За гранью - Кнут Фалдбаккен

По мере приближения к «Малунгену», он все больше волновался. Арне старался не превышать скорость и пропускал всех нетерпеливых водителей. Он вдруг подумал о том, о чем раньше даже не задумывался: покрышки. На машине все еще была потертая летняя резина. Полиция наверняка сняла отпечатки следов на снегу, если, конечно, она приехала прежде, чем их засыпало снегом, успокаивал он сам себя. Но была еще и царапина на переднем бампере. Надо было посмотреть, есть ли в гараже упаковка светлой краски. Разбрызгать аэрозоль заняло бы пару минут. Хотя, если подумать, то он поступил правильно — свежая полоска розовой краски на бампере старой машины сразу бросилась бы в глаза.

Уже на подъезде к повороту Арне увидел стоящий на обочине, почти на месте аварии, автомобиль. И человека. И красно-белую ленту. Он слегка сбросил газ, но, разумеется, развернуться шансов не было. К тому же ничего не могло быть глупее. Ведь это же был не полицейский автомобиль, а обычный «форд мондео», насколько он смог различить, когда приблизился. Но мужчина в длинном пальто что-то разглядывал, словно частный детектив в старом фильме. Он явно вышел из машины вовсе не для того, чтобы отлить, что было бы вполне естественно, а стоял, наклонившись, и что-то внимательно рассматривал в подтаявшем снегу.

Полицейский в штатском! — пронеслось в голове Арне. Следователь, ищет улики! У них свои методы. Они способны узнать такое, что обычным людям и не снилось, из одной клеточки кожи, одного волоса… Не останавливаться! Не сбавлять скорость! Не привлекать внимания! Арне почти заставил себя прижать ногу к педали газа.

Паника первых секунд исчезла, когда Арне подъехал к повороту. Человек на обочине стоял, оперев руки о колени, и выглядел довольно мрачным. Он смотрел на верхушки елей, словно ожидая озарения свыше. Краем глаза Арне увидел, что снег в кювете превратился в кашу. В таком месиве невозможно найти какие бы то ни было следы! Страх сменился на другое чувство — облегчение — да, облегчение, пусть этот коп стоит и ковыряется в этой слякоти сколько угодно. Ведь Арне вчера вечером даже не остановился. Не выходил из машины и не мог оставить следов на снегу или асфальте. Не трогал жертву аварии (так ее нарекли в газетных сообщениях, и это нейтральное определение смягчало его беспокойство). Теперь, когда с дороги сошел снег, найти хоть что-то, что указывало на его связь с этим местом, было невозможно. Арне прибавил газ и промчался так близко от стоявшего у обочины «мондео», что владелец должен был как минимум занервничать, так близко к краю дороги, что даже забрызгал талой водой и слякотью фигуру в кювете. Во всяком случае, как он успел заметить в зеркало заднего вида, человек резко выпрямился и посмотрел ему вслед. Ну и что? Ватне почувствовал растущее возбуждение. Только что он почти что наткнулся на блюстителя закона, и именно там, где он всего лишь тридцать шесть часов назад был непосредственным участником серьезного происшествия, но остался неузнанным. Это было опьяняющее чувство. Он был тенью. Невидимым. Невредимым. Он еще прибавил газ, наплевав на ограничение скорости и помчался по шоссе.

Дидриксен уже был на месте и открыл дверь склада, когда Ватне подъехал к парковке.

— А вот и ты! — крикнул он. — Здорово, что ты смог приехать. Водитель с грузом будет с минуты на минуту.

Ему было около пятидесяти; невысокого роста, плотного телосложения, но не толстый, с седыми коротко постриженными волосами, мощным носом и цепким взглядом. На нем был спортивный костюм, новый и, видимо, очень дорогой. Светло-серый «мерседес» был забрызган грязью по окна. Дидриксен был похож на бизнесмена из фешенебельной западной части Осло, направлявшегося домой с дачи. Но Ватне знал, что на самом деле его шеф родом из Клёфта, где владеет небольшим хутором.

— Ты все еще ездишь на этой развалюхе? — Дидриксен покачал головой, глядя на «тойоту».

— Она еще держится… — Ватне направился к торговому центру, он не хотел, чтобы его машина сейчас была в центре внимания.

— Черт побери, да она выглядит все хуже и хуже с каждым разом. Ты же знаешь, что я могу достать тебе новую тачку, причем за нормальные деньги.

— Да, ты говорил.

— У меня хорошие связи с людьми по ту сторону границы. Могли бы пригнать тебе подержанную. Например, «тойоту лэнд крузер», если уж ты так привязан к таким моделям. Полный привод, двести лошадей; уберешь задние сиденья, чтобы было больше места, и зарегистрируешь как автофургон.

— Я подумаю. Спасибо.

— Не затягивай. У них сейчас как раз есть парочка таких. Всего полгода в эксплуатации. Отличный вариант.

— О’кей… — Ватне подумал, что неплохо было бы избавиться от своей «старушки» именно сейчас.

— И вот еще что, — Дидриксен словно хотел потратить всю лишнюю энергию, пока ожидал грузовик с материалами. — Когда будешь монтировать эти полки, тебе понадобится дефибрер.

— Да, ты, возможно, прав.

— Съезди завтра или послезавтра в Арвику. Я знаю там одного продавца, он дает нам скидку. И к тому же там инструмент в любом случае наполовину дешевле, чем здесь. Все должно получиться безупречно. Скоро открытие. Я позвоню и закажу все, что нужно. Адрес и имя я тебе дам. Если у тебя нет наличных, я заплачу, а потом буду вычитать эту сумму из твоей зарплаты в течение нескольких месяцев.

У Дидриксена никогда не было недостатка в наличных. Он верил в реальные деньги глубоко и твердо. Арне никогда не видел, чтобы шеф пользовался кредитными картами, зато видел его полный банкнот бумажник.

— Деревенщина, — смеялся Дидриксен сам над собой. — Деньги в матрасе. Стараюсь держаться подальше от этих чертовых банков. Не удивлюсь, если скоро они будут брать с нас налог за то, что мы подтираем задницу. Но куда же запропастился этот латыш? Вот и получай за хорошее отношение к иммигрантам. Знаешь, эти ребята не умеют ездить по зимней дороге.

Начальник полицейского управления Йертруд Моене провела уик-энд не наилучшим образом, насколько Валманн мог судить по мрачному взгляду, которым она его удостоила, попросив зайти к ней в офис после утреннего совещания. Валманн и Моене редко или практически никогда не конфликтовали открыто, не в его правилах было демонстративно бросать вызов шефу. Они скорее работали по-разному. Она была резкой, строгой и очень корректной дамой предпенсионного возраста, которая с завидной настойчивостью придерживалась традиций и рутинных правил, когда расследование заходило в тупик. Личный опыт Валманна подсказывал, что часто для того, чтобы найти решение, необходимо полностью переосмыслить имеющиеся факты и улики. Он считал, что лучше перемешать карты и разложить пасьянс заново. Это требовало много энергии, но одновременно захватывало и вдохновляло, и его тактика была безупречной. В то же время Валманну казалось, что Моене считает его образ мыслей, мягко говоря, «не вполне соответствующим принципам полицейской службы» — именно эта фраза прозвучала во время их очередной не совсем дружеской перепалки, — и кроме того, не соответствующим ее собственным представлениям об истинной сущности и методах работы полиции.