Огромное окно - Лемони Сникет

– Не рассказывай мне больше ничего, – пробормотал Клаус, когда молния прочертила небо. – Хотя нет, рассказывай. Что там сейчас?

– Ключи уже у нее, – продолжала Вайолет. – Она берет их в рот и ползет обратно к двери. Она вся съеживается и протискивается в приоткрытую дверь.

– Она справилась! – в изумлении произнес Клаус.

К ним с торжествующим видом подползла Солнышко с ключами в зубах.

– Вайолет, она справилась! – Клаус крепко обнял девочку как раз в ту минуту, когда прогремел раскат грома.

Вайолет улыбнулась Солнышку, но улыбка тут же исчезла, как только Вайолет заглянула в окно лачуги. Гром разбудил олафовского приспешника, и теперь Вайолет с тревогой наблюдала, как громадное существо уставилось на пустую руку, потом на пол, на котором Солнышко оставила следы своих мокрых от дождя коленок, а затем перевело взгляд на окно и увидело лицо Вайолет.

– Он проснулся! – завопила она. – Она проснулась! Оно проснулось! Клаус, скорей, открывай ворота, я попробую отвлечь его!

Не теряя ни секунды, Клаус выхватил связку ключей у Солнышка изо рта и бросился к высоким металлическим воротам. На кольце болталось три ключа – один тощий, второй толстый, а третий зазубренный, с блестящими зубцами, похожий на пики у них над головой. Клаус положил атлас на землю и попробовал вставить тощий ключ в скважину, но тут, неуклюже переваливаясь на своих толстых ногах, из лачуги вышел сообщник Графа Олафа.

Сердце выскакивало у Вайолет из груди, но она встала перед громадиной и улыбнулась ему деланой улыбкой.

– Добрый день, – сказала она, не зная, что добавить – «сэр» или «мадам». – Я, кажется, заблудилась на пристани. Не могли бы вы показать мне дорогу к Хлипкому парому?

Существо ничего не ответило и продолжало, шаркая, надвигаться на сирот. Тощий ключ вошел в скважину, но не повернулся, и Клаус взялся за толстый.

– Простите, – сказала Вайолет, – я, наверно, не расслышала. Не скажете ли вы…

Не проронив ни звука, громадное существо схватило Вайолет за волосы и с легкостью перекинуло себе за плечо, точно тюк. Клаусу не удалось вставить в замок толстый ключ, и он стал пробовать зазубренный, между тем как громадина сгреб Солнышко другой рукой и поднял перед собой, как держат стаканчик мороженого.

– Клаус! – завопила Вайолет. – Клаус!

Зазубренный ключ тоже не подошел, Клаус в отчаянии тряс и тряс металлические ворота. Вайолет колотила ногами громадину по спине. Солнышко кусала державшую ее руку, но существо было подобно жителю Бробдингнега[1], что в данном случае означало «оказалось неимоверно толстокожим», и все удары и укусы, причиняемые детьми, наносили ему минимальный урон, что в данном случае можно назвать «нулевым». Олафовский сообщник двинулся тяжелым шагом в сторону Клауса, продолжая крепко держать двух других сирот. Б полном отчаянии Клаус еще раз вложил тощий ключ в замок, и, к его удивлению и радости, ключ повернулся и высокие металлические ворота распахнулись. Всего метрах в двух от ворот на воде колыхались шесть парусных лодок, привязанных к пристани толстой веревкой, – лодок, которые могли доставить детей к Тете Жозефине. Но поздно. Клаус почувствовал, как его сгребли за рубашку сзади и подняли в воздух. Что-то слизкое потекло у него по спине, и он с ужасом понял, что существо держит его в зубах.

– Пусти меня! – завизжал Клаус. – Пусти!

– Пусти меня! – завопила Вайолет. – Пусти!

– Пода риш! – пискнула Солнышко. – Пода риш!

Однако неуклюжему существу не было никакого дела до желаний Бодлеров. Шлепая своими огромными ногами, оно медленно повернулось и захлюпало по грязи в сторону лачуги, унося с собой сирот. Дети слышали чавкающие звуки, раздававшиеся из-под его толстых ног; он брел, тяжело ступая, по лужам – шлеп, шлеп, шлеп, шлеп. И вдруг вместо очередного «шлеп» послышалось «шлип» — существо наступило на Тети-Жозефинин атлас и поскользнулось. Олафовский сообщник взмахнул руками, чтобы не потерять равновесия, уронил Вайолет и Солнышко, но затем все равно грохнулся на землю. Рот у него от удивления открылся, и Клаус вырвался на свободу. Сироты, несмотря ни на что сохранившие неплохую физическую форму, проворно вскочили на ноги, причем значительно быстрее, чем отвратительное существо, и бросились через распахнутые ворота к ближайшей парусной лодке. Громадное существо с трудом поднялось и устремилось вслед за ними. Но Солнышко успела перекусить веревку, привязывавшую лодку к пристани, и когда неповоротливое существо еще только достигло остроконечных ворот, сироты уже качались на бурных волнах озера Лакримозе. В тусклом предвечернем свете Клаус стер грязь с обложки атласа и углубился в его изучение. Атлас Тети Жозефины однажды уже спас их, указав на карте местоположение Гиблой пещеры, теперь он их спас вторично.

Добрые люди, издающие эту книгу, высказали мне свою озабоченность по одному немаловажному поводу. Их заботит, что читатели, и вы в том числе, которые прочтут историю про Бодлеров, вдруг захотят подражать им кое в каких поступках. Поэтому, чтобы умиротворить издателей – в данном случае «умиротворить» значит «убедить их не рвать на себе волосы от беспокойства», – я осмелюсь дать вам совет, хотя ничего про вас не знаю. Совет заключается в следующем: если когда-нибудь вам понадобится срочно попасть в Гиблую пещеру, ни в коем случае не крадите парусную лодку и не пытайтесь переплыть в ней через озеро Лакримозе в разгар урагана – это очень опасно, а шансы на выживание, в общем-то, ничтожны. В особенности не делайте этого, если, подобно бодлеровским сиротам, имеете лишь смутное представление о том, как управлять парусной лодкой.

Олафовский сообщник, стоявший на помосте и размахивавший толстым кулаком, все уменьшался и уменьшался по мере того, как ветер уносил лодку прочь от Дамокловой пристани. Ураган Герман бушевал прямо у них над головой, но Вайолет, Клаус и Солнышко осматривали украденную лодку. Она была небольшая, с деревянными сиденьями и оранжевыми спасательными жилетами на пять человек. На мачте, представляющей, как известно, «высокий деревянный шест посередине судна», полоскался грязно-белый парус, управляемый несколькими прикрепленными к нему веревками, а на дне лежала пара деревянных весел на случай, если не будет ветра. На корме торчал своего рода деревянный рычаг с рукояткой, за которую его поворачивали туда-сюда, а под одним из сидений лежало блестящее металлическое ведерко для вычерпывания воды, если лодка даст течь. В лодке имелся также длинный шест с рыболовным сачком на конце, не очень длинная удочка с острым крючком и ржавая подзорная труба, этакий маленький телескоп, используемый при кораблевождении. Сироты напялили на себя спасательные жилеты, а тем временем штормовые волны уносили их все дальше от берега.

– Я читал книжку про управление парусной лодкой! – заорал Клаус, стараясь перекричать вой урагана. – Надо поставить парус так, чтобы в него дул ветер. Тогда нас понесет, куда мы захотим.