Хроники тайной войны. 1968–1995. Операции спецслужб Израиля на Ближнем Востоке и в Европе - Александр Брасс

В переговорной группе были уверены в том, что лидер террористической организации «Амаль» выполнит свою часть соглашения, тем не менее высшее политическое руководство Израиля посчитало названную цену чрезмерной. Ицхак Рабин, тогдашний министр обороны Израиля, хорошо помнил, какой негативной критике подверглось правительство после так называемой сделки Джибриля. Не желая подставлять себя под удар, политическое руководство Израиля дало указание переговорной группе существенно снизить цену, то есть ограничиться только шиитскими боевиками, исключив из списка палестинских террористов, повинных в гибели израильских мирных граждан.

Пока затягивались переговоры, время было упущено, и израильский штурман Рон Арад вышел из-под контроля шейха Набия Бери. В 1985 году шейх Набия Бери назначил на пост главы службы безопасности «Амаль» в юго-западном секторе Южного Ливана своего давнего соратника шейха Мустафу Дирани. В конце 1987 года он установил контакты с проиранскими силами, в частности, с террористической организацией «Хизбалла». Когда эта информация легла на стол лидеру «Амаль» шейху Набия Бери, он пришел в ярость и 19 марта 1988 года официально отстранил Дирани от всех занимаемых им постов. Вместе с шейхом Мустафой Дирани со своих постов были смещены все его сторонники. В свою очередь, опальный шейх и его окружение поспешили заявить о своем выходе из «Амаль» и создании новой террористической группировки проиранского толка, получившей название «Верующее сопротивление». Тогда же группировка шейха Мустафы Дирани установила прямые контакты с «Корпусом стражей Исламской Революции» и присоединилась к террористической организации «Хизбалла».

Первое, что сделала новая группировка шейха Мустафы Дирани, — это атаковала представительство «Амаль» в южном Бейруте, где содержался израильский штурман. С тех пор о судьбе пленного израильского штурмана практически ничего не было известно. Судя по информации, поступившей из различных источников, Рон Арад был передан Ирану, за что шейх Мустафа Дирани получил вознаграждение 300 тысяч долларов США от иранской внешней разведки.

Все попытки израильских спецслужб пролить свет на дальнейшую судьбу Рона Арада не приводили ни к чему. Чтобы возобновить переговоры, необходимо было как минимум выяснить, в чьих руках он находился. Осознав, что дипломатическими методами невозможно ничего добиться, израильтяне приступили к иной стратегии.

В декабре 1988 года бойцы «Сайерет Маткаль» похитили из деревни Тибнин в Южном Ливане четырех боевиков «Хизбаллы», чтобы попытаться получить у них информацию о судьбе трех пропавших без вести израильских солдат, среди которых был и Рон Арад. В то время в Израиле еще не знали, что Рон Арад уже находился в Иране. Несмотря на то что среди похищенных боевиков был старший офицер «Хизбаллы», они не могли сообщить ничего нового о месте пребывания пленного израильского штурмана. Тем не менее в Израиле приняли решение продолжить похищения высокопоставленных шиитских командиров, чтобы затем обменять их на Рона Арада.

В начале 1989 года на заседании «Митбахона» было принято решение выкрасть кого-нибудь из высшего руководства «Хизбаллы», чтобы впоследствии вынудить ливанских шиитов пойти на переговоры по обмену израильских военнопленных, в том числе и штурмана Рона Арада. При выборе возможной кандидатуры учитывалось всё: возможность приблизиться к «объекту», его ранг в иерархии «Хизбаллы», но самый главный фактор, ставивший последнюю точку, — это информированность будущей жертвы. После длительных консультаций с руководителями Управления военной разведки АМАН, «Моссада» и израильской службы безопасности ШАБАК выбор пал на 39-летнего шейха Абд эль-Карима Убейда, проживавшего со своей семьей в южно- ливанском селении Джибшит. Глава группировки «Исламское сопротивление», член «Революционного совета шиитских мудрецов», начиная с 1983 года, считался одной из центральных фигур в «Хизбалле». Шейх Абд эль-Карим Убейд нес личную ответственность за нелегальную поставку оружия в Южный Ливан, перевод крупных финансовых средств шиитским террористическим организациям региона, а также планирование террористических актов, совершаемых боевиками «Хизбаллы» против Израиля. Будучи духовным лидером, он дал религиозное обоснование джихаду против Израиля и западных стран. Захват столь одиозной фигуры мог выбить почву из-под ног «Хизбаллы» и вынудить ее высшее руководство самим искать контакты с израильскими спецслужбами, чтобы добиться его освобождения.

План похищения был изложен перед членами кабинета Израиля начальником Управления военной разведки АМАН генерал-майором Амноном Липкиным-Шахаком и начальником Генерального штаба генерал-лейтенантом Даном Шомроном. После непродолжительного обсуждения спецслужбы получили карт-бланш на проведение спецоперации. Вместе с тем не все члены кабинета выразили свое согласие. Один из министров высказал сомнение в том, что похищение шейха Убейда приведет к освобождению Рона Арада, сославшись на менталитет шиитов. Ради джихада они готовы пожертвовать жизнью любого духовного лидера, не говоря уже о тюремном заключении. По его мнению, «Хизбалла» объявит похищенного шейха святым мучеником, но при этом не предпримет никаких попыток к его освобождению. Единственное, что могло хоть как-то оправдать спецоперацию, — информация о деятельности «Хизбаллы» в Южном Ливане, которую можно было получить от него.

Подготовка к похищению была возложена на военную разведку и бойцов «Сайерет Маткаль». Как и в случае с ликвидацией Абу Джихада, в управлении была заведена специальная папка, в которой начала собираться вся информация о шейхе Абд эль-Кариме Убейде: схема дома, в котором он проживал, подходы к нему, как выглядели члены семьи, их привычки, распорядок дня, система охраны, соседи, наличие в доме средств связи и так далее. Но самое главное состояло в том, что проведение подобного рода операций требовало внедрения агента в дом шейха, чтобы дополнить все недостающие подробности, от которых напрямую мог зависеть успех или провал.

В один из дней июня 1989 года у порога шейха Абд эль-Карима Убейда остановилась одетая с ног до головы в черное женщина средних лет. Положив на землю платок с нехитрыми пожитками, женщина робко постучала и стала ждать. Наконец дверь открылась, и на пороге появилась жена шейха Хаджа Мона. Назвавшись именем Зийнав, женщина, еле сдерживая слезы, поведала жене шейха душещипательную историю о том, как ее избивал муж. По словам Зийнав, она потребовала от мужа, чтобы тот прекратил сотрудничать с израильтянами и вернулся в лоно истинной шиитской веры, за что и подвергалась систематическим побоям. По ее словам, не выдержав постоянных издевательств, она тайно покинула свою деревню и пришла в дом шейха Убейда, известного святостью и щедростью, искать защиты. История, которую поведала Зийнав, глубоко растрогала Хаджу Мону, и после соответствующих проверок Зийнав позволили остаться в доме шейха в качестве прислуги.

«Шиитская беженка» добросовестно выполняла свои обязанности: держала дом в чистоте, готовила еду и присматривала за детьми шейха. Никто не мог заподозрить, что время от времени она встречалась со связным израильской разведки и передавала ему подробную информацию обо всём, что происходило в доме шейха Абд эль-Карима Убейда. В частности, она рассказала, что в подвальном помещении в доме шейха оборудована подземная тюрьма, в которой скрывали особо важных пленников. Женщина-агент так искренне сыграла отведенную ей роль, что даже после ее неожиданного исчезновения 23 июля 1989 года ни у шейха, ни у его охраны это не вызвало ни малейшего опасения.