Я верю в любовь - Морин Гу

Я быстро набрала ответ:

Я быстро доделала контрольную, дважды проверила ответы, а затем посмотрела на часы, с нетерпением ожидая звонка. Наконец он зазвенел, и я буквально выволокла Фиону в коридор. Перед классом толпились желающие в него войти.

– Ну?

Фиона, глядя на меня, подняла брови.

– Все об этом говорят.

– Кто это все? Он в нашей школе всего неделю! Он цел? – Я беспокоилась о парне, которого едва знала.

– Этот парень, Спенсер… как его там, вчера вечером катался на коньках вокруг зоопарка и видел, как Люку арестовали.

– Погоди, что за Спенсер… как его там?

Фиона пожала плечами.

– Не знаю, один из конькобежцев. – Она поправила рюкзак. – Ладно, мне надо бежать, у нас сегодня лекция по программированию, ее ведет специальный гость. Но… – она многозначительно посмотрела на меня, – по-видимому, с Люкой это уже не первый раз. – С этими словами она убежала, звякнув браслетом и оставив меня в облаке знойного парфюма, похожего на мужской.

Не первый раз? Я вспомнила, что мы нашли в Сети что-то насчет «нарушения общественного порядка», но там не было ни слова о чем-то незаконном… А зоопарк? Чем он занимался, когда я натолкнулась на него в заброшенной части зоопарка? Хотелось узнать о нем как можно больше, но, к несчастью, следующее занятие в художественной студии должно было состояться только в следующий вторник. До тех пор Люка останется для меня загадкой.

Во вторник после уроков я робко вошла в студию. Это оказалось большое светлое помещение с низким потолком и окнами во всю стену. Стены напротив были увешаны работами учеников и старинными плакатами из разных музеев. Дальняя часть комнаты использовалась как склад и была частично закрыта темно-зеленым холщовым занавесом.

Я посмотрела по сторонам, чувствуя себя большей мошенницей, чем когда-либо. Одно дело – притворяться, что рисуешь животных в зоопарке, и совсем другое – пытаться создать произведение искусства для благотворительности.

Все находившиеся в студии готовили работы для благотворительной выставки: одни писали на холсте, другие смешивали звук и изображение на компьютерах, а кто-то даже лепил. Люки здесь не было. Самое видное место занимала Вайолет в больших экстравагантных очках с прозрачной оправой: ее холст стоял на мольберте, а сама она сидела на табуретке, вытянув длинные ноги, и рассматривала свой шедевр.

Увидев, что Кассиди направилась за зеленый занавес, я пошла за ней.

– Привет, Кассиди.

Она взяла набор рашкулей и взглянула на меня.

– Привет, Дези.

– Извини, что отвлекаю, но не могла бы ты помочь мне выбрать инструменты для работы над этим проектом? – смущаясь, спросила я.

– Конечно. Чем будешь работать: акриловыми красками, акварелью?..

– Вот тут-то мне и нужна помощь. Я еще не решила.

Я осмотрела полки с художественными принадлежностями: они стояли аккуратными рядами, как книги в библиотеке. Тут были банки из-под кофе с кистями, тюбики и флаконы с краской, пластиковые подносы, которые я приняла за палитры, наборы пастелей и угольных палочек, холсты, мольберты и много чего еще. Все это произвело на меня большое впечатление: немалые запасы для государственной школы.

Кассиди отступила на шаг и, глядя на принадлежности для рисования, прищурилась.

– Что ж, думаю, масло для начинающих слишком сложно. Акварель тоже требует умения. Давай начнем с чего-нибудь более простого – например, с… акриловых красок. – Она взяла несколько флаконов основных цветов. – Ты же знаешь, что, смешивая их, можно получить всю цветовую палитру?

Ага, типа того.

– Естественно, – ответила я.

Через считаные минуты у меня уже были холст размером сорок на пятьдесят сантиметров, несколько разных кистей, пластиковый поднос и флаконы с красками.

Едва мы вышли из-за зеленого занавеса, как я заметила Люку. Каждая клеточка моего тела будто ждала его появления.

Он сидел рядом с Вайолет, положив ноги на стол, и смеялся тому, что она говорила. О, в самом деле? Она может быть остроумна? Не встречала ни одного человека, настолько же лишенного чувства юмора, как эта ходячая реклама американской одежды. Меня неприятно поразило, как свободно он чувствует себя рядом с ней.

Я вспомнила пункт своего плана: в этом парне обязательно должна быть загадка, поэтому узнай о нем побольше. Нужно разрушить эту стену таинственности отбойным молотком.

Прежде всего мне предстояло выяснить, действительно ли Люку арестовали. А если да, то что тогда?

– Давай сядем рядом с этими ребятами, – бодро сказала я, направляясь к Люке и Вайолет.

Кассиди, глядя на меня, удивленно подняла брови.

– Ты серьезно?

– Конечно. Почему бы и нет?

К моему удивлению, Кассиди понимающе кивнула и ничего не сказала. Вероятно, она догадалась, что я влюблена в Люку. Ну и ладно.

– Привет, ребята, – сказала я, положив на стол полученные на складе инструменты. Говори спокойно, Дез. Никакой излишней эмоциональности.

Люка поднял на меня глаза, и наши взгляды на мгновение встретились.

– А, привет, Дези!

Мне вдруг стало жарко, щеки покраснели. Я опустила голову и, желая скрыть предательский румянец, сделала вид, будто ищу что-то в рюкзаке.

– Зачем пришла? Тебе не хватило урока в зоопарке?

Я вскинула голову и посмотрела прямо на Вайолет.

– По той же причине, что и ты, Энди Уорхол[20].

Люка широко улыбнулся, а Кассиди вдруг закашлялась.

– Сомневаюсь, – пробормотала Вайолет и, сделав вид, что я ей надоела, наклонилась к своей работе.

Ах да, понимаю, ты же художник.

Расставляя краски, я не могла не взглянуть на Люку, который по-прежнему полулежал на стуле, уставившись в экран телефона. Да, мне предстояла непростая задача. Как при всех завести разговор об аресте, не поставив его в затруднительное положение? Да и ответит ли он прямо на мой вопрос? Нет, надо вести себя естественно и непринужденно. Что ж, отныне я – мисс «Естественность и Непринужденность».

– Над чем работаешь? – спросила я. Небрежность моего тона слегка испортил непристойный звук, получившийся от сжатия флакона с акриловой краской. В этот момент в классе воцарилась тишина, и я замерла. – О, это моя краска.