Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой - RhiannanT

либо с искренним раскаянием охотно просил прощения, либо спорил, но никогда просто… не извинялся, когда его просили. Гарри совершенно прав — он вежлив.

«И я что-что упускаю. Что происходит в его голове?»

«По сути, я должен быть доволен», — прикинул Северус, поймав невозмутимый взгляд Гарри. Но удовлетворение было последним, о чём он думал. Были времена, когда Северус хотел от Гарри уважения и вежливости, но не так, как сейчас. Гарри никогда не стал бы разговаривать с ним подобным образом, было что-то неправильное в таком уровне вежливости, когда они были одни и у мальчика не было неприятностей. «У него проблемы», — подумал Северус, эта неправильная вежливость просто выходила за рамки. Что происходит?

«Я сказал что-то, что разозлило или обидело его? Но Гарри никогда раньше так не реагировал».

Наконец он понял разницу — Гарри был не просто вежлив, он был формален. Он общался с профессором формально и дистанцировался от него. В их отношениях больше не было тепла — эта вежливость казалась холодной. Неправильной.

«Что, чёрт возьми, я сделал? — снова задумался Северус. — И почему Гарри так реагирует? Это похоже на бунт, почти, но против чего? И почему вот так?»

Это было… тревожно.

***

— Прекрати, — резко потребовал Снейп.

— Прекратить что, сэр? — Гарри сохранял невозмутимое выражение лица.

— Эта… маска… что ты надеваешь. Это не ты, и мне это не нравится. Прекрати! Немедленно.

— Я нарушаю правило, сэр? — спросил Гарри, тщательно модулируя свой тон.

— Это не важно, — отрезал Снейп, нахмурившись ещё сильнее. — Я же сказал тебе прекратить.

«Не спорь, — сказал себе Гарри. — Не разговаривай. Это не поможет».

Он сохранял невозмутимое выражение лица и просто смотрел в ответ.

***

Северус наблюдал, как лицо Гарри ещё больше замкнулось. Может быть, если мальчика разозлить…

— Хорошо, тогда в угол.

***

Гарри поражённо уставился на Снейпа.

«Что я такого сделал? Я не веду себя плохо или что-то в этом роде. Он не может наказать меня за вежливость!»

Гарри изо всех сил старался успокоиться.

— Я нарушаю правила, сэр? — снова спросил он.

— Мне всё равно, нарушаешь или нет, — сухо ответил Снейп.

— Вы не можете наказать меня за вежливость, сэр, — Гарри пытался сохранить самообладание, но в его голосе послышался гнев.

— Тогда я наказываю тебя за то, что ты вешаешь мне лапшу на уши. В угол. Сейчас же.

Этого не было в плане. Всё должно было пойти совсем не так. Снейп обычно был, по крайней мере, справедлив. Он заранее устанавливал правила и ожидал, что Гарри будет им следовать, а не просто загонял его в угол ни за что.

— С-сэр, — произнёс он без всякой уверенности в голосе. Мне всё равно, напомнил он себе, выпрямляясь. — Не обращайте внимания.

Гарри прошёл в угол, выпрямил как можно ровнее спину и уставился в стену.

***

Северус какое-то время смотрел вслед Гарри, мысленно пиная себя. Он не ожидал, что мальчик действительно подчинится. Гарри всегда высказывался, когда был чем-то расстроен! Он спорил, он жаловался, он кричал, а не просто повиновался.

«Блестяще, Северус. Хорошо продуманный план, тщательное исполнение… и он в углу, следуя совершенно произвольному правилу, которое ты придумал вот только что. Очевидное улучшение ситуации».

Что ещё хуже, Гарри возразил, но коротко. Он наконец-то получил представление о том, что разумно и неразумно, о том, какого он должен ожидать отношения Северуса, а теперь это. Гарри был совершенно прав в том, что наказан несправедливо. Пусть это была незначительная несправедливость — Северус, в конце концов, имел право ожидать, что ему будут повиноваться, — но всё равно это была несправедливость.

«Что же мне теперь делать?»

***

Гарри стоял и смотрел в стену, внутренне кипя от злости и стараясь подавить её.

«Мне всё равно. Снейп может наказывать меня, сколько захочет, со мной всё будет в порядке».

Но ему было больно. Всё это было так отстойно. Сам факт того, что он стоял в углу, напомнил ему о том, насколько спокойнее он стал сейчас, чем когда впервые встретил Снейпа. Ему по-прежнему не нравилось стоять спиной к комнате, но теперь он не замирал от ужаса, зная наверняка, что Снейп никогда умышленно не причинит ему вреда, наоборот, этот человек бросит вызов любому, кто посмеет задеть Гарри. В кабинете профессора мальчик был в большей безопасности, чем где-либо за всю свою жизнь.

Гарри с нарастающей тоской вспомнил разговор с Блейзом накануне утром. Они шутили о том, что будет с Синистрой, потому что она напугала Гарри.

«Чёрт возьми, мне всё равно. Я прекрасно справлялся сам. Мне ничего не нужно от Снейпа. Что толку сейчас переживать? Всё пройдёт потом, позже».

Но Гарри также понимал, что Снейп пытается добиться от него реакции. Профессору не понравилась маска, как он это назвал. Это не ты, и мне это не нравится. Что плохого в вежливости? Правда, на самом деле Снейп почти никогда не просил его быть вежливым, так же как Гарри почти никогда не хотел относиться к нему неуважительно. Тогда это было почти шуткой, а теперь — нет. Это отстой.

«Но ему не обязательно за это загонять меня в чёртов угол. Мудак».

***

— Гарри, — позвал Северус через пятнадцать минут. — Подойди и поговори со мной, пожалуйста.

Гарри повернулся и направился к нему, его лицо снова стало невозмутимым, однако под этой невозмутимостью он выглядел… несчастным. Что происходит с мальчиком?

«Пожалуйста, ребёнок. Что с тобой такое?»

Но Гарри по-прежнему молчал.

— Я не могу читать твои мысли, Гарри, — наконец сказал Северус.

— Я и не прошу вас об этом, — коротко ответил Гарри.

— Тогда чего же ты хочешь?

***

Гарри тщательно обдумал вопрос. Должен ли он рассказать Снейпу, чего он хочет? Дать ему понять, насколько легче было бы Гарри, если бы профессор просто отстал от мальчика?

«О да, отличная идея. Потому что это полностью убедит его отступить».

Снейп говорил, и часто, что он никуда не денется. Возможно, он даже поверил в это.

«Но он по-прежнему просто мой учитель, и всё это не более, чем глупая фантазия».

Гарри не хотелось причинять боль этому человеку, но лучше сразу показать ему, что мальчик хочет, чтобы профессор ушёл, чем объяснять причину.

— Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое, — наконец сказал Гарри. — Я хочу, чтобы