Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская

София тревожно свела брови и попыталась выдернуть руки из-за спины, но его пальцы крепко держали их. Сердце забилось еще быстрее. Кровь прихлынула к лицу, и на глазах выступили слезы.

– Пожалуйста, не сопротивляйся мне,– пылко прошептал Алекс, и его губы скользнули по ее щеке вниз, к губам.

Тут она всхлипнула, затаила дыхание и, широко раскрыв глаза, оцепенела от нахлынувших чувств и ощущений: страх и желание, боль и обида – все это в одно мгновение парализовало волю.

Алекс замер, медленно отстранился от девушки. Ее испуганные глаза вмиг отрезвили его. Он осторожно разжал пальцы на ее запястьях и отступил. Испуганный взгляд уже смотрел сквозь него, и слезы катились по щекам девушки. Алекс растерянно моргнул и тыльной стороной ладони коснулся подбородка Софии.

– Прости… я напугал тебя…

Его бархатный голос привел Софию в чувства. В смятении она опустила голову, чтобы скрыть свои слезы. Чувство невольного стыда зажгло в груди. Ощущение неловкости момента, собственного поражения заставили ощутить себя в его глазах наивной, дикой, трусливой провинциалкой, неопытной и слабой замухрышкой. Чтобы из груди не вырвался плач, София закусила нижнюю губу и закрыла лицо ладонями.

Ахматов рассеянно присел на край стола и повинно опустил голову:

– Я не могу себя контролировать, находясь рядом с тобой… Ты моя единственная слабость…

– Не говорите так,– поворачиваясь к нему спиной и опираясь горячей щекой на прохладную дверцу шкафа, дрожащим голосом выговорила София.– Вы сами не понимаете, что говорите…

– Я понимаю это давно. Понимаешь ли ты, что делаешь с нами?

Алекс поднялся и осторожно коснулся ладонью ее плеча. Девушка вздрогнула.

– Прости,– тут же опустил руку Алекс, но не отошел, а склонился к ее уху.– Пожалуйста, давай будем честными друг с другом и перед самими собой?

– Ничего не изменилось, кроме того, что я начала сожалеть, что встретила вас на своем пути. Не заставляйте меня жалеть о том, что я оказалась в Хьюстоне, работаю в ФАМО…

– Иногда между мужчиной и женщиной возникает такая невероятная близость… Они могут даже не подходить друг к другу, не касаться друг друга, но ничего не могут с собой поделать: страсть и желание поглощает их изнутри, и утолить эту боль могут только они сами… Оставить свою гордость и убеждения, обиды и злость, и быть откровенными друг с другом…

– Не фантазируйте…

– Я говорю о нас. И не пытайся отрицать, что ничто в тебе не отзывается на мои слова. Не пытайся убедить меня в том, что ничего не чувствуешь ко мне. Потому что я чувствую!

– Замолчите!– София закрыла ладонями свои уши.– Я ничего не хочу знать. Уходите! Оставьте меня!

– Прошу, не горячись… Дай мне сказать еще несколько слов?

– Если вы снова будете говорить о том, чего я не хочу слышать, я закричу…– громко выпалила она и опустила руки.

Ахматов немного отошел назад и другим тоном, уже без волнения и томления в голосе сказал:

– Мы можем заключить хотя бы перемирие?

София медленно повернулась и взглянула на него покрасневшими от слез глазами. Он опустил глаза, чтобы не смутить ее.

– Я прошу о простом проявлении уважения, терпения и дружелюбия. Ведь мы еще и партнеры. Я обещаю, что буду сдержан и сделаю все, чтобы тебе было комфортно со мной. Мне трудно… Но не хочу, чтобы между нами стояла ледяная стена.

София опустила голову и отвернулась. «Он действительно может это сделать? Но ведь я никогда не смогу! Или остаться совсем без него или всегда быть рядом? Что лучше – сама не знаю. И может ли быть лучшим что-то из двух?»

Она напряженно молчала. Алекс разочарованно вздохнул:

– Согласись, что мы не можем все время враждовать? Собственно, я и повода не могу понять… Но неужели это приятный способ общения для тебя? Конечно, забавно, когда ты остришь и дерзишь, но гораздо приятнее, когда ты улыбаешься…

София продолжала молчать.

– Я оставлю тебя одну. Если захочешь поговорить, я всегда в твоем распоряжении.

Ахматов расправил плечи и вышел. Поднимаясь на палубу, он заметил целующихся Элен и Брэда и бесшумно свернул в кают-компанию. Там он налил себе стакан виски и присел на диван у широкого окна.

– Когда-нибудь ты все равно сдашься,– тихо пробормотал он и залпом осушил стакан.– Я дам тебе месяц, а после даже не взгляну на тебя…

Алекс с надеждой улыбнулся, вспоминая лицо девушки, и положил голову на спинку дивана.

– Я люблю тебя, слышишь?.. И я счастлив, что ты любишь меня… Ты можешь молчать, дерзить, обжигать взглядом, но твое сердце громче всех твоих слов…

– Эл?

Ахматов поднял голову и увидел в двери Брэда.

– Ты что, напиваешься в одиночку? Что, все так безнадежно? А где Фисо?

– На кухне…

– Ты оставил ее одну?

– Она захотела остаться одна,– спокойно ответил Алекс.

– Вы поговорили?

– Отчасти.

– Из тебя слова не вытянешь! Агент хренов!– раздраженно воскликнул Брэд.– Рассказывай все начистоту!

Алекс глухо рассмеялся и улегся на диван:

– Знаешь, мне тоже надо остаться одному… Если ты не против…

– Ладно. Но знай, я не против твоих отношений с Фисо, но, если только ты обидишь ее, я тебе этого не прощу.

– Ты повторяешься,– усмехнулся Алекс.

– Я тебя предупредил!

– Угу…– отворачиваясь лицом в подушку, отозвался Ахматов.

Кроу усмехнулся и, перед тем как выйти, сказал:

– Никогда не видел тебя таким, поэтому я тебе доверяю ее.

***

Остаток дня София провела на верхней палубе, загорая под зонтом и читая журналы, которые ей принесла Элен.

Элен и Брэд, заправив баллоны кислородом, снова отправились на глубину. А когда они вернулись, просто плавали вокруг яхты наперегонки, к ним присоединился и Алекс.

София нет-нет да и посматривала сверху на резвящихся в воде. Но ее настолько разморило на солнце, что не хотелось двигаться, да и мысли сейчас были совсем о другом.

К шести вечера яхта тронулась в обратный путь.

Уже когда подплывали к причалу, София спустилась с верхней палубы. Брэд и Элен мило шептались на палубе. Алекс управлял яхтой.

София потерла нос, который, похоже, обгорел на солнце, и задумчиво посмотрела на часы яхт-клуба. День закончился. А еще недавно она думала, что он не закончится никогда.

Яхта причалила, и Брэд тут же закрепил швартовы, затем перекинул мостик с палубы на причал. Элен взяла свою сумочку, пустую корзину и кивнула Софии:

– Ну что, едем домой?