Сказки В. Гауфа - Вильгельм Гауф

— воскликнул Мулей; — «но надеюсь, что повесть твоя на этом не закончилась. Мы все, насколько понимаю, жаждем узнать, что случилось потом с твоим братом и освободил ли он сестру и прекрасную Зораиду?»

— «Если вам не наскучило слушать, я охотно буду продолжать».

* * *

В полдень следующего дня Мустафа въезжал в ворота Бальсоры. Не успел он сойти с коня, как осведомился, когда открывается невольничий рынок в Бальсоре. Оказалось, он опоздал на два дня. Вокруг все выражали сожаление, говорили, что он много потерял, что торг шел необыкновенно хорошо и что в последний день привели двух невольниц такой совершенной красоты, что все глаза на них проглядели. Порядочно ссорились и спорили из-за них и заломили наконец такую цену, что только теперешнему их хозяину под силу. Мустафа подробно расспросил о невольницах и убедился, что это те, кого он искал. Ему сообщили также, что человек, который их обеих купил, жил в сорока часах езды от Бальсоры и звали его Тиули-Кос. Он был очень знатный и богатый, но уже пожилой человек; был раньше наместником калифа в Бальсоре, а теперь удалился на покой.

Первою мыслью Мустафы было сесть на коня и лететь вслед за Тиули, который был всего на день пути впереди его. Но потом он рассудил, что один он все равно ничего сделать не может, так что лучше придумать что-нибудь другое. Тут ему встало на ум воспользоваться сходством своим с бассою Сулиейки, чтоб под именем последнего проникнуть в дом Тиули-Коса и попытаться спасти девушек. Он нанял нисколько слуг и коней, достал себе и слугам великолепные одежды и отправился во дворец Тиули. Дворец был расположен в красивой долине и окружен высокими стенами, над которыми лишь слегка возвышались постройки. Мустафа подчернил себе бороду и волосы, а лицо подкрасил, так что до неузнаваемости стал похож на казненного басса. Одного из слуг он послал вперед просить ночлега от имени басса Сулиейки. Слуга вернулся в сопровождении четырех невольников. Они взяли под уздцы лошадь Мустафы и повели его к замку. Там четверо других слуг ввели его под руки по широкой лестнице во дворец.

Тиули приветливо встретил гостя, угостил его на славу и очень доверчиво отнесся к нему. После обеда Мустафа осторожно навел разговор на вновь купленных невольниц; Тиули восторгался их красотою, и жаловался только, что они очень грустны, но что это, вероятно, обойдется. Брат был вполне счастлив и лег спать с самыми радужными надеждами.

Спал он может быть не более часа, когда его разбудил яркий свет прямо в глаза. Он вскочил и первую минуту думал, что все это сон: перед ним стоял с лампою в руке и с отвратительною улыбкою на безобразном лице темнокожий карлик Орбазана. Мустафа щипнул себя за руку, дернул за нос, чтоб убедиться, что не спит. Видите не исчезало. «Что тебе надо от меня?» воскликнул Мустафа, соскакивая с постели. «Не волнуйтесь так, прошу вас!» начал тот. «Я угадал, зачем вы здесь. Да к тому же ваше приятное лицо было мне памятно, хотя, клянусь честью, если б я собственноручно не помогал вешать бассу, вы бы и меня провели. А теперь я зашел предложить вам небольшой вопрос».

— «Прежде всего объясни, как ты сюда попал?» — остановил его Мустафа, в ярости, что его открыли.

— «Сейчас, сейчас! Я не мог больше уживаться с Могучим и потому бежал. Но ведь ты, Мустафа, был, собственно, причиною нашей ссоры и потому должен отдать мне в жены свою сестру и я помогу вам бежать; а если не отдашь — я бегу к своему новому господину и объявляю, кто такой новый басса».

Мустафа не помнил себя от ужаса и гнева. Он уже чувствовал себя у цели; надо же было явиться этой гадине, чтоб предать его! Оставалось лишь одно спасение — убить злодея. Одним прыжком сорвался он с места и набросился на карлика, но тот видимо ожидал нечто подобное, бросил на пол лампу, так что она потухла, и исчез в темноте, отчаянно сзывая на помощь.

Настала пора действовать; приходилось временно забыть о девушках и думать лишь о собственном спасении; он бросился к окну посмотреть нельзя ли оттуда спрыгнуть. Было довольно высоко от земли, а с другой стороны приходилась высокая стена, через которую предстояло перелезть. Мустафа стоял, не зная на что решиться. Вдруг раздались голоса за дверью. В отчаянии он накинул платье, схватил кинжал и бросился из окна. Удар был силен, но он чувствовал, что руки, ноги целы; живо вскочил, побежал к стене, к удивлению преследовавших перемахнул через нее и очутился на свободе. Он остановился только когда добежал до маленького леска и упал там в изнеможении. Коней и слуг приходилось бросить на произвол судьбы; счастье еще что золото осталось при нем.

Изобретательный ум его выискивал уже другой путь к спасению. Он прошел лесок, дошел до небольшого селения, а там купил за незначительную цену лошадь, сел на нее и доехал до ближайшего городка. Там он отыскал одного старого опытного врача и убедил его дать ему такое средство, которое вызвало бы сон вроде смерти, но чтоб можно было другим средством снова вернуть человека к жизни. Щедро заплатив за лекарство, он пошел дальше, купил себе фальшивую бороду, черный кафтан, всевозможный баночки и скляночки, одним словом, полный прибор странствующего врача, — нагрузил вещи на осла и поехал снова ко дворцу Тиули-Коса. Он не боялся быть узнанным; он сам себя не узнавал в таком наряде. По приезде он велел доложить о себе как о странствующем известном враче — Хакаманка-буди-баба. Расчет его оказался верен. Необычайное имя пленило старого простофилю; он тотчас же пригласил его к себе. Хакаманка-буди-баба предстал перед Тиули. Не прошло и получаса, как старик решил подвергнуть своих невольниц осмотру знаменитого врача. Тот с трудом скрыл свою радость при мысли видеть сестру, и с сильно бьющимся сердцем шел в сераль за Пули-Косом. Они пришли в богато убранную, но совершенно пустую комнату. «Хамбаба, или как тебя там зовут», — сказал Тиули, — «взгляни на это отверстие в стене: