Жемчужина императора - Роберт ван Гулик

Он погнал свою лошадь к суду.

Только Хун собрался спросить судью, что было не так с этими пропусками, как тот быстро произнес:

– Я сам поеду к подруге Шен Па. А ты отправляйся в дом к Ку и узнай у слуг, уходил ли хозяин сегодня утром. Мне не важно, кнутом или пряником ты добудешь сведения!

– А как же утреннее заседание суда, ваша честь? – обеспокоено поинтересовался Хун. – Известие о смерти Янтарь уже распространилось по городу, а скоро люди узнают об убийстве Ся Куана. Если мы не дадим официальное заявление, то языки начнут болтать бог весть что!

Судья Ди сдвинул на затылок свою шапочку со вспотевшего лба.

– Конечно, ты прав, Хун. Надо объявить, что сегодня утреннего заседания не будет и что оно состоится во второй половине дня. К тому времени у меня, надеюсь, появятся факты, и я сделаю горожанам заявление о том, что расследование идет полным ходом. Давай поменяемся шапочками. Я не знаю, что из себя представляет эта девица Лян по прозвищу Фиалка, поэтому лучше я явлюсь туда инкогнито.

Он надел маленькую шапочку Хуна, и они расстались. Судья Ди поехал в направлении храма бога войны. В чужой шапочке, весь покрытый пылью и потом, он надеялся, что его никто не узнает.

Уличный мальчишка, у которого судья Ди спросил, где находится дом госпожи Лян, едва взглянул на него. Он молча указал грязным пальцем на большое некрасивое здание на углу.

Когда судья слез с лошади и привязал поводья к кольцу, его взгляд упал на красную лакированную вывеску сбоку от входа. Она была написана черными буквами от руки: «Зал для упражнений тела». Большая квадратная печать означала, что вывеска сделана с одобрения одного из наследных принцев. С сомнением покачивая головой, судья вошел внутрь.

В большом полуосвещенном зале было прохладно. В центре его лежал толстый тростниковый мат. Шесть здоровенных парней, обнаженных по пояс, парами тренировались в различных захватах борьбы. Чуть дальше два взлохмаченных великана колотили друг друга бамбуковыми палками, изображая бой на мечах. Несколько мужчин сидели на деревянной скамье у стены и внимательно наблюдали за происходящим. На нового человека никто не обратил внимания.

Один из великанов получил сильный удар по руке. Он уронил свою палку и начал ужасно ругаться.

– Пожалуйста, следите за своей речью, господин Мо! – раздался раздраженный голос из глубины зала.

Парень оглянулся с испуганным видом.

– Да, госпожа Лян! – робко сказал он. – Извините, госпожа Лян!

Он подул на ноющие пальцы, поднял палку, и поединок возобновился.

Судья Ди обошел борцов и направился к стойке, но внезапно остановился как вкопанный. Он смотрел и не мог поверить глазам – перед ним, развалившись, сидела огромных размеров женщина. На ней были куртка с короткими рукавами и широкие штаны из плотной ткани, какие носят борцы. Широкий красный пояс охватывал ее бочкоподобное тело под необъятной грудью, а еще один – под колоссальным животом. Она повернула к судье лицо с абсолютно безразличным выражением и спросила скрипучим голосом:

– Чего вы хотите, незнакомец?

Взяв себя в руки, судья хрипло проговорил:

– Меня зовут Жэнь, я мастер боевых искусств из столицы. Мне придется задержаться в городе на несколько недель, и господин Шен Па направил меня сюда за советом, где бы мне найти нескольких учеников, чтобы моя миска всегда была полна риса, вы меня понимаете?

Госпожа Лян ответила не сразу. Она подняла свою мощную правую руку, провела ею по волосам, гладко зачесанным и собранным в маленький пучок на шее. При этом она не сводила внимательного взгляда с судьи. Вдруг она быстро произнесла:

– Дайте мне пощупать вашу руку.

Его рука утонула в мясистой, покрытой мозолями ладони женщины. Судья был крепким человеком, но он невольно поморщился. Ему пришлось напрячь все силы, чтобы сопротивляться тискам, в которых оказалась его рука. Неожиданно она разжала пальцы.

– Хорошо, – сказала женщина. – Значит, вы мастер боевых искусств? Похоже, теперь они носят бороду и бакенбарды. – Она встала с удивительной для ее габаритов легкостью, обошла стойку и наполнила две миски для риса вином. – Выпейте, собрат! – небрежно бросила она.

Тут он заметил, что она была одного роста с ним. Голова ее лежала непосредственно на круглых плечах. Попивая небольшими глотками хорошее вино, он поинтересовался:

– Где вы обучались своему ремеслу?

– На севере. У меня была группа монголок-борцов. Несколько лет назад, когда мы выступали в столице, третий сын императора взял нас на службу во дворец. Весь двор приходил смотреть на выступления обнаженных женщин. Я сказала «обнаженных», но это не совсем так: на участницах были маленькие парчовые передники. Ведь мы очень целомудренны. – Она залпом осушила свою миску, сплюнула на пол и продолжала: – В прошлом году по дворцу пошли разговоры, что Ведомство ритуалов считает наши выступления неприличными. Неприличными! Так я в это и поверила! Знаете, кто за этим стоял? Придворные дамы! Они ревновали, не могли смириться с тем, что их мужья наконец-то увидели, как должна выглядеть настоящая женщина! Эти костлявые, хилые создания в юбках! Ха! Если бы Небо не дало им носа, вы бы не определили, где у них перед, а где зад. Но в конце концов, император приказал принцу выгнать нас.

– Где же теперь ваша команда?

– Все уехали на родину. Я осталась, мне понравился Китай. Когда я покидала дворец, третий принц дал мне слиток золота. «Если ты выйдешь замуж, Фиалка, не забудь известить меня, – сказал его высочество. – Я подарю тебе слугу с серебряной лестницей, чтобы ему было удобнее ухаживать за тобой». Он любил пошутить, его высочество. Да, он был весельчаком. – Она покачала крупной головой, с улыбкой вспоминая прошлое.

Судья Ди понимал, что женщина его не обманывает. Советники должны были приближаться к принцам только на коленях, но зато эксцентричные сыновья императора позволяли акробатам и жонглерам, которым покровительствовали, общаться с ними на равных.

– Единоборства – единственная вещь, которая меня интересует, – подвела черту госпожа Лян. – Поэтому я открыла этот зал для упражнений. Я запрещаю своим ученикам пить вино, а в остальном они ведут себя так, как хотят. Некоторые из них достигли значительных успехов.

– Я слышал, двое ваших подопечных особенно талантливы. Я имею в виду бродячих студентов Тона и Ся.

– Ваши сведения устарели, мой друг. Тон мертв, и туда ему и дорога.

– Почему? Мне говорили, что Тон способный борец и приятный молодой человек.

– Да, он был неплохим борцом. А вот насчет приятного обхождения… – Она повернула голову и крикнула: – Роза!

Тоненькая девушка лет шестнадцати появилась из-за занавески у задней стены. У нее в руках была кастрюля, которую она вытирала тряпкой.

– Поставь посуду, повернись к стене и покажи свою спину, – приказала госпожа Лян.