Ближний Восток: вечный конфликт - Семен Багдасаров

Учитывая это, Хафез Асад, исходивший в том числе из конституции Сирии, предполагающей, что президентом страны может быть только мусульманин, предпринял ряд мер, направленных на то, чтобы признать алавитов мусульманами. Его усилия увенчались успехом, и, напомню, в 1973 году великий аятолла Хакими объявил, что алавиты являются мусульманами шиитского толка. Аналогичную фетву выдвинул несколькими годами позже и лидер исламской революции в Иране имам Хомейни, и таким образом Хафез Асад как бы легализовал нахождение на главном посту государства алавита. Гений Хафеза Асада заключался в том, что он не только убедил представителей высшего шиитского – джафаритского – ислама признать алавитов мусульманами-шиитами, но и ухитрился где угрозами, а где обещаниями убедить алавитских шейхов признать себя мусульманами. Иначе управлять мусульманской страной, по его мнению, было невозможно.

При этом, хорошо понимая, что нужно большинству населения Сирии – мусульманам-суннитам, – он предоставил им соответствующие возможности в политике и в экономике: к примеру, демонстративно назначил министром обороны Сирии мусульманина-суннита, своего соратника Мустафу Тласа.

Для мусульман-суннитов были созданы благоприятные условия в торговле, ремеслах, другой деятельности. Христианам, составляющим, по данным сирийских властей, 10 % населения, а по другим данным – не менее 15–20 %, были также представлены большие возможности в отправлении своих религиозных обрядов, в образовательном плане, в торговле и т. д. Однако Служба национальной безопасности, контрразведка ВВС формировались в основном из алавитов. Наиболее боеспособные и высокотехнологичные подразделения армии комплектовались также из алавитов, и в итоге алавиты стали составлять подавляющее большинство в репрессивном звене силового аппарата. Думаю, нет смысла сомневаться в том, что они могли в любой момент изменить ситуацию в стране в соответствии с пожеланиями президента-алавита.

Необходимо признать, что подобная ситуация изначально не устраивала значительную часть сирийских мусульман-суннитов, особенно их радикальное крыло в лице религиозно-политической ассоциации «Братья-мусульмане». Последние неоднократно пытались путем терактов и вооруженных выступлений свергнуть режим Хафеза Асада, иначе говоря – режим алавитов. Так, в конце 1970–1980-х годов по Сирии прокатилась волна терактов, осуществляемых против алавитов, кроме того, жертвами терактов стали несколько десятков советских военных специалистов, находившихся в Сирии. В связи с этим в 1982 году при попытке вооруженного мятежа в городе Хомс была проведена операция по уничтожению боевых групп «Братьев-мусульман», в ходе которой пострадало, к сожалению, и мирное население. По различным данным, погибло от 15 до 30 тысяч человек, в том числе женщины, дети и старики. Значительная часть бежала в соседнюю Иорданию. Вплоть до начала волнений в Сирии продолжались аресты активистов «Братьев-мусульман».

Впоследствии в Сирии были приняты законы, которые автоматически привели к тому, что членство в «Братьях-мусульманах» каралось смертной казнью, хотя значительная часть участников этого объединения все же находилась в тюремном заключении. Важно понимать, что среди определенной части суннитского населения организация «Братья мусульмане» пользовалась популярностью. А после смерти Хафеза Асада и прихода к власти его сына Башара Асада у многих в Сирии возникли иллюзии модернизации общества и создания более либеральной системы управления, не в такой степени жесткой и контролирующей.

Заметим также, что на очень многие аспекты власти в Сирии, не только на внешнеполитические, но и на внутриполитические, серьезно влиял и влияет Иран. Иранское руководство взяло на вооружение инструмент влияния на ряд государств региона с преобладанием шиитского населения. По сути это то же самое, что использовалось в позднем средневековом Иране – Персии. Таким образом, наряду с Ираком, где шииты составляют большинство населения, в сферу влияния Ирана попала и Сирия – несмотря на то что алавиты в этой стране составляют, по разным оценкам, от 10 до 20 % населения, а шииты-джафариты – менее 4 % населения.

Все это совпало с активизацией внутриполитической и внешнеполитической деятельности движения «Хезболла» в Ливане. Таким образом, возникла своеобразная ось: Иран – Ирак – шиитское (алавитское) руководство Сирии – «Хезболла». Кроме того, Иран использовал и использует шиитское население в Бахрейне, в Восточной провинции Саудовской Аравии, а также шиитов-зейдитов в Йемене. Приплюсуем сюда работу Ирана над собственной ядерной программой и его попытку стать региональной сверхдержавой в противовес США, Израилю и суннитским государствам Персидского залива. Понятно, что совокупность усилий всех этих разнонаправленных политических движений не могла не привести к дестабилизации Сирии – фактически она была лишь вопросом времени.

Сейчас на стороне Асада выступает абсолютное большинство алавитской общины, исмаилиты, часть друзов, христиане, часть суннитов и шииты-джафариты, что составляет 40–50 % населения страны, а значительная часть мусульман-суннитов выступает на стороне оппозиции. Большую роль в сплочении вокруг Асада христиан, друзов и исмаилитов сыграл турецкий фактор. В целом Турция относится к Сирии предельно негативно, особенно это касается алавитов, исмаилитов, друзов и тем более христиан. Вспомним, что и в XIX веке, и в начале XX века правительство Османской империи организовывало на территории Сирии погромы, переходящие в геноцид алавитов и христиан.

Так, алавитская община в 60-х годах XIX века, по сути, стояла на грани полного физического уничтожения со стороны турок. Проводился геноцид христианского населения: массовые погромы и резня маронитов в 1912 году, массовые убийства армян и представителей других христианских народов в 1909 и 1915 годах. Всё это не могло не отразиться на умонастроениях, в частности, христианского и алавитского населения, что и побудило их к сплочению вокруг Хафеза Асада.

На определенном этапе аналогичную позицию занимали курды, известные своими антитурецкими настроениями. В ходе развертывания текущего внутрисирийского конфликта центральному руководству удавалось эффективно использовать этот фактор, особенно в стратегических вопросах, таких как отвлечение части сил от обороны Ракки, использование курдов на алеппском направлении, а также взаимодействие курдских военизированных организаций с христианскими и алавитскими военизированными организациями в боях за Алеппо.

Здесь нам очень важно понимать механизм действия алавитской общины. Система власти алавитов в Сирии, где они составляют меньшинство населения, чем-то напоминает средневековый исмаилитский халифат Фатимидов. Хафезу Асаду удалось создать систему контроля со стороны алавитской общины над основными экономическими, военными, общественными процессами в стране. Приблизительно то же самое было и в исмаилитском халифате. Необходимо учитывать, что алавитам, как и вообще представителям крайних шиитов (к которым относятся исмаилиты, алавиты, алевиты, друзы и али-илахи), по сути, впервые удалось прийти к власти после падения халифата Фатимидов в 1171 году. Причем в генетической памяти алавитов до сих пор живут и будут жить воспоминания о тех тяжелых временах, которые выпали на долю всех крайних шиитов после падения Фатимидского халифата. В целом можно сказать, что алавитская община Сирии имеет все предпосылки к тому, чтобы эффективно аккумулировать свои силы и возможности для отпора террористическим группировкам, – что мы сейчас и наблюдаем.