Сказка - Стивен Кинг

пролетел мимо меня невидимой лентой. – Больной и скользкий, скользкий и падающий».

Каменный пол подо мной теперь выглядел просто маленьким квадратом во мраке. Дул ветер, и то каменные, то стеклянные стены шпиля скрипели.

«Слабый, – шептали голоса. – Слабый и скользкий, скользкий и падающий. Наверняка падающий».

Мы продолжали подниматься, что казалось мне безумием, потому что Летучий Уийца скрывался где-то под нами, но было уже поздно менять направление. Я мог только надеяться, что Лия знала, что делала.

Мы миновали толстые балки из тёсаного камня, покрытые дюймовым слоем пыли, и теперь нас со всех сторон окружало зелёное стекло. В нём переплетались изменчивые чёрные фигуры. Стенки сужались кверху.

А потом внезапно платформа остановилась.

Над нами шпиль сужался и погружался во тьму. Я видел что-то там, наверху, может быть, площадку, но она была по меньшей мере в сорока футах над остановившейся платформой, где мы столпились над моей собакой, готовой метнуться в любую секунду. Под нами простирались лиги пустого пространства.

– Что происходит? – спросила Эрис. – Почему мы остановились? – Её голос был тоненьким от страха. Джайя дёрнулась в её объятиях и снова толкнула Йоту. Тот бешено замахал руками, чтобы удержать равновесие.

– У меня есть вопрос получше: как нам на хрен спуститься вниз? – прорычал он. – Вот, в чём как говорится заг-гвоздь-ка.

Лия с тревогой смотрела вверх, скользя взглядом по серебряному кабелю.

– Даже не на полпути к концу истории, – сказал Йо, и рассмеялся. – Четыреста футов над землёй и сбились в кучу, как скот.

Я подумал было крикнуть «Поднимись именем Лии Галлиен», но знал, что это абсурд, и всё равно собирался попробовать, когда платформа снова двинулась. В этот раз мне пришлось размахивать руками, чтобы не свалиться. Думаю, я бы всё равно упал, если бы Лия не обхватила меня за шею. У неё была крепкая хватка и на пару секунд у меня перехватило дыхание, но в данных обстоятельствах грешно было жаловаться.

Радар вскочила на ноги, и мы все закачались в унисон. Платформа, казалось, сжималась по краям. Наклонные стенки шпиля теперь придвинулись так близко, что их почти можно было коснуться. Я посмотрел на приближающуюся площадку в надежде, что она окажется в пределах досягаемости до того, как лифт снова остановится или начнёт опускаться.

Не случилось ни того, ни другого. Платформа остановилась с лёгким ударом о площадку, снова раздался звон – более громкий здесь, наверху – и Радар прыгнула на площадку, толкнув задом Лию, которая столкнулась с Эрис и Джайей. Они нависли над чернотой. Я пихнул Лию одной рукой, а Джайю другой. Йота пихнул Эрис и все мы гурьбой вывалились на площадку, как клоуны из маленькой машины в цирке. Йота начал смеяться. Я присоединился к нему. Эрис и Джайя тоже начали смеяться, хотя у Джайи ещё текли слёзы. Последовало довольно много объятий.

Лия уткнулась лицом в спину Радар и протянула одну руку. Я сжал её. Она сжала мою руку в ответ.

– Я бы хотел кое-что знать, – сказал Йота. – Где мы, на хер, находимся и какого хера мы тут забыли?

Я указал на Лию и пожал плечами, мол, это её дело, не моё.

2

Площадка была маленькой и без перил, но мы смогли выстроиться в ряд, что было безопаснее, чем тесниться на платформе из чистого золота размером шесть на шесть футов. И эта платформа теперь начала опускаться вниз, оставляя нас застрявшими наверху.

Лия указала направо. Йота стоял первым в ряду, и он начал пробираться в ту сторону, поглядывая вниз на черноту бездны и на уменьшающуюся платформу. Остальные последовали за ним – Джайя решительно глядя на дальнюю сторону шпиля. Мы держались за руки, как вырезанные из бумаги человечки. Вероятно, это было не слишком разумно, поскольку если бы кто-то из нас потерял равновесие, мы все могли сорваться с края, но это не остановило нас.

В конце площадки находилась низкая арка. Йота наклонился, отпустив руку Эрис, и прошёл через неё. Следующей прошла Радар, затем Джайя и Лия. Я прошёл замыкающим, бросив последний взгляд на спускающуюся платформу, которая теперь почти пропала из виду.

По другую сторону арки был ещё один изогнутый мостик, а за ним ещё одна пропасть. Сначала мы поднялись почти на вершину центрального шпиля; теперь мы были на вершине правого. Лия прошла к началу нашего маленького шествия; каждый из нас поддерживал её за талию, когда она проходила мимо. Я слышал её резкие вдохи и выдохи, проходящие через нос. Затем задумался, сколько сил потребовалось ей на озвучку своих мыслей, и когда она в последний раз ела? К этому времени, она, должно быть, держалась на чистом мужестве… но, опять же, это было справедливо для всех нас.

– Разве ты не рада, что пришла сюда? – шёпотом спросил я у Джайи, когда мы снова двинулись, шаркая ногами на вершине второго шпиля.

– Заткнись, мой принц, – прошептала она в ответ.

Мостик заканчивался ещё одной аркой на дальней стороне шпиля, в этот раз с деревянной дверью не более пяти футов в высоту. Волшебные слова были не нужны. Лия отодвинула засов наверху и обеими руками подняла щеколду. Не было никаких сомнений, что она бывала здесь раньше. Я мог представить себе её и Элдена детьми, мелюзгой, почти задвинутыми на задний план, исследующими дворец, раскинувшийся на семидесяти или ста акрах, ищущими его древние секреты, бросающими вызов смерти на этой платформе (как они вообще смогли повернуть колесо, приводящее её в действие?) и Бог знает во скольких ещё опасных местах. Удивительно, что они не погибли во время одной из своих экспедиций. Для всех нас было бы лучше, если бы это случилось с Элденом.

Как только дверь открылась, мы услышали шум ветра снаружи. Его неизменный низкий вой заставил меня вспомнить Хану и звуки, что она издавала, держа на руках тело своей убитой дочери. Площадка за дверью могла вместить всего лишь одного человека (или, подумал я, возможно, двух маленьких любопытных детей, прижавшихся друг к дружке).

Лия пошла первой. Я последовал за ней и увидел, что мы находимся на вершине узкой трубы, которая, казалось, спускалась до самой земли. Слева от нас была каменная стена. Справа – изогнутое зелёное стекло с этими чёрными капиллярами, лениво подымающимися вверх. Стекло было толстым и тёмным, но сквозь него проникало достаточно дневного света, чтобы я увидел путь вниз: узкую