Зимняя сказка для одинокого мужчины - Мануэлла

подтвердил врач- но результаты осмотра хорошие, сейчас анализы назначу, обследование полное…

— Долго я тут пробуду- прохрипел я, обрывая его.

Брови доктора удивлённо поползли вверх:

— Вы только что пришли в себя, состояние ваше неизвестно, да и нестабильно, а все, что вас интересует…

— Да! — тихо рявкнул я. Обводя глазами палату, вновь прищурился от яркого света. Умная медсестричка, проследовав за направлением моего взгляда, подошла к окну и опустила жалюзи.

— Это моё- кивнул я на тумбочку в углу, где лежали вещи и телефон. Медсестра шустро принесла все, уложив на тумбочку рядом с койкой.

— Да, приезжал ваш помощник, он оставил все необходимое. И оплатил ваше пребывание, на несколько месяцев вперёд.

— Я уеду сегодня. Деньги можете оставить, я добавлю ещё- в благодарность. Все же, спасли жизнь- кивнул я доктору. В его же глазах отразился ужас:

— Как? Сегодня? Вы…вы в своем уме!? — начал было он, но под моим жёстким взглядом осекся. Шепнув что-то медсестре, направился к двери.

— Игорь Михайлович пришлет сейчас бумаги на выписку, вам ещё заявление надо будет написать- взглянув на мои трясущиеся руки, исправилась- подписать. Оно типовое, мы распечатаем.

Я лишь кивнул в ответ, включая телефон. Надо же, машина, наверно, вздребезги, а этот- блестит как новенький. И заряжен ещё- но тут явно спасибо Егору, моему порой даже не в меру активному помощнику. Девица в белом халате постояла еще немного, словно хотела что-то сказать, но затем лишь тихо попрощалась и вышла.

— Ольга- прокаркал я в трубку. На том конце раздался сдавленный вскрик, а потом повисла тишина- Только не говори, что упала в обморок от счастья.

— Нет, нет, Димочка, я тут- в голосе Ольги отчётливо слышались слёзы. Честно сказать, я и сам едва не разрыдался как девчонка- так я соскучился по родным. А в том, что Ольга давно и прочно стала одним из самых близких людей, сомнений не возникало.

— Как вы там? — старался говорить ровнее, чтобы не пугать.

— Дима….Дима… У меня слов нет, ты с нами! Как ты?

— Все в порядке, я дома буду вечером.

— Вечером? — выдохнула она- но я же вчера звонила, сказали, без изменений. А сегодня- домой? Да они с ума там сошли совсем!? Как же можно…

— Я сам решил- оборвал ее причитания- как там Варюша? — верно нажал на нужные рычаги, направляя Ольгин поток красноречия на ее излюбленную тему.

— Варюша? Хорошо она, по тебе соскучилась только. Я ей скажу тогда, что будешь сегодня, она так ждала.

— Х-х-хорошо- голос все еще не слушался меня, горло обдавало огнем после каждого слова- До вечера, я еще наберу.

— Давай, Димочка, ждем. Пока. — странно, что я не услышал " С Богом!" — любимой Ольгинй присказки, которой та неизменно заканчивала каждый телефонный разговор.

Пролистав телефонную книжку, набрал своего безопасника. Ефим Семенович, мужик надёжный и ответственный, раньше занимал хорошую должность в МВД, мне с большими усилиями удалось переменить его к себе.

— Дмитрий? — в его голосе чувствовалась искренняя радость.

— Да, Ефим Семенович. Я уже почти в полном здравии, выписываюсь. Мне тут ваша помощь нужна будет, человечка одного найти.

— Да, Дим, сделаем. Если тебе говорить трудно, давай одного из ребят пришлю, только скажи, куда? — не зря его ребята между собой прозвали " Шерлок", почувствовал, гад, и дрожь в голосе, и хрипы. Сопоставил. — Ты дома уже или в больничке всё ещё?

— В больничке. Да, давай. Адрес, как я понял, не диктовать?

В трубке хмыкнули:

— А кто ж тебя первым нашел? Давай, на связи. Через часик Генку пришлю, он все запишет. И отвезет заодно.

Думать насчет остального и не стоило- и машиной, и всем остальным явно вплотную занялся деятельный Ефим Семенович. Я же займусь делами важнее. Самыми важными.

Ну, всё, Эля. Недолго тебе осталось одной ходить. В этом бомжатнике, куда я тебя привез, жить. Сполз с кровати, не почувствовав боли нигде, кроме как слабую в ребрах. И немного болела голова. Глухая, отдающая в виски боль.

Доковыляв до двери туалета, находившегося тоже в палате, начал изучать свое отражение в зеркале. Ничего так. Морда, конечно, заросла- словно я из староверов. Царапины и швы, мелкими белыми нитками выделявшиеся на коже, делали похожим на старовера-Франкештейна, а в остальном- все тот же Забельский.

Спустя час я, уже одетый и успевший прогуляться до заведующего, который после моего щедрого пожертвования в адрес больницы сумел убедить все еще мявшегося в нерешительности доктора в том, что я и дома себе обеспечу нужный уход, встретил "Генку".

" Генка" оказался молодым парнем гориллоподобного вида. По нему сразу было видно, что парень без излишней отягощенности интеллектом- только чистая сила, мускулы.

Правда, записывал он все, что я говорил, весьма тщательно. Изредка переспрашивая.

— А если у неё- он замялся- мужик есть? — рубанул, не думая " Генка", отчего мне захотелось обхватить его толстую шею руками и сжимать до тех пор, пока воздух не перестанет поступать в легкие. Еле сдержавшись, рявкнул:

— Подвинется, нахер!

"Генка", вроде как, понял, по крайней мере, ничего больше не уточнял.

Собрался я за пару минут- ничего из вещей в больнице у меня не было. Врач, бледный, с безумными глазами бежал за нами прямо до выхода, выдавая все новую и новую порцию поручений относительно лечения. Потом, с неверием во взгляде, провожал глазами. " Склифосовский" смотрел на меня так, словно я был чудом- роботом, которого только внедрили в производство. Сотни багов и ошибок, допущенных разработчиками, сделали невозможным мой запуск. Но, вопреки всему, я включился и уверенно выполнял задания, хоть и в каждую минуту мог просто рухнуть на пол всей своей массой.

— Вы же…Это нонсенс просто, безумие какое-то- донеслось мне в спину сдавленное возмущение.

Садясь в машину, я не смог удержаться:

— Спасибо за всё, док. Если умру- это будет не ваша вина. Обязательно явлюсь с того света, покаяться в своем идиотизме и сказать, что вы были правы.

Доктор побледнел еще больше, ловя открытым ртом воздух.

— Поехали- скомандовал я