Второй помощник - Комбат Найтов

– Да нужен ты ей, ей продукты нужны и марки, так что завтра моя очередь.

Раздраженный разговором фельдфебель позвонил дежурному по району, но вместо него ответил его помощник, который сообщил, что дежурный отдыхает, просил не беспокоить по пустякам. Во всем гарнизоне было тихо. 20-й пост не звонил, ракет не пускал, работал только его прожектор, которым он освещал сеть.

– Курст, гаси его, есть что-нибудь новенькое?

– Течение изменилось, огни изогнулись в другую сторону, больше ничего.

– Гидрофоны?

– Посторонних шумов не зафиксировано, господин фельдфебель.

– Утром пришлю катер, посмотрите на месте. Наблюдайте внимательно!

– Яволь, господин фельдфебель! – ответил рядовой люфтваффе.

Расчеты двух орудий вновь спали. Им повезло, что попали в этот, богом забытый, уголок, где практически не было войны. Некоторая напряженка с женщинами, это есть, но и черт с ними, зато не Восточный фронт и не побережье Северного моря, где так не поспишь.

Едва мы вышли из-за мыса Стендвик, как появилась возможность пойти под РДП в режиме винт-зарядка. Где-то в глубине фьорда даже ночью работала землечерпалка. Было ветрено, во фьорде невысокая ветровая волна, попутным курсом шел буксир с двумя гружеными баржами, за которым мы и пристроились в паре кабельтовых, уравнялись в скорости и пошли. Но через три часа остановили вспомогач и ушли под воду. Мы подходили к позиции береговой батареи, могли случайно осветить, от буксира пришлось отстать. Место, которое я хотел занять для атаки уходящего линкора, оказалось занятым. Там якорная стоянка миноносцев. Поселок Альта оказался даже освещен, немцы светомаскировку здесь не соблюдают. Мы шли на одном «подкрадывающемся» двигателе, что теоретически давало ход в полтора узла. А тут еще отлив начался, пришлось и второй запускать, чтобы просто удержаться на месте. В десять утра, в девять по-местному, немцы объявили тревогу. Эсминцы задымили, поднимая пары, но мы были у самого берега и лежали на небольшом песчаном язычке конуса выноса какого-то ручья. На карте он был обозначен, но названия не имел. Это рядом с мысом Сторвика, примерно там, где начинается теперь туннель нового шоссе. Уже выйти никому не дадим. Но соблюдаем режим «Тишина в отсеках, свободным от вахты отдыхать». Глубина 52 метра, так что визуально нас не обнаружить. Беготня немцев продлилась до обеда. Наша обманка успешно сработала, потому что в сторону Сейланда прошло несколько паромов и минных постановщиков, судя по сигнатурам. Но из Ка-фьорда никто не выходил. Я записал в журнал, что крупные корабли не обнаружены. Продолжала работать землечерпалка, до нее мы дойти не успели.

В 22.30 Москвы оторвались от грунта и два часа сорок минут огибали небольшой полуостров, оканчивающийся мысом Аускарнес, земснаряд работал в глубине Ка-фьорда. Но, даже обогнув мыс, мы земснаряд не обнаружили.

– Есть! Вижу огни противолодочной сети, дистанция примерно две мили. Пеленг – 243°. Боцман, ныряй, глубина 15, курс 245.

Впереди, в полутора милях, по карте впадал ручей и находилась небольшая отмель, «украшенная» отметками камней. Другого места «прилечь» просто не было. Шум работы землечерпалки заглушал все звуки. Пройдя, по счислению, одну милю, через сорок минут подняли еще раз перископ. Немцы с помощью землечерпалки, двух кранов и военнопленных насыпали дамбу в западном рукаве фьорда. Сам западный рукав был перегорожен двумя рядами сетей. Внутри фьорда сплошная темнота. По карте глубины 26–29 метров. Мы пришли, к Моллбухте не пойдем.

– Боцман, глубина 20, курс 230. Самый малый вперед.

Прошли еще четверть мили, сбросили ход, жаль, что абсолютного лага нет. Шесть человек отдраили шлюз в третьем отсеке и перешли туда. По одному отшлюзовались в минно-балластный отсек. Там их главное оружие. Их командир группы, мичман Строгов, легонько стукнул по корпусу снаружи через десять минут.

– Принять балласт в уравнительную!

Мины и транспортеры выгружены, и найдено место для укладки на грунт. Чуть скрипнули песок и камни под корпусом.

– Тишина в отсеках, свободным от вахты – отдыхать.

Лодка стояла, чуть скренившись на левый борт, связи, понятно, абсолютно никакой. Люди ушли, бесшумно отдраив нижний люк. Во всех носовых аппаратах пусто, передние крышки подняты. До сетей 100–150 метров. Ребята несколько раз возвращались, открывали бывший снарядный ящик и доставали оттуда снаряжение и боеприпасы, меняли отработавшие респираторы. Наконец, стук в пятом аппарате. Я находился в первом отсеке и был в полной готовности выйти, если раздастся сигнал о помощи. Расчет бросился вручную закрывать крышку. Затем аккуратно заместили воду, к этому моменту еще трое вернулось, и было слышно, как кто-то закрывает снарядные ящики за рубкой. Первым из аппарата вылез Валя Юров, с красным лицом и белыми полосами от маски. Он – водитель транспортера, который он закрепил на корпусе, так как лодка лежала на минно-балластном. Затем вышел Костя-«одессит», тоже водитель. Последним в лодку вошел Строгов.

– Тащ командир, заряжайте аппараты, они там, три штуки. У нас еще сорок минут, – заплетающимся языком сказал он.

– Давайте все в ванну, грейтесь.

Во втором отсеке была восстановлена ванная комната, снятая еще до первого похода. Туда сейчас налили горячей воды, чтобы ребята отогрелись. Через десять минут Строгов нарисовал картинку: два ряда сетей, одна – противолодочная, вторая – противоторпедная. Обе заминированы удлиненными зарядами, изготовленными из пожарных шлангов. Шесть донных магнитных мин установлены непосредственно в проливе, два корабля стоят вместе у небольшого причала в Хуттебухт, третий – в глубине фьорда, ему смогли заминировать киль в четырех местах. Два первых – поменьше, и почти точно на нашем курсе, осадка у всех 9,2 метра. Решение поставить такой маленький срок принял Строгов, я собирался вначале выйти из фьорда, а затем устроить тарарам. Но сегодня у их фюрера день рождения, поэтому стоит рискнуть и сделать ему «подарок». Где спрятаться мы знаем, это в трех милях отсюда. В 02.32 мы подвсплыли на перископную и двигались вперед, работая самым малым двумя «экономками», чтобы иметь возможность развернуться и отстреляться и кормовыми аппаратами. Через минуту прогремели взрывы, и сети разошлись. На несколько секунд выставил перископ и провел бесперископную атаку, выпустив четыре торпеды по двум ближним кораблям из аппаратов 3-4-5-6, оборудованных системой беспузырной стрельбы, развернулся и послал еще четыре в дальний, от меня, «Тирпиц». Полный ход, и отворачиваем на то место, где уже лежали перед этим.

Один взрыв у первых кораблей я видел, когда заканчивал маневр и поднял перископ, чтобы определиться и рассчитать залп. Пускал торпеды из кормовых, убрав его. Готовились – готовились, но застать три корабля: линкор и два тяжелых крейсера, мы даже и не предполагали. Через час прозвучало еще два взрыва. Проклятая землечерпалка работать сразу прекратила, по фьорду рассыпались «У-ягеры», но активного поиска не ведут, слушают море. Прекратилось малейшее движение в заливе.

На второй день я решил рискнуть, чуть подвсплыл, и, дав ход и набрав скорость в один узел, остановил машины. Начинался отлив, он гораздо мощнее, чем мои двигатели. Нас отнесло от места стоянки за 8 часов на 12 миль, и мы вышли за артиллерийскую позицию между Аройя и Инестофеном. Там дали самый малый и начали забирать влево в сторону Оксфьорда и его батарей. Половина заряда батарей была израсходована, поэтому, как только мы оказались, по счислению, у выхода из Лангфьорда и начался прилив, я дал ему возможность втянуть лодку туда. Напротив Сторзаунда есть «гнилое» место: Нижний Кованнет, туда спускается вода из трех озер. Берега пустынны, и глубины позволяют лечь на грунт, и выставить РДП над водой. Риск, конечно, есть, но провентилироваться и подбиться необходимо, ведь впереди прорыв из фьорда, а значит, будут усиленно гонять. Встав под прикрытием скалы, всю ночь работали главным вспомогачом, забив аккумуляторы на 70 процентов. Всплыли в позиционное и ушли под моторами, течение направило нас в восточный пролив Стенойя, но там до сетей даже ближе и они не имеют поста посередине, разводятся от берега. Три легких водолаза закрепили заряд буквой «Т», одновременно подрывая трос, поддерживающие буи и разрезая сеть на глубину 40 метров. Мы вырвались, но уткнулись в еще одну сеть, которую только тянули два буксира с одного берега на другой. Пришлось атаковать их торпедой, они обрубили конец и дали полный ход, чтобы увернуться. Мы полным ходом пересекли пролив и вновь спрятались в одной из бухт острова Сёрёйя. Он почти необитаем. Ночи все укорачивались и укорачивались, а немцы искали нас с помощью авиации. Мы же могли только использовать течения, слегка управляя дрейфом. Прошли еще четырнадцать миль и вывалились в Норвежское море из шхер.