Плата - Лиля Ризк

Он услышал гудки и печально опустил глаза. Роберт хотел спросить, нужно ли ей что-нибудь, но не успел.

В час ночи они сели в самолёт. Виктория прижимала к груди дочь, целовала ее и тихо плакала. Роберт сидел рядом и не знал, что сделать чтобы изменить ситуацию. Он чувствовал, что она винит его во всем и сейчас ненавидит его всей душой, вместо того, чтобы испытывать вину перед ним. Она даже не давала ему в руки дочку, все время прижимая ее к себе.

Почти к вечеру следующего дня они, наконец, добрались до Ростова.

– Отвези меня сначала к своей жене, – попросила она, посмотрев на Роберта красными от непрерывного плача, глазами.

– Зачем? – растерянно спросил он.

– А кто будет воспитывать моего ребенка, если Антон пожалеет ее и не тронет? – ее голос снова сорвался на рев. Она обняла Ксению и стала качать на руках, не желая с ней расставаться.

Роберт занервничал ещё сильнее. Он обнял ее вместе с ребенком и прошептал:

– Я не отдам тебя ему больше, мы пойдем вместе и вместе вернёмся обратно. Ты сама будешь воспитывать Ксению. Никто не отнимет у тебя ребенка, Вика. Прошу тебя, не плачь так! – взмолился он.

– Просто сделай то, что я попросила и все! Я не могу с ребенком пойти к нему, он не контролирует себя. Рисковать жизнью дочери я не буду никогда! Дай мне возможность поговорить с твоей женой. Ты был со мной до ваших с ней отношений, и ты не знал вообще, что я осталась беременной. Твоей вины нет ни в чем, ей не в чем будет тебя упрекнуть. Я хочу сама попросить ее, чтобы она позаботилась о Ксении в случае, если…, – она снова заплакала, – если меня не станет.

– Ты с ума сошла?! Мы что, находимся в Сицилии? В конце концов, я сейчас подниму прессу и пойду с милицией туда, прекрати строить из него Господа Бога! Кто этот хмырь такой?!

– Ты что, так боишься свою жену?! – закричала Виктория глядя на него.

Они стояли у его автомобиля. Он открыл дверь заднего салона и она с ребенком села.

Когда они стали подъезжать к дому Ланы, она снова вздохнула, назвав его про себя подкаблучником.

– Если бы мне нужна была Лана, я бы сразу тебя попросила везти меня к ней, – с негодованием проговорила Виктория.

Он остановился и, обернувшись, посмотрел на нее ничего не ответив.

Виктория глядела на Ксению, которая мирно спала укаченная в дороге, потом перевела свой взгляд на него и до нее резко дошел смысл его молчания.

Она сделала подобие улыбки сквозь слезы и хрипло проговорила:

– В самом деле?!

Он кивнул с мрачным взглядом. Виктория опустила глаза и, шмыгнув носом, вышла из машины.

Лана была дома. Когда они вошли, она выронила бокал с соком, и он со звоном разбился о пол.

Вика прижала к своей груди ребенка и покачала ее, чтобы она не проснулась.

– Вика…?

– Я прошу тебя, – сразу перейдя к делу и без приветствий, сказала Виктория, – позаботься о моем ребенке! Возможно я больше не вернусь, – она смотрела на нее и ее глаза снова налились слезами.

Лана задрожала всем телом, прикрыла рот рукой и смотрела на нее.

– Ты выполнишь мою просьбу? – спросила Виктория, стоя на пороге.

Лана протянула к ней руки и бережно взяла ребенка себе. Она посмотрела на малышку и сразу поняла, чей это ребенок.

Роберт стоял с озабоченным видом позади них.

Она погладила Ксению по головке и поцеловала поверх одеялка, в которое она была завернута, потом глянула на свою подругу детства, – я буду заботиться о ней, как о своем ребенке, – пообещала она.

– Спасибо, – ответила Виктория и вручив ей сумку с кашей и детскими принадлежностями, смахнула слезы и вышла на улицу. Роберт пошел за ней.

– Я сама, уходи, – не оборачиваясь, сказала она, шагая по дороге.

– Я отвезу, – ответил он, садясь в машину.

Виктория обернулась и посмотрела на него с глубоким негодованием и сарказмом. Он отвезёт ее! Повернувшись, она продолжила идти вперёд. Он догнал ее, схватив за плечи и почти прокричал:

– Я не дам тебя ему! Садись в машину.

– Ты не понимаешь. Он не оставит никого из нас в живых, если не получит меня. Там тетя Маша и ее сын Руслан, он чуть не убил их из-за меня. Я в любом случае должна идти к нему!

– Кто такая тетя Маша?

– Женщина которая выходила меня, когда ее сын отыскал меня еле живую на берегу озера и привез к ней домой! – почти закричала она, глядя ему в глаза.

Он побледнел, как снег. Да она ему и раньше говорила, но до него только сейчас дошел смысл.

– Он тебя пытался убить?

– Он убил. Но я не умерла. Наверное, Ксения сильно хотела жить, поэтому.

Он прикрыл рукой лицо и, отпустив ее, пригнувшись зарычал. Черт! Черт!

– Тем более не пойдешь к нему! Нет! Я сам пойду.

Теперь Виктория схватила его за плечи и потребовала внимания:

–Твоя задача уберечь нашу дочь. Иди домой и будь рядом с Ксенией, пока я не позвоню. Не мешай мне. Только я могу его усмирить. У этого человека есть управа на любого. Просто слушай, что я тебе говорю в последний раз!

– Я не могу тебя просто взять и отпустить, – тихо проговорил Роберт.

– Можешь. Ради нашей дочери. Она должна жить.

Она молча смотрела на него ещё минуту и, опустив руки, пошла прочь. Роберт остался стоять на месте. Она подняла руку, остановила такси и уехала. Он посмотрел на небо и закричал.

***

Виктория шагала по пустому коридору, тяжело переступая с ноги на ногу, словно шла на Голгофу. И снова казнь и снова все повторится. Его кулаки ей в лицо, поломанные кости, может что-то хуже. Но за то Руслан и матушка останутся жить, ее дочь тоже будет жива, а Роберт позаботится о ней. Виктория выдержит. Из глаз текли слезы и быстро бежали вниз.

Странным было то, что ей абсолютно никто не встречался на пути: ни в приемной, ни возле нее. Наверняка он всех выгнал, чтобы ему позволили вволю порезвиться со своей жертвой.

Она открыла дверь в его кабинет и увидела Антона, стоящего у окна спиной к ней. Тихо пройдя в глубь комнаты, она смотрела по сторонам, прикидывая, что можно будет взять в руки для самообороны, на всякий случай.

– Ты сильно его любишь? – спросил он.

– Нет, – ответила она, глядя ему в спину. Ей было все равно о ком он спрашивает, хотя предполагала, что о Роберте. В любом случае ей все равно.

– Тогда почему ты так поступила? – медленно развернувшись, спросил он и не спеша шагнул к ней.

Она смотрела на него уже без страха и дрожи в теле, как в прошлый раз.

– Я хотела семью, ребенка. Он был подходящей партией, – ответила она спокойным тоном.