Ночь империи - Дарья Богомолова

Ситуацию усугубляла Сейрен – он заметил её самой первой. Девушка подскочила на ноги, будто ждавшая, что первый тави возьмёт её за руку и уведёт отсюда вместе с отцом. Находившийся рядом с ней Раджар тут же грубо дёрнул свою уже год как жену на место, и, видимо, только в этот момент ей стало очевидно, что генерал пришёл не для спасения.

Клеймо предателя, повешенное на него ещё главами ведомств с Сонрэ, стало как никогда прежде осязаемым.

– Идём, идём,– шикнул Белет, подхватывая его под локоть и силком затаскивая в помещение.

На ходу махнув рукой в сторону музыкантов и танцовщиц, он будто заново запустил весь механизм, и вечер продолжился так же, как шёл до этого. Им всем резко вдруг стало плевать на нового гостя, и что-то подсказывало, что такое отношение будет сохраняться ровно до того момента, пока внимание на него не прикажет обратить лично Князь.

По правую руку от него сидела женщина, на которую невозможно было не посмотреть. Дело было даже не в огненно-рыжем цвете её волос, не в лёгком платье из полупрозрачной ткани, оставлявшем крайне малый простор для фантазии. Все ифриты были пёстрыми, каждый по-своему, но она среди них выделялась так же, как и правитель – обманчивой незатейливостью.

Когда Самаэль её заметил, она как раз, посмеиваясь, без малейшего опасения толкнула Князя локтем. Будь это кто-то из высших чинов, проблем бы не избежали, но она получила только ласковую усмешку и ответную наигранную попытку щипка за бок.

– Это Первая Женщина,– заметил с понимающей улыбкой Белет.– Нам, ифритам, можно все, но ей – гораздо больше.

Он усмехнулся так, будто был солидарен с генералом в интересе к обсуждаемой личности, но Самаэля в последнюю очередь стала интересовать её внешность. Первая Женщина принесла в этой войне жертву гораздо большую, чем кто-либо из них. Все они ещё были живы и когда-нибудь имели шанс услышать смех своих детей, но ей, если верить слухам, после покушения эта радость была более не доступна. Не в этой жизни уж точно.

Многие из правления осудили бы его за это, но первый тави ощущал сожаление и искреннее желание извиниться перед ней – или, может, какая-то природная магия этой женщины заставляла желать подобного.

Пройдя к столу и оставленный возле Князя Белетом, как какой-то зверёк, он невольно отступил на один почтительный шаг назад. На них и правда не обращали внимания – не дёрнулся никто даже, когда Иблис поднялся с места, с благодушной улыбкой протягивая ему когтистую ладонь.

– Генерал, добро пожаловать. Как дорога?

– Неплохо,– слегка ошалев от отсутствия привычного приветствия, которым его одаривали раньше, Самаэль ответил на рукопожатие.– Долго сомневался и, признаться, не перестал до сих пор.

– Помилуйте,– подала голос Лилит, садясь к ним боком,– он ждал вас, как мальчишка – подарка на совершеннолетие.

Взглянув на неё и одновременно с этим слыша, как Иблис представил свою супругу, тави без лишних подсказок поклонился и подхватил протянутую ему худую женскую ладонь. Не поднимал на Лилит взгляда, но чувствовал, оставляя на её пальцах вежливый, этикетом требуемый поцелуй, как она его осматривала.

Лёгкие опасения, начавшие копошиться в разуме, только окрепли, когда Первая Женщина не позволила ему полностью выпрямиться, прихватывая за ворот кафтана и подтягивая к себе.

– Вечность не видела живого суламаррэ,– с детским восторгом произнесла она, свободной ладонью оглаживая его щеку.– Ты даже лучше, чем твои предки.

Все ещё не отпуская растерявшегося такому поведению тави, Лилит взглянула на Иблиса:

– Пусть он переночует в моих покоях.

– Если сам того захочет,– Князь легонько махнул на жену рукой, одновременно с этим буквально забирая из её хватки Самаэля.– Не обращай внимания, генерал. Присядь, выпей. Врагов у тебя здесь нет.

Заняв предложенное ему место, с которого согнали кого-то из высших чинов, Самаэль постарался придать себе спокойный вид. Не стоило крутиться по сторонам, не стоило обращать внимания на прислугу, тут же поменявшую приборы на чистые и плеснувшую в кубок вина. Попытки держать себя в руках без лишней помощи не привели к успеху, поэтому напиток тави прикончил залпом, тут же морщась.

Вино было чуть слаще эрейских, но одновременно с этим сразу же било крепостью, в сравнении с которой имперское красное можно было называть слегка забродившим соком. Не ожидавший подобного, Самаэль с лёгким непониманием уставился в кубок, на дне которого остались блёклые тёмно-красные разводы.

– Это наше,– великодушно пояснил Иблис, явно забавлявшийся его реакцией.– Его выдерживают не меньше пяти лет.

Поставив кубок на стол, тави искоса посмотрел на то, как его вновь наполнил слуга. Казалось, что они при огненных стали ещё более вымуштрованными, чем прежде, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что рядом с ним крутился молоденький ифритёнок. Паренька выдавали мелкие, не сразу видные в прядях волос рожки и сероватый цвет кожи.

Аристократы в империи были существами изнеженными, и при дворе в ходу было вино с годовой выдержкой. Любителей трехлетнего напитка считали ценителями крепк напитков, а тех, кто подобно Айоргу отдавал предпочтение «Драконьей крови» – небывалыми смельчаками. Для них она была сравни чистому вину высшей крепости, хотя и с вином её в один ряд ставили только совсем не понимавшие в выпивке.

Решив умерить возлияния, тави осмотрелся в зале. Он все ещё не чувствовал нужного присутствия и в глубине души питал надежду, что хотя бы зрение позволит убедиться в наличии хоть какой-то цели на вечер, но Владыки среди гостей не было. Да и с чего бы ему было здесь находиться: он жил в этом дворце не по своей воле и былой почёт остался лишь воспоминанием годичной давности.

– Поешьте, тави,– оказавшаяся по левую от него руку Гаап с улыбкой подала блюдо, на котором находилось общее варево из белесых шариков, мяса с зеленью, щедро залитое пряно пахнувшим соусом.– Весь вечер для госпожи Лилит и Вас, повара старались.

Неловко улыбнувшись в ответ, Самаэль позволил положить немного еды себе в тарелку, но в горло кусок не лез. В конечном итоге своё решение повременить с вином он закинул в дальний ящик, но в этот раз отпил лишь половину.

Белые маленькие сферы в еде напомнили о рыбоглазках, которых видел в Пантеоне, и желание поесть отпало совсем, хотя запах был приятным. У тела с разумом, впрочем, были разные желания – думать он мог, что угодно, но единственной едой была пара хлебных лепёшек на завтрак.

– Я… Послушайте…– нахмурившись, он на пару мгновений прикрыл лицо ладонью, после тут же поводя ею в сторону.– Я признателен, спасибо за приглашение… и попытки угодить… Не хочу обижать, но-

– Мне казалось, три ваших гонца, высланные назад, были достаточным намёком на моё нежелание попусту трепать языком,– спокойно улыбнулся Иблис, покачивая ногой.– Генерал, мне много лет, и за всю жизнь я достаточно наговорился со всеми.

– Тогда зачем позвали?– положив руки на стол, Самаэль чуть нагнулся вперёд.– Чтобы больше не тратить силы на мои поиски?