Море сновидений. О муравьях и динозаврах. Песня кита. Удержать небо - Лю Цысинь

Янь Дун стоял в белом мире. Почву под его ногами и окружающие крутые и коварные горы покрывал серебристо-белый плащ. Ему казалось, что он в заснеженных Гималаях. На самом деле он находился в их совершенной противоположности. Это было самое низкое место на Земле – Марианская впадина, являвшаяся когда-то самой глубокой частью Тихого океана. Белое вещество, покрывающее все вокруг, было не снегом, а минералами, которые когда-то делали воду соленой. Когда морская вода замерзала, эти минералы выделялись и откладывались на дне. Бывали места, где слой этих отложений достигал ста метров.

За последние сто дней низкотемпературный художник полностью извел воду Мирового океана. Он переместил на орбиту даже ледники Антарктиды и Гренландии.

А теперь он, милостиво забыв о размолвке, пригласил Янь Дуна посмотреть, как он будет завершать свою композицию.

В ущелье впереди лежала поверхность голубой воды. Синева была чистой и глубокой. Это казалось еще более трогательным среди множества белоснежных горных вершин. Последний океан на Земле был не больше озера Дяньчи в провинции Юньнань. Его давно уже не тревожили огромные волны, лишь легкая рябь морщила воду, как могло бы быть на каком-нибудь уединенном водоеме далеко в горах. Этот последний океан питали три реки – три случайно сохранившиеся великие реки, змеившиеся по просторам обнажившегося дна. Сегодня это были самые длинные реки на Земле. Но когда люди добрались сюда, они увидели всего лишь узкие ручейки.

Янь Дун подошел к берегу океана. Остановился на краю белого пляжа. Опустил руку в чуть заметно колышущееся море. Вода была настолько насыщена солью, что волны казались густыми. Легкий ветерок сразу высушил руку Янь Дуна, одев ее в перчатку из белой соли.

Воздух пронзил резкий визг, очень хорошо знакомый Янь Дуну. Это, разрывая воздух, скользил к земле низкотемпературный художник. Янь Дун почти сразу разглядел его в небе. Он пребывал все в той же форме ледяного шара, но, поскольку вернулся прямо из космоса и не успел долго полетать в атмосфере, был намного меньше, чем при первой встрече. Люди всевозможными способами следили за ледяными глыбами, выходящими на орбиту, пытаясь заметить, как космический скульптор покидает их, но пока безуспешно. Лишь после входа в атмосферу, когда вокруг него начинал образовываться непрерывно растущий ледяной шар, его можно было разглядеть и безошибочно определить его местоположение.

Низкотемпературный художник не дал себе труда поприветствовать Янь Дуна. Ледяной шар упал в середину последнего океана, взметнув высокий водяной столб. И сразу же началось знакомое зрелище: облако белого тумана, распространяющегося из того места, где шлепнулся в воду космический пришелец. Белый туман быстро покрыл весь остаток океана. Вода с громким треском превращалась в лед. И снова туман рассеялся, обнажив замерзшую поверхность «океана». На сей раз – не так, как на протяжении всего долгого времени, – водоем застыл целиком. Там не осталось ни капли жидкой воды. И на льду сейчас не было замерзших волн. Она была гладкой, как зеркало. Все время, пока замерзало это ничтожное озерцо, Янь Дун ощущал, как в лицо тянет холодным ветерком.

Последний замерзший кусочек океана начал подниматься. Сначала он осторожно оторвался от земли всего на несколько сантиметров. Между краем ледяного поля и белым соляным пляжем пробежала длинная черная щель, куда сразу же устремился воздух, заполняющий вновь созданное пространство. Соль, подхваченная поднявшимся ветром, засыпала ноги Янь Дуна. Подъем озера стремительно ускорялся. В мгновение ока последние капли океана оказались на весу. Столь быстрый подъем огромного предмета породил сильные, хаотичные порывы ветра. Вихрь взметнул в ущелье белый столб. Янь Дун выплюнул соль, попавшую ему в рот. Она оказалась вовсе не соленой, как он ожидал. Она была немыслимо горькой на вкус – точь-в-точь как реальность, с которой столкнулось человечество.

Последний океан не был параллелепипедом. Его дно в точности повторяло контуры морского дна. Янь Дун провожал его глазами, пока он не превратился в маленькую точку света, которая растворилась в могучем ледяном кольце.

С Земли оно виделось шириной примерно с Млечный Путь, пересекающий небо с востока на запад. В отличие от колец Урана и Нептуна, кольцо не образовывало плоскости, перпендикулярной или параллельной поверхности Земли. Оно больше походило на состоящий из двухсот тысяч ледяных глыб широкий пояс света в космосе. И пояс этот полностью окружал Землю. С Земли можно было отчетливо разглядеть каждую глыбу льда. Даже форма была видна невооруженным глазом. Некоторые из них вращались, в то время как другие, казалось, висели неподвижно. Двести тысяч точек света, часть которых мерцала, часть нет, образовали величественную небесную реку, торжественно текущую по небу Земли.

В течение суток яркость и цвет ледяного кольца то и дело поразительно менялись.

Особенно впечатляющими эти перемены были на рассвете и закате. Тогда ледяное кольцо постепенно меняло цвет с оранжево-красного у самого горизонта на темно-красный, затем на темно-зеленый и темно-синий, являя собой нечто вроде радуги в космосе.

В дневное время ледяное кольцо обретало ослепительный серебристый цвет и походило на фоне голубого неба на огромную алмазную реку, текущую по голубой равнине. А наиболее эффектным оно становилось, когда закрывало солнце, создавая затмение. Солнечный свет преломлялся в массивных ледяных глыбах, и в небесах начиналось странное и великолепное шоу фейерверков.

Продолжительность затмения зависела от того, пересекало кольцо путь солнца или следовало параллельно ему. Так называемые параллельные затмения случались, когда солнце некоторое время следовало вдоль ледяного кольца. Каждый год случалось одно полное параллельное затмение – солнце от восхода до заката следовало над ледяным кольцом, и в этот день ледяное кольцо казалось поясом из серебряного пороха, выпущенного в небо, где яростно полыхал зажженный на восходе ослепительный огненный шар. Когда же солнце садилось на западе, зрелище было настолько великолепным, что мало кто мог найти слова, чтобы передать его. Пожалуй, точнее всего подходила незамысловатая фраза: «Сегодня Бог по небу прогулялся».

И все же наиболее чарующее зрелище ледяное кольцо являло ночью. Оно было в два раза ярче полной луны. Его серебристый свет заливал всю Землю. Это выглядело так, будто все звезды Вселенной выстроились в ряд, чтобы торжественно пройтись по ночному небу. В отличие от Млечного Пути, в этой могучей реке звезд можно было отчетливо разглядеть каждую звездочку строгой четырехугольной формы, и половина этих собранных в тугую ленту звезд мерцала. Мерцание ста тысяч звезд создавало рябь, которая вздымалась, как будто ее подгонял шторм, и из-за этого звездная река казалась разумным целым…

Прорезав атмосферу резким визгом, низкотемпературный художник в последний раз вернулся из космоса. Над головой Янь Дуна повис ледяной шар, вокруг которого плотно сгустилось собственное кольцо из снежинок.

– Я закончил. И что вы скажете? – спросил он.

Янь