Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти - Диана Гэблдон

Эйфория вдруг схлынула, и я с внезапной болью в сердце поняла, что теперь все может измениться… Я ведь искренне любила парнишку: и из-за его отца (точнее, обоих отцов), и самого по себе.

– Ты сумеешь, как и прежде, называть меня «матушка Клэр»? Пока мы не придумаем что-нибудь более… соответствующее, – добавила я торопливо, заметив, как недобро он прищурился. – Тем более что я все равно вроде как твоя мачеха. В любом… хм… случае.

Он задумался ненадолго, но все-таки кивнул.

– Можно войти? Хотелось бы с вами поговорить.

– Да, наверное. Я понимаю…

Не знай я, кто его породил и воспитывал, меня удивило бы его умение сдерживать свои чувства, ведь всего каких-то четверть часа назад Уилли был вне себя от гнева и недоумения. У Джейми это получалось само собой, у Джона – благодаря многолетнему опыту, но оба демонстрировали железную силу воли. Уильям явно пошел в кого-то из них.

– Хочешь выпить? – предложила я. – Может, бренди? Он неплохо успокаивает нервы.

Уильям покачал головой. Он не стал садиться, только привалился плечом к стене.

– Судя по всему, вы знали. Вряд ли бы вы не заметили столь явного сходства, – с горечью сказал он.

– Да, сходство поразительное, – робко согласилась я. – И да, я знала. Муж давно рассказал мне… – Я осеклась, выбирая наиболее деликатные слова. – Об обстоятельствах твоего рождения.

И как прикажете описывать эти самые обстоятельства?

Нет, я понимала, что неловкого разговора не избежать, но из-за тревоги за Джейми, столь внезапно объявившегося и почти сразу пропавшего, и последующей эйфории я как-то не подумала, что именно мне уготована роль недоброго вестника.

Я видела в спальне Уильяма бережно хранимую святыню – портреты обеих его матерей. Обе умерли в душераздирающе молодом возрасте. Должна же от прожитых лет быть хоть какая-то польза, неужто годы не придали мне мудрости?

Как сообщить Уильяму, что он появился на свет в результате импульсивного порыва юной девушки, готовой на шантаж? Не говоря уж о том, что именно мальчик стал невольной причиной смерти обоих законных родителей?

А если кто и должен рассказать Уильяму, что его рождение значило для моего мужа, – так это сам Джейми.

– Твоя мать…

Я замолчала. Джейми бы взял всю вину на себя, не стал чернить память Женевы. И я тоже не имела на это права.

– Она была беспечной, – закончил за меня Уильям. – Все так говорят. Я просто хочу знать правду… Ее изнасиловали?

– Господи боже! Ни в коем случае! – выпалила я в испуге, и Уильям разжал кулаки.

– Хорошо. – Он выдохнул. – Он точно вам не соврал?

– Точно.

Они с Джейми умели скрывать чувства – а я нет. И пусть мне никогда не зарабатывать на жизнь азартными играми, порой в такой открытости есть и своя прелесть. Я замолчала, позволяя Уильяму прочитать по моему лицу правду.

– Как думаете… Может, он говорил… – Уилли через силу сглотнул. – Как думаете, они любили друг друга?

– Насколько было возможно в тех обстоятельствах, – осторожно ответила я. – У них было мало времени, всего одна ночь.

Мне было больно за Уильяма, хотелось прижать мальчика к груди и утешить. Однако он уже стал мужчиной, пусть и молодым, и потому держал свои чувства в себе. Он справится рано или поздно – но пройдет немало лет, прежде чем он забудет сегодняшний удар.

– Ясно. – Он поджал губы, хотя явно намеревался сказать что-то еще. – Понятно.

Судя по голосу, ничего ему не было понятно, но он терялся под натиском чувств, не зная, о чем еще спросить и что делать с уже обрушившимися на него новостями.

– Я родился ровно через девять месяцев после свадьбы моих родителей. – Уильям пристально глядел на меня. – Она изменяла моему отцу? Или распутничала до брака?

– Только не надо так грубо… – начала было я.

– Нет, надо! – отрезал он. – Так что?

– Твой отец… Джейми. Он никогда бы не наставил рога другому мужчине.

Ну, разве что Фрэнку… И почему я только о нем вспомнила? Хотя Джейми, конечно же, тогда не подозревал о его существовании…

– А мой отец? – резко спросил Уилли. – То есть лорд Джон. Он знал… знает?

– Да.

Я опять ступила на тонкий лед. Вряд ли Уильям догадывается, что лорд Джон женился на Исобель исключительно ради него – и ради Джейми, – но в любом случае не стоит наводить мальчика на мысль о возможных мотивах этого союза.

– Да, – твердо повторила я. – Знали все четверо. Они хотели сделать все как лучше для тебя.

– Лучше для меня, – повторил он. – Ясно.

Он снова сжал кулаки и прищурился. Я знала, что сулит подобный взгляд – Фрэзер вот-вот взорвется. Избежать этого никак нельзя, но можно хотя бы немного смягчить последствия.

– Уильям, – начала я. – Поверь…

– Хватит. Молчите. Будь оно все проклято!

Развернувшись на пятках, Уильям впечатал кулак в обшитую панелями стену. От удара содрогнулась вся спальня. Он вытащил руку из образовавшейся дыры и выбежал из комнаты. Снаружи донесся грохот и треск – он выламывал перила на лестнице. С порога спальни я видела, как он взвалил на плечо четырехфутовый кусок дерева и швырнул в хрустальную люстру. Та со звоном разлетелась на осколки. Стоя на самом краю площадки, Уильям покачнулся – то ли падал, то ли бросался вниз, – но в последний момент отступил и с полувсхлипом-полурычанием швырнул в останки люстры еще одну деревяшку.

Затем рванул вниз по лестнице, ударяя раненым кулаком по стенам и оставляя на обоях кровавые пятна. Саданул в дверь плечом, но та устояла, так что Уилли дернул на себя ручку и вывалился наружу.

Я застыла посреди разрушенного коридора, держась за остатки перил. По стенам и потолку разноцветными стрекозами плясали солнечные зайчики от разбитого хрусталя.

На пол в прихожей упала какая-то тень. Маленькая фигура в темном плаще неторопясь перешагнула через порог. Дженни Фрэзер Мюррей откинула капюшон, внимательно оглядела царивший в доме хаос и подняла на меня глаза, насмешливо скривив губы.

– Каков отец, таков и сын. Да поможет нам Господь!

Британская армия уходила из Филадельфии. Речка Делавер была забита паромами, беспрерывно сновавшими между Стейт-стрит и Пойнт-Купер. Вслед за солдатами уходили и три тысячи тори, опасаясь остаться без защиты: генерал Клинтон обещал помочь им в дороге, хотя их багаж заваливал все паромные пристани и занимал слишком много места на борту.

Йен и Рэйчел сидели на берегу реки за городом, в тени поникшего платана, и наблюдали, как в сотне ярдов от них разбирают артиллерийскую батарею.

Артиллеристы работали в одних рубашках, сложив синие мундиры на траве; орудия уже сняли и упаковали для отправки. Солдаты не торопились и на зрителей не обращали внимания – все было уже не важно.