Филантропы в рваных штанах - Роберт Трессел

не умеют делать ничего. Очень мало кто из них чего-нибудь стоит как рабочий. Единственная работа, которую они выполняют, − это придумывать, как пожинать плоды труда других.

Те, кто сейчас является управляющим или десятником, выдвинулись не потому, что хорошо работали, а потому, что они хорошие надсмотрщики и умеют добывать прибыль для своих нанимателей.

− А как вы сделаете, чтобы хитрецы и себялюбцы, как ты их называешь, не оказались наверху, как сейчас? − спросил Харлоу.

− То обстоятельство, что все трудящиеся будут получать одинаковую плату, независимо от того, какую работу они выполняют, обеспечит выдвижение на более ответственные должности по организации производства только лучших из лучших.

Красс расхохотался:

− Чего, чего? Всем будут одинаково платить?

− Да, при таком обилии товаров на заработную плату можно будет купить все, что тебе требуется. Даже если бы некоторым платили больше, чем остальным, они бы не смогли истратить своих денег. Копить деньги не будет нужды, а при полном отсутствии голодных и нищих их просто некому будет отдавать. Возможность откладывать и копить деньги неизбежно привела бы к образованию класса бездельников, живущих за счет других, это вызвало бы крах нашей системы и возврат к той анархии, которая существует в настоящее время. Кроме того, если людям, занятым на руководящей работе, платить больше, чем остальным, это лишит нас возможности выдвигать лучших. Люди неподходящие будут стараться занять положение ради более высокой заработной платы.

Вот это-то и происходит сейчас. При нынешней системе люди интригуют и добиваются высокого положения, для которого у них нет данных; а стремятся они к этому по той единственной причине, что данная должность высоко оплачивается. Эти люди получают деньги, а работу делают их низкооплачиваемые подчиненные, о которых даже не слышал никто. При социализме денежный мотив будет уничтожен, и, следовательно, единственными людьми, которые будут стремиться занять то или иное положение, будут те, кто подходит для этой работы и захочет делать ее. К примеру, прирожденный организатор не откажется взять руководящую работу, хотя ему не будут за нее много платить. Ему важна будет сама работа, и он будет считать привилегией то, что ему позволено ею заниматься. Он будет испытывать удовольствие от своей работы. Продумывать детали какого-либо предприятия, планировать и организовывать − приятный труд для такого человека. А для человека, который добивался этого поста не потому, что он любит эту работу, а потому, что любит жалованье, это занятие будет неприятным трудом. При социализме неподходящий человек не станет добиваться этого поста, он будет искать себе работу, к которой у него есть призвание и которая будет радовать его. Есть люди, которые предпочитают брать на себя ответственность за организацию дела, им это больше нравится, чем работать самим, собственными руками. А есть такие, которые предпочитают тонкую, трудную или художественную работу работе простой. Человек, рожденный художником, предпочтет расписывать фриз, создавать картину или ваять статую, он не захочет заниматься простой работой и не захочет руководить работой других. Есть еще один сорт людей − эти люди предпочитают делать простую работу и не нести ответственность и не занимать высокий пост, для которого у них нет таланта, и потому они не получают от этого радости.

Но есть одно обстоятельство − самое важное, которое мы, кажется, совершенно упустили из виду, − все эти профессии и классы в одном отношении равны − они все одинаково необходимы. Каждый является необходимой и обязательной частью целого; поэтому каждый, кто вносит свою долю работы, полностью получает и свою долю ее результатов. Человек, который кладет шифер на крышу, так же необходим, как и тот, кто закладывает фундамент. Работа людей, возводящих стены и строгающих двери, так же необходима, как и работа того, кто расписывает карниз. Каждый из них будет бесполезен без архитектора, а планы архитектора ничего не будут стоить, если их не выполнят рабочие, иначе его строение будет всего-навсего воздушным замком. Каждая часть работы необходима, полезна и обязательна для того, чтобы сделать здание совершенным. Некоторые больше работают головой, а другие − больше руками, но каждый вносит в работу полную долю своего участия. Этим принципом будут руководствоваться те, кто будет строить фабрики нашего Кооперативного сообщества. Каждый человек, который полностью внес свою долю полезной и необходимой работы в соответствии со своими способностями, полностью получит свою долю общего результата труда. В этом и заключается огромная разница по сравнению с нынешней системой, при которой ловкачи имеют возможность использовать простодушие других и красть у них плоды их труда. А наградой тех, кто будут заняты на высоких постах, явится привилегия выполнять тот труд, к которому они приспособлены и от которого получают радость. Только те способны хорошо работать, кто, имея определенные склонности, любят работу ради нее самой, а не ради денег, которые она приносит. И при нынешней системе есть люди, которые, не нуждаясь в деньгах, создают что-то значительное не ради выгоды, а ради удовольствия − их состояние позволяет им следовать их естественным склонностям. Но в то же время сейчас нищета лишает множество людей возможности проявить свои способности. Их жизнь горька, а кончина печальна, а страдает от этого общество. Эти люди станут нашими художниками, скульпторами, архитекторами, инженерами и руководителями промышленности.

При нынешней системе всеми делами руководят те, единственной целью которых является накопление денег. Некоторые из них обладают большими способностями, и Система толкает их использовать эти способности во вред обществу, ради эгоистических целей. Некоторые строят свое благополучие на поте, крови и слезах взрослых и детей. Тем, кто находит в этом удовольствие, в нашем сообществе места не будет.

− Есть еще вопросы? − спросил Филпот.

− Есть, − сказал Харлоу. − Хочу спросить: если отменить дополнительную оплату и все будут за ту работу, какая ими выполняется, получать все необходимое, как же поощрять того, кому нравится шевелить мозгами, чтобы изобрести какую-нибудь новую машину или сделать какое-нибудь открытие?

− Вот что, − сказал Баррингтон, − я уж думал, что достаточно все объяснил, но могу разъяснить еще: если в самом деле появится необходимость − что очень маловероятно − дополнить каким-нибудь материальным вознаграждением то уважение и почет, которым будет пользоваться автор нужного обществу изобретения, это можно будет устроить, разрешив ему уйти на пенсию до окончания его двадцатипятилетнего срока работы. Польза, которую он принес обществу своим изобретением, будет расценена как эквивалент определенного количества рабочих лет. Только вряд ли такие люди захотят бросать работу, ведь они и так работают всю жизнь, работают из любви к своей работе.