Люди, обокравшие мир. Правда и вымысел о современных офшорных зонах - Николас Шэксон

Нам уже известно, как братья Вести использовали всю свою мощь для устранения конкурентов, давя с одной стороны цепочки на производителей, с другой – на потребителей; подобным образом они, да и другие транснациональные корпорации, начали оказывать давление и на налоговые органы. Транснациональные корпорации собрали армии юристов и бухгалтеров, чтобы уводить прибыли из стран-производителей и стран-потребителей в третьи страны, где налоги были ниже. Если вы владеете пастбищами, скотом, холодильниками, портовыми сооружениями, судами, страховщиками, сетями оптовой и розничной торговли, то можете, манипулируя ценами, которые одно подразделение вашей корпорации взимает с другого за поставки товаров, уводить прибыль в конечном счете в самое удобное место. «Естественно, самое подходящее место, – пишет Филип Найтли, – то, где налоги минимальны. Желательно, чтобы в таких зонах вообще не надо было платить налогов». Это как раз тот принцип внутрикорпоративного ценообразования, которым пользуются банановые компании, описанный в предыдущей главе.

«Перекачивая прибыль, чаще всего через цепочку посредников, в находящуюся в налоговой гавани холдинговую компанию, а не переводя в материнскую компанию, корпорации могли в любом случае избежать налогообложения», – объясняет профессор Сол Пиччотто, ведущий эксперт по международным налогам. Транснациональные корпорации часто делали это через цепочки посредников, так что прибыли аккумулировались в зонах низких налогов, тогда как расходы направляли в зоны максимально высокого налогообложения. Транснациональные корпорации превратили систему, предназначенную для избежания двойного налогообложения, в систему двойного освобождения от налогообложения. Это давало им, с одной стороны, огромные объемы дешевого капитала для реинвестирования, с другой – помогало расширять свою деятельность быстрее, чем это делали их более мелкие и не столь «интернациональные» конкуренты.

В Организации Объединенных Наций [далее везде – ООН], преемнице Лиги наций, в 1980 году подготовили проект типового соглашения о налогообложении, чтобы снова сместить баланс в пользу развивающихся стран. Но в дело энергично вмешалась ОЭСР, которая постаралась положить конец обсуждениям проекта – не только чтобы обеспечить сильные позиции богатых стран, сохранив в качестве стандарта свою модель типового соглашения, но и чтобы, агрессивно лоббируя, всячески ослаблять роль проекта ООН. Модель, обслуживающая интересы богатых стран, сегодня обрела почти полное господство. Типовое соглашение о налогообложении в версии ОЭСР означает не только двойное освобождение от налогов. Огромные налоги, деньги от которых в более справедливом мире были бы направлены в бедные страны, уплачиваются в богатых странах. Правительственные верхушки даже в наиболее нуждающихся странах не возражают против нищеты, в которой пребывают их народы, – ведь налоговые гавани позволяют элитам таких государств избегать налогообложения и сохранять свои незаконные доходы. Но по этим счетам приходится расплачиваться их бедным соотечественникам и иностранным благотворителям.

По показаниям, которые Уильям Вести давал Королевской комиссии в 1920 году, видно, что этот человек привык настаивать на своем: «Если я убиваю животное в Аргентине и продаю его мясо в Испании, Великобритания не может взимать налоги с такого бизнеса. Можете делать что угодно, но взимать налоги с таких операций нельзя»8. Уильям Вести пригрозил вывести свой бизнес и тысячи рабочих мест из Великобритании, если не получит того, чего хочет. Члены комиссии, уязвленные тем, что у братьев Вести не хватает патриотизма, преданности стране, только что кончившей тяжелую войну, жестко отреагировали на слова Уильяма. Один из членов комиссии спросил: «Так вы ничего не желаете платить за преимущества жизни в Великобритании?», – настаивал спрашивающий, – на этот вопрос Уильям Вести отказался отвечать. «При всем моем уважении к свидетелю, – я хотел бы получить ответ на мой вопрос. Этот момент слишком волнует меня с той минуты, как свидетель начал давать свои показания».

Великобритания совершенно не собиралась уступать братьям Вести то, что они хотели получить. И все же братья очень хотели вернуться на родину. «Я родился в добром старом Ливерпуле и хочу умереть в Англии», – сказал Уильям. Итак, потерпев неудачу в лоббировании своих интересов, братья Вести замыслили нечто более хитрое – нечто, помогающее нам сейчас пусть мельком, но намного яснее увидеть скользкий мир офшоров. Они учредили траст. Это и было второй стадией их плана.

По распространенному представлению, наилучший способ добиться секретности в финансовых делах – перевод денег в Швейцарию или, скажем, в Лихтенштейн, где ваши капиталы будут защищены прочной завесой законов о тайне банковских операций. К банковской тайне не следует относиться пренебрежительно, но большинство людей не понимают, что трасты являются, в известном смысле, ее англосаксонским эквивалентом. И не только. Трасты могут давать такие формы секретности, вскрыть которые гораздо труднее, чем преодолеть скрытость неопровержимой швейцарской модели.

Идея трастов возникла в Средние века, когда рыцари, отправлявшиеся в крестовые походы, оставляли свои владения в руках доверенных управляющих, которые должны были присматривать за их собственностью в интересах жен и детей рыцарей-крестоносцев. В этих трехсторонних соглашениях участвовали владельцы имущества (рыцари), бенефициары (члены рыцарских семей) и посредники (управляющие или попечители). На протяжении столетий таких законов, регулирующих эти трехсторонние отношения, становилось все больше и больше, и теперь подобные соглашения можно отстаивать в судах.

Трасты – молчаливые, могущественные механизмы, и в архивах обычно трудно найти какие-либо свидетельства их существования. Такие соглашения – тайна адвокатов и их клиентов. В сущности, трасты – это манипулирование собственностью на активы. Возможно, вы думаете, что собственность вещь довольно простая. Допустим, у вас есть миллион долларов в банке, эта сумма – ваша собственность, и вы можете потратить свои деньги в любой момент. Но собственность можно расщепить. Если подумать, именно это и происходит, когда вы покупаете дом по ипотеке: банк получает определенные права собственности на ваш дом, а вы получаете прочие права. Существуют различные варианты трастов: такие как Anstalf[10], благотворительные фонды (Stifungs) и доверительные фонды (Treuhand), более распространенные в странах континентальной Европы и также основанные на разделении различных аспектов собственности.