Зов долга - Сэнди Митчелл

Здесь необходимо упомянуть о том, что одним из первых и наиболее шокирующих открытий, сделанных после разгрома флота «Бегемот», было обнаружение среди многообразия тиранидских организмов, встречавшихся защитникам Империума, такой формы, как генокрады. Коварная эта порода с тех пор стала широко известна: многие миры оказались наводнены их предательскими отпрысками, и лишь бдительность Священной Инквизиции, вырезающей подобные раковые опухоли из тела Империума с неустанным усердием — за что мы и должны вознести ей хвалу,[24]— защитила многие другие планеты от заражения.

Десятки лет механизм, позволяющий генокрадам достигать цели, оставался загадкой, до того момента, когда, анализируя инцидент на Ихаре IV — тот самый, что стал предвестником флота-улья «Кракен», — инквизитор Агмар доказал со всей очевидностью то, что прежде лишь предполагалось. Вероятно, когда выводок генокрадов успешно проникает на заселенный людьми мир (или, если уж на то пошло, запятнанный присутствием одной из менее разумных рас, таких как орки, тау или эльдары), он остается в тени, скрытно пополняя свои ряды и наращивая свое влияние до тех пор, пока не достигнет определенной пропорции в численности населения. Вслед за этим телепатическая связь выводка становится настолько сильна, что начинает излучать вовне, через варп, действуя в качестве маяка для роев.

На Ихаре IV по причине беспрецедентных масштабов заражения впервые этот зов был обнаружен астропатами по всему субсектору — настолько он был силен, — что подтвердило предположения некоторых инквизиторов Ордо Ксенос относительно механизма привлечения флотов. А некоторые даже заявляли о том, что использовали санкционированных псайкеров, чтобы успешно прервать зов и вычислить источник, и такие случаи были далеко не единичны.[25]

Сомневающиеся, предлагавшие другие объяснения, были вынуждены признать неоспоримый факт: где бы культ генокрадов ни набирал достаточно силы, чтобы начать открытые выступления против имперских властей, там в течение каких-то месяцев обязательно должен был появиться флот-улей. Таким образом, и Муниториум, и Адмиралтейство взяли за правило жестко отслеживать подобные мятежи и выделять для защиты подобных миров в самые краткие сроки столько ресурсов, сколько можно было на текущий момент отвлечь с других фронтов.

Впрочем, должно помнить, что славный наш Империум огромен и не все миры, которые таким образом оказались под угрозой, имеют счастье быть вовремя избавленными от беды.

Глава шестая

Как вы можете представить, мое возвращение на Хоарфелл было изрядно омрачено той информацией, которую мне предстояло переварить, и настроение мое вовсе не улучшило то, что, едва покинув здание Арбитрес, я оказался окружен толпой недоумков из пикт-передач и печатных листов, размахивающих перед моим лицом визуализаторами и выкрикивающими в мой адрес ошеломляюще идиотские вопросы. Я не имел ни малейшего понятия, как они вообще узнали о моем местонахождении, но тем не менее подозрения питал. Присутствие Эмберли на Периремунде должно было оставаться тайной, так что подлинный (по крайней мере, в глазах всех остальных) Герой Империума, который ошивался в это время неподалеку, просто обязан был обеспечить ей столь необходимое прикрытие. В любом случае мне удалось скрыть свое раздражение с легкостью, выработанной за время жизни в притворстве, и я выдал несколько банальных фраз о причинах моего визита (которые были не на первом месте среди заботивших меня вещей, хотя и с ними тоже предстояло разбираться, — поэтому Юрген по моему поручению передал необходимые бумаги кому-то в офисе Киша, а я рассудил так, что Найту будет занятие на то время, пока он валяется, выздоравливая).

— Можете ли вы как-то прокомментировать происшедшее сегодня нападение террористов на дороге из аэропорта? — выкрикнул кто-то, и я жестко улыбнулся, специально для пикт-репортеров.

— Любой, кто угрожает подданным Императора, в моем понимании, не что иное, как еретик, — изрек я, решив играть грубовато-откровенного солдата, что, как я знал, гражданские примут за чистую монету, и принял героическую позу, утвердив одну руку на рукояти цепного меча. — Для меня не имеет значения, насколько террористы, как им кажется, хорошо спрятались, они все равно будут обнаружены и дорого заплатят за предательство. Можете не сомневаться.

Все это была, как вы понимаете, всего лишь добротная демагогия, рассчитанная на толпу, подобные заявления я делал с того самого момента, как получил свой алый кушак, и потому никак не ожидал, что кто-то способен воспринять их всерьез. По крайней мере, не настолько, чтобы попытаться меня убить.

Но я забегаю вперед. Тогда же я выкинул свое короткое интервью из головы, посчитав еще одним досадным моментом и без того дурного дня. Ладно, неожиданное удовольствие снова увидеть Эмберли и перепробовать принадлежащую Кишу коллекцию хорошо выдержанного амасека делали этот день даже сносным. Особенно с учетом грядущего. Отбрехавшись от репортеров и выдав на-гора кучу успокоительных банальностей, я последовал за Юргеном к несколько менее шикарной машине, которую Киш отрядил, чтобы доставить нас обратно на аэродром. Аромат, исходящий от моего помощника, заставил толпу охотников за новостями расступиться столь же эффективно, как это сделала бы болтерная очередь, ничто более не мешало мне отправиться в безрадостное путешествие обратно, дабы воссоединиться со своим полком. Я имел веские основания подозревать, что этот час или около того будет временем покоя и тишины, чем мне вряд ли доведется насладиться в ближайшие месяцы.

— Генокрады, — склонив голову, проговорил Броклау и скривился так, словно только что откусил от пирожного из горькокорня, думая, что начинка у него — варенье из лепестков роз. По крайней мере, он не выдал: «Вы уверены?» — как сделали бы многие на его месте, но ведь он, как и Кастин, достаточно хорошо меня знал и понимал, что преувеличивать в таких делах я не стану (во всяком случае, они в это верили, по мне, так это одно и то же). — Полагаю, мы могли бы и догадаться.

— Теперь мы хотя бы знаем, с каким врагом имеем дело, — сказала Кастин, принимая чашку с танной, которую протягивал ей Юрген, пока мы разговаривали.

Мы собрались на совещание в ее кабинете, который выглядел уже совершенно обжитым благодаря инфопланшетам, в изобилии разбросанным по поверхности стола, а также стопке чашек из-под танны, которая опасно громоздилась на самом краю. Командный пункт под нами тоже приобрел более деловой вид: все ауспики, вокс-передатчики и когитаторы уже были подключены и работали, а вокруг них суетилось обычное количество личного состава. Технопровидцев не видно — это указывало на то, что они привели все свои устройства в действие настолько, насколько те вообще были способны функционировать, и отправились заниматься нашими военными машинами, что ввиду перспективы весьма утешительно. Последнее, чего хотелось бы, — во время внезапного нападения врага обнаружить, что половина огневой мощи, которой мы располагаем, вообще не при делах.