Сказания Стигайта - Вячеслав Бравада
Шрифт:
Интервал:
— Небесный лик уже садится, — отозвался отшельник, широко зевая. — Приютить тебя, значит? Гмм… Давай-ка, для начала, разделим ужин. За ним ты мне и расскажешь, как здесь очутился, да без утайки! Тогда и поглядим, как с тобой поступить.
Старик развернулся к шаткому пыльному столу, подтянул к себе глиняный горшок и разлил в две треснутые миски холодную похлебку. Поблагодарив хозяина, Хальдрик с жадностью принялся за еду. Но хотя трэнларт и был жутко голоден, скромный ужин едва не встал ему поперек горла: это было варево из каких-то кореньев, грибов и, к немалому его удивлению, даже кусочков мяса. Если говорить о вкусе, то похлебка являла собой нечто среднее, между супом, приготовленным знатной дамой, не державшей в руках кухонного ножа, и совсем уж несъедобной гадостью, отведать которую было бы в равной мере и отважно, и глупо. Но желудок вовсю распевал хвалебные песни скудной пище, и Хальдрик, насытившись, поведал хозяину хибары о ночном нападении на таверну.
— Ах, что ты говоришь! — прокряхтел старик. — Я хоть и нечасто выхожу к людям, но за долгие мои седые годы, одному лишь Рандару известные, о таком даже слыхивать не случалось! Горе, и впрямь страшное горе… Но здесь, дружок, тебе бытовать не к чести.
— Что? — только и сумел выдохнуть Хальдрик.
— Всего-то юноша, а уже на ухо туговат? Нечего тебе здесь делать. Лачуга моя и без того тесна, вдвоем в ней попросту не ужиться. Тебя же, поминая сказанное, до сих пор искать могут. Как видишь, гостя мне и одного многовато, так что собирайся в путь-дорогу, да поживей.
— Как… Как ты мог сказать подобное? Неужто ты не видишь, в каком я отчаянии?!
— Отвык я малость с другими возиться, уж извини мою грубость! — недовольно пробурчал отшельник. — Не подумай, будто я бессердечный какой, мне взаправду жаль тебя… Но скрывать себе во вред не стану, не суди. Если хочешь, я покажу тропу до города, которой сам изредка, да топчусь.
— Я отдам все серебро, какое имеется! Могу помочь с любой работой, в какой нуждаешься, просто позволь…
— Уходи! Оставь меня в покое. От тебя мне ничего не нужно.
Хальдрик понуро опустил голову, осторожно поднялся с кровати и побрел к выходу. Не сделав и пяти шагов, он вдруг замер в проеме, медленно обернулся, а затем, изменившись в лице, тихо и свирепо проговорил:
— А что, если я не уйду, старик? Что, если прогоню тебя вон, а то и вовсе убью? Уж тогда-то я смогу остаться?!
В одно мгновение дряхлый отшельник возник перед трэнлартом, внезапно возвысившись и нависнув над его головой. Глаза старика сверкали потаенным пламенем, и неземной глас, глубокий и ясный, прогремел на всю окру́гу:
— Не смей угрожать мне, мальчишка, с моей силой не совладать! А теперь убирайся, покуда цел!
Вне себя от ужаса, Хальдрик помчался прочь, не разбирая дороги. Выбери он свой прежний путь — и смерть настигла бы его на краю обрыва; по счастью, ноги понесли его в другую сторону.
Многие десятки шагов оставил трэнларт за спиной, и лишь тогда остановился, сбросив с себя оковы наваждения. Жуткую боль от стремительного бега не сдерживал более пережитый страх, и Хальдрик невольно скривился. Рубец вновь стал кровоточить, а значит идти придется медленней обычного, и ведь неизвестно сколько!
«Что за кошмар преследует меня?! Эратхан, налет на таверну, бой насмерть, а теперь еще и этот… старик, кем бы он ни был. Да сколько можно!»
Оглядевшись, трэнларт сумел отыскать тропу, едва различимую в темноте, — как раз по ней он и бежал.
«Ну, хоть в чем-то повезло, иначе корни и ветви давно бы уняли меня. Вот только куда ты ведешь, тропа, в город ли? Похоже, придется тебе довериться. Эх, снова темень, снова я ранен и одинок, но уж теперь, во всяком случае, знаю дорогу. В путь, немедля!»
Идти, а то и ковылять Хальдрику пришлось никак не меньше часа. Со временем лес расступился, открыв путнику усыпанный звездами небосвод; далекий их свет в тот миг мнился ему далеким и безжизненным. Тропа начала спускаться вниз, становясь все сложнее, петляя меж валунов и кустарников, а затем повернула на юг и внезапно окончилась, уступив место нескольким исхоженным дорогам. По одной из таких Хальдрик, едва держась на ногах, и вышел к большому бревенчатому дому; в двух его окнах все еще мерцал свет. Дом стоял в уединении, и трэнларт, без лишних раздумий, постучал в дверь. Ответ не заставил себя ждать.
— Кто там еще? — раздался басовитый голос изнутри, и вскоре перед путником возникла широкоплечая фигура.
— Прошу… Помогите… — Только и сумел выдавить из себя Хальдрик. Весь мир вокруг начал терять очертания, просто устоять на месте вдруг оказалось трудом не из легких.
— Ох, и угораздило же тебя! — ответ донесся будто издалека. — Проходи скорей!
Трэнларт двинулся на голос, но, споткнувшись о порог, упал ничком, уже не в силах подняться.
* * *
Хальдрик медленно открывал глаза. Далеко не сразу ему удалось понять, что лежит он в чистой постели, обложенный плотными подушками, а вместо изорванного костюма одет теперь в простые штаны и рубаху. Рубец на боку оказался умело перевязан чистой тканью и болел уже значительно меньше. Вот только на смену боли пришла глубокая слабость: каждая мышца Хальдрика налилась свинцовой тяжестью, отказываясь повиноваться. Семижды трэнларт пытался подняться, но, в конце концов, оставил эту затею и прикрыл глаза рукой, надеясь забыться на время; однако сон не пожелал навестить его. Тогда Хальдрик твердо вознамерился дождаться кого-либо из хозяев дома. Ход времени оказался томительным, и трэнларт уже начал было дремать, когда в коридоре послышались чьи-то легкие шаги.
В комнату вошла невысокая, но грациозная женщина с длинными русыми волосами, держа в руках деревянный поднос. Вид у нее был печальный и обеспокоенный, но встретившись взглядом с Хальдриком, она улыбнулась, стерев морщинки с бледного лица.
— Здравствуй. Надеюсь, ты хорошо спал? Здесь постель довольно жесткая, но я постаралась разместить тебя поудобнее. Как ты себя чувствуешь? — участливо спросила женщина.
— Здравствуй, илантис, — склонил голову трэнларт. — Благодарю тебя за заботу, о лучшем сне я не мог и мечтать! Сейчас мне много лучше, и лишь усталость продолжает давить тяжким бременем. Позволь же узнать имена моих спасителей!
— А ты учтив, юноша, — заметила
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!