Мертвая долина. Том второй - Александра Лисина

Я удовлетворенно опустила плечи.

– Хорошо, тогда собирайтесь. Лин расскажет детали. Что непонятно, зайдете – спросите. Выходим после полуночи. А до тех пор по пустякам меня, пожалуйста, не тревожьте. Мне нужно сделать еще одно важное дело.

Парни так же слаженно наклонили головы и бесшумно вышли, оставляя нас наедине с мрачным, как грозовая туча, Роданом и недовольно ворчащим Локом, который отлично чувствовал царящее между нами напряжение. Но хварда я выгонять не стала: он мне еще пригодится. Правда, чуть позже. А вот с Хасом надо было решать что-то немедленно. И решать радикально: уже второй раз он подводит меня своими колебаниями. И во второй раз заставляет чувствовать неподдельное разочарование. Но тогда я списала это на местный менталитет. Тогда ему было трудно осознать, что свою судьбу, в отличие от здешних дам, я привыкла выбирать сама. Тогда я посчитала, что он исправится. Однако, видимо, серьезно ошиблась, потому что он снова ставит меня в неудобное положение.

Вот только больше я этого терпеть не намерена. Хватит. Мы или команда, или незнакомые друг другу люди. Он или становится Фантомом и подчиняется, или разворачивается и тихо уходит, больше не докучая мне своими сомнениями. Довольно уже этого разброда. Довольно опасений и колебаний. Сейчас мне нужна твердая уверенность в тех, кто идет позади. А в отношении Хаса у меня такой уверенности не было.

«Лин, расскажи ему о том, что мы задумали, – велела я оставшемуся в конюшне шейри, который, разумеется, через меня слышал весь разговор. – Скажи быстро. Все до конца. Так, чтобы до него наконец дошло. Справишься?»

«Конечно», – зловеще оскалился невидимый демон.

Я повернулась к Родану и холодно посмотрела.

– У тебя есть пол-оборота, чтобы принять окончательное решение. Я выйду ненадолго. Одна. А когда вернусь, хочу услышать твое слово. Учти: на этот раз оно будет последним. Поэтому подумай хорошенько, прежде чем что-то предпринимать.

Я еще мгновение подождала, однако никакого ответа не услышала, после чего пожала плечами и быстро вышла, оставляя Хаса наедине с невеселыми мыслями. Ему, конечно, приходится сейчас решать невероятно сложную задачку, но по-другому просто нельзя: Род должен сделать этот выбор сам. Здесь. Сейчас. Причем сделать его абсолютно добровольно. Хорошо понимая, что за этим последует и какие обязательства он на себя берет. Если согласится, то получит мой Знак, станет одним из нас. Более того, он станет мне братом… иначе я больше не смогу ему доверять.

Но заставлять его я не буду. Принуждать к чему-то – тем более. Я, как и говорила когда-то, никого не зову и не тащу с собой за уши. Все, кто находится рядом, делают это лишь потому, что считают важным и нужным. Для себя. Для меня. Для своего народа и своего мира. Поэтому Родан тоже должен выбрать. Поэтому он должен понимать, ради чего все это делает. И поэтому я оставила его сейчас одного: когда человек стоит на краю пропасти, невежливо подталкивать его в спину.

Пусть все будет как суждено.

Пусть он всерьез подумает над тем, а стоит ли соглашаться.

И пусть еще серьезнее подумает над тем, кем мы станем друг для друга после этого. Потому что мне бы очень не хотелось, чтобы он сделал неправильный вывод и нелепо ошибся. И еще больше бы не хотелось, чтобы он об этом искренне сожалел.

Гор ощущал себя странно: с одной стороны, точно знал, что где-то там, снаружи, осталась какая-то его часть, с другой – чувствовал себя стремительно несущимся сквозь темноту хищником, в голове которого с ужасающей быстротой менялись сотни и тысячи образов. А вместе с ним с такой же скоростью приходили и уходили противоречивые желания, самыми частыми из которых были «охота», «добыча» и «голод».

В первый момент, когда Тень велела закрыть глаза и замереть на месте, он не ощутил ничего неприятного. Затем почувствовал холод, который с каждым ударом сердца продолжал нарастать. Отметил, как постепенно каменеют руки, ноги, туловище; как неумолимо замедляется сердце, покрывается инеем кожа. В какой-то момент смутно ощутил, как снаружи его мягко обняли, а потом холодного лба коснулось легкое дыхание смерти, и все внезапно стало иным.

Преображение было мгновенным – вроде бы только что стоял на двух ногах и раздумывал над тем, а не отказаться ли от предложенной чести, а потом – раз, и он уже летит сквозь ночь на невидимых крыльях, хватая раскрытой пастью пролетающие мимо снежинки и точно зная, что в Пустоте нет ничего лучше, чем нестись вот так, на стремительных лапах, разрывая собой ледяное пространство, грозно порыкивать на мелькающую вдалеке мелочь и с восторгом ощущать свое массивное, гибкое, невероятно подвижное тело, способное в мгновение ока становиться таким, каким он только пожелает. Восхитительная легкость, с которой оно передвигалось, вызывала искреннее восхищение. Толстая броня, сквозь которую не могли пробиться чужие когти, давала чувство защищенности. Острые зубы и длинные когти, способные в клочья разорвать любого врага, придавали уверенности. Осознание собственного могущества кружило голову. А разбегающиеся в панике Тени, которые при виде него с визгом бросались врассыпную, сполна позволяли ощутить себя действительно непобедимым.

Одно только смутно беспокоило его и заставляло жадно оглядываться в поисках добычи: голод. Постоянный, неутолимый, невероятный по силе голод, вполне способный свести его с ума. А еще – память. Странная память о двуногом существе, рядом с которым он провел много времени и которое почему-то воспринимал как нечто свое, родное, как, скажем, заднюю лапу или ударный коготь на хвосте, который стоило беречь и о котором нужно было заботиться.

Именно последнее воспоминание заставило его изменить направление и начать рыскать в поисках знакомого запаха. Какое-то смутное беспокойство вынуждало забыть ненадолго о голоде и мчаться в Пустоте на поиски того самого «важного», без которого ему было очень неуютно. Сгустившийся вокруг мрак совсем не мешал: новое, поистине совершенное чутье Гора не нуждалось в подсказках. К тому же он совершенно точно знал, что когда-то давно уже охотился здесь. Знал, куда бежать и где искать. Поэтому очень скоро нашел свою пропажу и, выглянув ненадолго в свет, озадаченно уставился на слабое человеческое тело, распластавшееся на каком-то непонятном приспособлении.

Мягкое тело, живое, вку-у-у-сное… добыча?

«Мое, – откуда-то из глубины пришла важная мысль, подкрепленная легким покалыванием в правой передней лапе, и отношение к телу тут же изменилось. – Главный. Защищать. Мое. Стая».

Он настороженно втянул ноздрями воздух, внимательно изучая стоящих прямо под ним двоих смертных. Аккуратно попробовал на вкус их дейри, которые они пытались спрятать за какими-то нелепыми побрякушками. Довольно фыркнул, поняв, что они очень сытные, но пришедшая из ниоткуда новая мысль о том, что это тоже «мое», вынудила его отойти от вкусных двуногих, от которых исходил знакомый, родной запах стаи. Точно такой же, как от «главного». Правда, потом один из них сделал что-то непонятное, что ему совсем не понравилось и вызвало раздраженный рык, однако это оказалась дополнительная защита для «главного», и Гор удовлетворенно заурчал: теперь стая в безопасности. Стая сильна. Но надо искать еще одного. Последнего. Тоже – «важного», который когда-то назывался смешным словом «брат» и которого здесь почему-то не было.