Восхождение тени - Тэд Уильямс

— Мне здесь не нравится, — сообщила Бриони Довану Бёрчу, шагавшему с ней рядом.

Поскольку дорога была скверной и другие путники им больше не встречались, принцесса и великан выбрались из фургона и теперь, подобно остальным, шагали пешком вслед за повозкой, готовые выталкивать её из очередной канавы. Место напомнило Бриони о днях, которые она уже едва могла восстановить в памяти — днях её скитаний после гибели Шасо в сгоревшем доме Эффира дан-Мозана. Почему-то в том, как двигались тени, в том, как неверный свет будто заставлял сами деревья оборачиваться вслед проходящим мимо людям, всё казалось окутанным тайной и даже зловещим. Подстёгнутая тревогой, Бриони даже несколько часов назад достала и надела талисман, подарок Лисийи.

Дован пожал плечами. Он сам был ещё мрачнее спутницы.

— Мне тоже, но Финн прав. Как ещё мы можем поступить?

— Почему ты сказал… что тут есть что-то плохое?

— Не знаю, ваше высочество. Об этом я слыхал, когда был мелким, — принцесса сдавленно фыркнула, и парень посмотрел на неё с обидой. — Знаешь, когда-то я тоже был маленьким.

— Меня рассмешило не только это, — улыбнулась она. — Вернее, это и… и… и ещё ты назвал меня "высочество". Ну, в смысле, ты сам-то как высок!

Он нахмурился, но не был особенно возмущён.

— П'лагаю, высота тут подразумевается разная, во всяком случае.

— Ты вырос где-то в этих местах? Я думала, ты родился в Южном пределе.

Он покачал своей вытянутой головой.

— Ближе к Сильверсайду. Но к нам прибывало столько путников из глубинки на ярмарку в Фёстфорде, что от нас за рекой. Мой отец подковывал лошадей тем из них, у кого они были.

— Как же ты тогда попал в Южный предел?

— Мамо и папо слегли с горячкой. И умерли. Я отправился к своему дядьке, но он был мужик странный. Слышал голоса. Говорил, что я родился неправильным — тогда я быстро рос. И что боги забрали моих родителей, потому что… я не помню в точности, но он сказал, что это я виноват.

— Какой ужас!

Парень вновь пожал плечами.

— Он сам и был неправильным. На голову, понимаешь? Боги насылали на него кошмары, даже днём. Но мне пришлось сбежать, а то я убил бы его. Вместе с какими-то погонщиками скота я дошёл до Южного предела, и мне там понравилось. Люди не пялились так, — он покраснел, затем поднял глаза на принцессу. — Могу я спросить, ваше высочество?

— Конечно.

— Я знаю, что мы идём в Южный предел. Но что ты будешь делать, когда мы туда придём? Ну, вот если корона всё ещё у Толли? И если фаэри всё ещё там. Что мы все будем делать?

— Я не знаю, — ответила она. И это была правда.

Ночь уже опускалась, когда они остановились и разбили лагерь. Во время ужина актёры необыкновенно громко болтали, словно никто из них не хотел слишком уж вслушиваться в звуки ночного леса, окружавшего стоянку, но что ещё более странно — никто в этот раз не засиделся допоздна. Бриони, зажатая между тёплыми, вселяющими уверенность телами Дована и Финна Теодороса, поплотнее завернулась в плащ и сжала амулет Лисийи на груди.

Несколько раз, когда она плыла по течению сна, колыхаясь на его волнах, ей казалось, что она слышит голос полубогини, слабый и зовущий, как будто Лисийю с Серебристой поляны относило в другом направлении. Один раз принцесса даже будто бы увидела её: старуха одиноко стояла на лысой вершине холма и махала в её сторону руками. Сначала Бриони подумала, что полубогиня пытается привлечь её внимание, но потом сообразила: Лисийя пытается сказать ей "Уходи! Уходи!"

Она проснулась, дрожа, в почти непроглядной полуночной тьме — только слабый отсвет догорающих угольков в костре подсказал ей, где она. Глаза у Бриони были мокрыми от слёз, но принцесса не могла вспомнить из сна ничего такого, что могло бы заставить её плакать.

День, вроде бы, ещё не перевалил и за середину, когда солнце должно бы сиять ярче всего в зените, — но мир вокруг стал темнеть. Суеверная паника поднялась в группе, но тут Невин Хьюни указал на то, до чего всем прочим следовало бы додуматься сразу.

— Это буря, — сказал он. — Тучи закрывают солнце.

Несмотря на то, что деревья их окружали толстоствольные, лес был не тем местом, где им хотелось бы пережидать разгул стихии. Вместе со своей царственной воспитанницей труппа Мейквелла изо всех сил поспешила вперёд, надеясь достичь аббатства или хотя бы сухой возвышенности, прежде чем их окутает настоящая тьма. Дорога здесь стала шире, её пересекли несколько других, и впервые за много часов сердце Бриони наполнилось надеждой — это наверняка означало, что они приближаются к человеческому жилью!

Первым, кто заметил лица среди деревьев, был Финн Теодорос, шагавший рядом с Бриони.

— Тс-с-с! — тихонько прошипел он. — Бриони… ваше высочество, не оборачивайтесь, но потихоньку гляньте назад налево от меня. Ничего странного не замечаете?

Сперва она не могла ничего разобрать в путаном бессмысленном узоре, нарисованном светом и листьями — серость дня только ухудшила дело, не давая различить, где блик, где тень, а где поверхность, но потом она мельком поймала глазами нечто более светлое, проблеск какого-то пятна, ярче выделявшегося на общем фоне. Мгновение спустя "нечто" оформилось в мазок рыжего меха с ярким чёрным глазом. И пропало.

— Благая Зория, что это было? — прошептала Бриони. — Я видела… оно было похоже на лису. Размером с человека!

— Я не знаю, что это, но оно здесь не одно, — ответил Финн.

Обычная лёгкость исчезла из его голоса, он слегка осип от страха. Драматург зашагал вперёд, старательно глядя только перед собой, и прошептал что-то на ухо Хьюни, а затем так же догнал Педдера Мейквелла. Следя за ним взглядом, Бриони снова уловила движение в тусклом пляшущем свете — на этот раз у дальнего конца дороги, впереди и чуть в стороне. Ещё одно странное, звероподобное лицо на миг появилось из-за дерева и тут же кануло в тень, хотя девушка могла поклясться — прежде чем исчезнуть, оно взлетело прямо в воздух. От испуга Бриони споткнулась и чуть не упала. Гоблины? Фаэри? Авангард войска теней, напавшего на её родной город?

Внезапно зверолюди выскочили из-за деревьев с обеих сторон, вопя как демоны.

— Ко мне, ко мне! — послышался зычный клич Педдера Мейквелла. Бриони увидела, как он схватил сестру и швырнул себе за спину, так, чтобы с другой стороны её прикрыл фургон.

Мейквелл выхватил нож, но это был жалкий ланцет, чуть больше того, каким чистят фрукты и разрезают жёсткую баранину. И тем не менее мужчина держал его так, будто это был, по меньшей мере, Вздох, меч сэра Кэйлора, и на миг Бриони почти прониклась к Мейквеллу восхищением.

— Держимся вместе! — воззвал Финн Теодорос. Он распахнул дверь фургончика и вытаскивал оружие, какое у них было — по большей части не лучше бутафорского.

Зверолюди задержались среди стволов и теперь приближались медленнее.