нашел предлог выйти из-за стола.

– Я сыт, – сказал он.

Все постояльцы побледнели и притихли.

Бабушка раздраженно ковырялась в своей тарелке.

– Правда, объедение? – приставала ко всем тетушка Роза. – И на стол подали на полчаса раньше!

Но остальные думали, что за воскресеньем последует понедельник, а за понедельником последует вторник, и так всю неделю потянется череда удручающих завтраков, душераздирающих обедов и поминальных ужинов. Столовая опустела в несколько минут. Наверху, в своих комнатах, терзались постояльцы.

Ошеломленная бабушка медленно отправилась на кухню.

– Это уже слишком! – сказал дедушка. Он вышел на лестничную площадку и бросил клич в пыльное, пронизанное солнечным светом пространство: – Все вниз!

В полумраке уютной библиотеки раздавался гомон всех до единого постояльцев. Дедушка молча пустил по кругу свой котелок со словами:

– На общее дело.

Затем он опустил тяжелую руку на плечо Дугласа.

– Дуглас, сынок, мы поручаем тебе важное задание. Теперь послушай… – И он стал что-то тепло и дружелюбно нашептывать на ухо мальчику.

* * *

На следующий день, в полдень, Дуглас обнаружил тетушку Розу в саду, срезающую цветы в одиночестве.

– Тетушка Роза, – заговорил он с важным видом, – хотите сходить на прогулку? Я покажу вам овраг с бабочками, вон там.

Вместе они обошли весь город. Дуглас говорил быстро и сбивчиво, не глядя на нее, а лишь прислушиваясь к бою часов на здании суда.

Когда они под сенью теплых летних вязов почти дошли назад к дому, тетушка Роза вдруг ахнула и взялась за горло, хватая воздух.

Там, у нижней ступеньки лестницы, ведущей на веранду, стоял ее аккуратно упакованный багаж. Летний ветерок трепал розовый железнодорожный билет на чемодане.

Постояльцы, все десятеро, неподвижно сидели на веранде. Дедушка, как железнодорожный кондуктор, градоначальник и добрый друг, торжественно спустился по ступенькам.

– Роза, – сказал он ей, беря за руку и энергично пожимая. – Я должен кое-что тебе сказать.

– Что же? – поинтересовалась тетушка Роза.

– Тетушка Роза, – сказал он. – Счастливого тебе пути!

* * *

Они слышали песнь поезда, уносящегося навстречу вечерним часам. Веранда опустела, багаж укатил, комната тетушки Розы освободилась. В библиотеке дедушка, посмеиваясь, на ощупь отыскал некий пузырек со снадобьем за томиками Эдгара Алана По.

Бабушка вернулась