Большая энциклопедия начинающего психолога. Самоучитель - Геннадий Старшенбаум

Я стремлюсь помочь клиенту:

• осознавать свои желания в соответствии со своими мнениями, убеждениями, мотивацией;

• осознавать свои эмоции, как негативные, так и позитивные, и открывать их в диалоге;

• почувствовать возможность установления отношений, в которых не отторгается его истинное «Я» и не отвергается он сам;

• начать проявлять интерес к чувствам других и их отношению к клиенту;

• преодолеть те болезненные ограничения, которые всегда возникают при его связях с другим человеком.

Параноидный часто вступает в борьбу за лидерство с гипертимом, эпилептоидом, истероидом и своим типом параноидным. Зато неустойчивый и конформный охотно подчиняются ему. Чувствительных лабильного и сенситива слишком ранит грубость параноидного, хотя они признают его лидерство и при достаточной лояльности параноидного готовы выполнять его волю. Психастеник уважает параноидного за его целеустремленность и трудолюбие, но боится его напора и не разделяет его нереалистического оптимизма. Параноидному редко удается заразить своими идеями скептически мыслящего шизоида, зато с консультантом своего типа легко может возникнуть союз при условии четкого разделения на ведущего и ведомого.

Паранойяльные личности чувствуют себя комфортно со мной, когда я не активен, созерцателен и спокоен. Я обеспечиваю клиенту уважительное и подчеркнуто профессиональное отношение к нему, открытость, постоянство, акцент на реальности, поддержку конструктивных сторон личности, исключаю юмор в общении и не делаю попыток интерпретировать личностные защиты.

Поскольку я защищаю слабое, хрупкое хорошее «Я» клиента, он проецирует свои хорошие или идеализированные представления о себе на меня, отдавая их мне «на хранение» и в то же время нападая на них под влиянием агрессии и зависти, которые раньше направлял на другие авторитеты и на самого себя.

Клиент провоцирует меня на ответную агрессию, а потом торжественно пользуется этим как рационализацией, оправдывающей его собственную агрессию. Угроза наказания заставляет клиента еще энергичнее пользоваться примитивными механизмами проекции, чтобы оправдать свою агрессию и «перевалить» ее на меня.

Я подставляюсь под огонь агрессии клиента, отказываясь от защитной замкнутости в себе и от жесткого утверждения своих социальных границ, защищающих меня от садистических атак вне терапии. Иногда параноидные фантазии об этом клиенте вторгаются в мои мысли вне терапии, отражая его фантазии преследования. Его садомазохистские тенденции отзываются во мне с риском прорваться наружу.

Чтобы не лишиться моей помощи, сохранить мою креативность и самоуважение, клиент пытается активизировать во мне нарциссические защиты. Вместо этого я использую свою способность сочувственно прощать, как прощал маме чрезмерные реакции на мои провинности.

В работе с параноидным клиентом я:

• создаю безопасную и надежную обстановку, ровную, без сюрпризов атмосферу; предоставляю достаточно времени для формирования доверия;

• даю почувствовать, что мы не причиним вреда друг другу, устанавливая личностные границы, и даже самые сильные чувства не приравниваются к сумасшествию;

• убеждаю перепроверять свои предположения по поводу поведения других;

• помогаю перестать быть суровым по отношению к себе;

• помогаю взаимодействовать со своими страхами.

Нарциссическая личность предлагает в качестве объединяющего фактора свой Я-идеал, с которым она отождествляется: «Как божественно вместе обожать меня!» Кризис развивается, когда нарцисс начинает стыдиться своего несоответствия собственным завышенным ожиданиям и надеждам идеализирующего партнера.

Нарцисс теряет «Я» при утрате партнера, который должен был идеализировать его. В отместку уничтожает обесцененный интроект путем самоубийства, как Вертер. Или отождествляется с отвергнувшим его фрустратором, сливаясь с другим партнером только затем, чтобы почувствовать свою грандиозность и потом бросить его, как Дон Жуан.

Нарцисс демонстрирует когнитивные установки, которые поддерживают самовозвеличивание.

• Я всемогущий, совершенный, лучше всех и поэтому имею право на особое обращение и привилегии.

• Я не должен совершать ошибок, в противном случае я не буду представлять никакой ценности, я буду ничем.

• Я могу знать все, ничему не учась, достигать всего без труда, всех превосходить и всех восхищать.

• Я имею все основания надеяться на большое будущее.

• Очень важно получить признание, заслужить похвалу и вызвать восторг.

• Главное – это самореклама, соперничество и манипуляции.

• Все, что я имею, включая друзей и семью, должно отражать и подтверждать мою разборчивость и исключительность.

• Я не должен быть связан правилами, которые применимы к другим людям.

• Невыносимо, если ко мне не проявляют должного уважения или я не получаю того, на что имею право.

• Меня понимают лишь такие же выдающиеся личности, как я.

• Другие люди – ничто по сравнению со мной, они не заслуживают почета или богатств, которые имеют.

• Другие люди должны понимать, насколько я особенный.

• Другие люди должны удовлетворять мои потребности, восхищаться, хвалить и преклоняться.

• Ничьи потребности не должны сталкиваться с моими собственными.

• Так как я настолько талантлив, люди должны продвигать мою карьеру.

• Люди ни в коем случае не имеют права критиковать меня.

• Если другие ранят мое самолюбие, они должны быть наказаны.

• Я не могу допустить, чтобы кто-то мог значить для меня слишком много. Если я буду чувствительным, то меня будут использовать, унижать или стыдить.

У невротика нарциссические защиты могут развиваться временно как регрессивная форма сопротивления, и тогда можно рассчитывать на восстановление более зрелых защит. Но у клиента с нарциссическим расстройством личности их никогда не было, и тогда мне приходится смириться с ролью, отводимой мне клиентом. При этом нарциссическая личность испытывает стыд и тогда, когда моя интерпретация обнаруживает ее ограничения, и тогда, когда клиент из-за моего невмешательства не может ничего изменить в себе.

В работе с нарциссическим пациентом невольно начинаешь испытывать раздражение против него с чувством собственного бессилия и беспомощности. Это может выразиться в диагностике непоправимого дефекта или мазохистском желании подчиняться требованиям пациента во избежание чувства вины. При проведении психотерапии я стараюсь сохранять самоуважение пациента, которое может пострадать от моего вмешательства терапевта, подчеркиваю его права, избегаю соперничества, обнадеживаю, быстро прерываю возникающие в разговоре паузы. Интерпретации провожу, когда пациент осознает невыгодность своих реакций, с учетом следующих правил.