Былины Печоры и Зимнего берега - Автор Неизвестен

бога́тыри,

20 Поляници приуда́лые,

Выбирайте мне в супружесьво красну девицю».

(И в трете́й раз сказал так же).

Старшой-от князь хоро́нится за среднего,

А средней-от хоро́нится за младшего,

А от младшего ответа нет.

25 Во трете́й раз сказал:

«Уж вы ой еси, князья-бо́яра,

Вы могучие сильные бога́тыри,

Поленицы приудалые,

Выбирайте мне в супружесьво красну де́вицю.

30 Все-то молодцы споже́нены,

Только я один, князь Владимер, не же́нен».

Тут стал Дунай Иванович

С белодубовой скамеечки,

Говорил да таково́ слово́:

35 «Уж ты вой еси, князь Владимир стольно-киевской,

Ты позволь сказать да за слово меня моги помиловать.

Уж я живу-то у князя Задоньского ровно девять лет.

Три я годика жил во дворниках,

Три я годика жил во ключниках,

40 Три я годика жил во стольниках.

У того князя Задонского

Две доцери было, две белых лебеди.

Старша та доць да поляница приудалая,

А втора доць Апраксея-королевисьня —

45 Вот судьба-то твоя, бу́дё жона тебе».

А князь ответил говорит:

«Уж ты вой еси, Дунай Иванович,

Ты бери-ко у меня, сколько тебе требуется, могуче́й силы́,

Сколько тебе надобно, бери золотой казны».

50 А он ответил таковы слова:

«Мне не надоть твоя могуча́ сила́,

Мне не надоть твоя золота казна,

Только дай ты мне Добрынюшку Микитича».

(Только на том и кончалось. А есь ли боле, не знаю).

136

КОЗАРУШКА

На роду Козарушка попортили,

Отець с матерью Козарушка не возлю́били,

Отвезли Козарушка к бабушки-задворенки:

«Уж ты ой еси, бабушка-задворенка,

5 Уж ты пой-ко, корми хлебом ржанищатым,

А и пой Козарушка водой со ржавчиной».

Тут не слушала бабушка-задворенка,

Она кормила Козарушка хлебом крупищатым,

А кормила Козарушка водой медовою.

10 Тут запобегивал Козарушко на улочку,

Ён поигрывал с ребятами,

Стал шуточки-ти шутить не малые,

Он не малые — великие,

Какого парня схватит за руку — рука прочь,

15 А какого схватит за ногу — нога прочь,

Какого схватит за голову, а голова п(ы)рочь,

Посередки схватит, так живота лишит.

Заходили тут к бабушке-задворенке:

«Уж ты ой еси, бабушка-задворенка,

20 Не спускай Козарушка на улочку,

Он шутит-то шуточки да не малые:

Какого пареня схватит за руку — рука п(ы)рочь,

Кого схватит за ногу, и нога п(ы)рочь,

Какого схватит за голову, голова п(ы)рочь,

25 А посередки схватит, так живота лишит».

(Она ли вся, она ли была така коротка, не знай).

137

СОРОК КАЛИК СО КАЛИКОЮ

Собиралисе да снаряжалисе

Ише сорок калик да со каликою,

Выбирали да промежу́ собой

Атамана с атаманками.

5 Они выбрали Михайла Михайло́вича.

Они копья в землю вси потыкали,

Суночки-котомочки вси повесили,

Говорили да таковы слова, —

Они клали заповедь великую:

10 «Штобы нам, братья, не заплутыва́тисе,

Штобы нам, братия, не заворова́тисе,

Штобы нам, братцы, да за блудо́м нейти!»

Тут пошли калики перехожия-переброжия.

Тут настрецю каликам князь Владимир стольнё-киевской.

15 Тут они били целом да низко кланялись:

«Уж ты здрастуй, князь Владимер столько-киевской!»

— « Уж вы здрастуйте, калики перехожия,

Перехожия калики, переброжия!

Вы куды-то пошли да куды путь лежит?»

20 — «Пошли осподу-богу помолитисе,

А к осподню-ту гробу приложитисе,

Во Пучай-то реки да покупатисе,

Ише сходим мы ко кресту да к Ледовитому».

— «Уж вы ой еси, калики перехожия,

25 Уж вы спойте-тко мне стих Еленской

Про того короля мне про Задонского».

Они копья-то в землю потыкали,

Суночки-ти котомочки повесили.

[О]ни запели про того князя́ Задонского.

30 Потрясаласе тут мать-та сыра земля,

Конь-от у князя упал на ко́лени,

А князь-от Владимер свалился с добра́ коня:

«Перестаньте-тко, калики перехожие,

Петь мне тот стих Еленской

35 Про короля мне про Задонского.

Не обессудьте-тко: у мня здесь богасьва не случилосе,

Золотой-то казны не пригодилосе.

Когда вы заедете во Киев-град,

Заходите ко мне да на широкой двор

40 Хлеба-та соли ись и меду с пивом пить».

Тут и князь-от Владимир поехал,

А калики пошли во Киев-град,

Приходили ко княжецькому двору,

Они просили милостыни спасёною.

45 Тут открывала косисцето окошечко

А и та Апраксея-королевишна:

«Добро жаловать, калики перехожия,

Заходите ко мне да на широкой двор

Хлеба-та соли ись и меду с пивом пить».

50 Тут во горницах столы были приготовлены,

Она садила калик да перехожих.

Тут садились калики да за дубовы столы.

Она обзарилась, прельстилась

На Михайлушка Михайло́вича,

55 Увела его да в особую горьницю,

Напоила, накормила Михайлушка Михайло́вича,

Напивалися-наслаждалися они разныма-то напитками,

Наслаждалися разными разговорами.

Полюбила она тут Михайлушка Михайло́вича,

60 Она говорила таковы слова:

«Уж ты вой еси, Михайло Михайло́вич млад,

Сотворим-ко-се с тобой любовь сердечную».

Он сказал ей: «Мне-то нельзя творить

С тобой любови сердечною:

65 У нас кла́дёна заповедь великая».

Во второй-от раз сказал, во трете́й.

И он сказал: «Мне-ка нельзя творить с тобой любови сердечною:

У нас кла́дёна заповедь великая,

Чтобы нам, братцы, не заплутова́тисе,

70 Чтобы нам, братцам, не заворова́тисе,

Чтобы нам, братии, за блудо́м нейти.

Хто-то из нас заплутуетсе,

Если хто из нас заворуетсе,

Кто из нас да за блудо́м пойдет,

75 Шо язык-от поте́нем те́менём,

А ретиво́-от серьцо́ да промежу́ плечей,

Голову будем отсекать да во чисто́м поли́,

А селитру-ту жгать да на белы́х грудях,

Тело-то оставим да во чисто́м поли́».

80 Тут выслушала Апраксея-королевисьня,

Незаметно под(ы)сунула чару-ту красна золота

Она в суночку-ту в котомочку

Как Михаилу Михайло́вичу.

Тут пошли калики перехожия,

85 Перехожия, переброжия.

Во ту