Думатека (сборник) - Елена Щербакова

Только когда Задирака повзрослел, ему захотелось нравиться девушкам, строить им глаза и крутить романы. И он понял, ему нужна модная одежда. В противном случае, все получится нескладно, будто он неудобный человек какой. То ли у него одежда немодная, то ли встреча не к месту. Будто все не как у людей.

– И чего я такой несовременный, немодный. То – не то, это – не это, не то и не сё. Ну, кто же подберет мне такой моденпол, чтобы сшить самую эффектную одежду?

– Где бы мне найти такого мастера, чтобы он мне костюмчик пошил славный, чтобы я смотрелся в нем всегда на все «100», – подумал Задирака и отправился в лес гулять.

Сел он на пенек и слышит, как птица поет. Вроде ей неудобно на тоненьких ножках, да на качающейся ветке. Вот-вот схолостнется она, и с птицей случится непоправимое. Однако, птица ловко взмахнула крылышками и улетела. Раз удобно ей так, так она и счастлива, и поет, и летает.

И подумал Задирака:

– Умная эта птица. И наряд у нее славный, по ней, и не мешает. Вот бы и мне приобрести такой небесный костюм, ну, самый совершенный, значит, чтобы никому не мешало и самому было удобно.

Вышел Задирака на поляну под открытое небо, лег на травянистый коврик и смотрит вокруг себя. И тут возникли перед ним небесные мессии, окружили его со всех сторон и кричат:

– Кто ты, что ты есть, что ты сделал для людей, для всех живущих на земле? Что ты можешь, в чем твое творение на земле?

– Да, что я могу? – спросил себя Задирака. – Много чего могу. Но всех дел не переделаешь. Наверно, потому что я такой большой.

Только так подумал Задирака, и мессии исчезли. Лежит опять Задирака на травке и смотрит в небо. Как вдруг возникли небесные пассии и накинулись на него.

– Кто ты, кто ты такой, что занял это место под солнцем? Как ты посмел такое, и знаешь ли ты историю, для кого все было сделано, и кем устроено?

Тут Задирака ничего не мог ответить пассиям. Он почувствовал себя ничтожно малым человеком, которого чуть ли не раздавили, как комара. Сердце юркнуло в пятки у него, и Задирака притих, почти не дышал, и казалось это целой вечностью. И пассии исчезли.

Лежит опять Задирака на полянке, смотрит в чистое небо. Стало ему легко-легко, что даже подозрительно ему от такого состояния.

– Странно, – подумал Задирака, – хоть бы комарик какой пролетел.

И тут, откуда не возьмись, появились небесные патии и набросились на него, обрушив молнии страстей. Жарко и несносно стало Задираке от таких ядоизлияний. Он громко и мучительно взвыл, точно душа хотела разорваться и вылететь наружу из его груди. Задирака вскочил на ноги и побежал в лес. Бежал он, бежал и вдруг споткнулся о корень, остановился он у этого места и видит, прямо перед ним опенок в испанском галстуке стоит, как полицейский, и не пускает его.

– Ты что меня не пускаешь, я хотел пройти!

– А зачем? Ты должен мне!

– Это как это я должен?

– А так, меня давно арестовали, я даже расту неизвестно как и неизвестно на чем. А жить мне надо. Хочешь, я тебе девушку найду? Только ты мне плати.

– Вот как! Ты, значит, пикапер, опенок. Счеты сводишь со мной. Только меня не обманешь.

Поморщился опенок, как паршивый гусек, и отвернул нос в другую сторону.

– Вот и правильно, пройти мне надо. А то одни гадкие гуськи на дороге стоят, пугают, гипнотизируют.

Пошел Задирака дальше. Видит, старое дерево стоит, и зеленый куст его обнимает за мшистый бок, словно подол у платья проглаживает. А запахи, словно травяной настой в бане, влажный ствол дерева парит, по шероховатой волнистой коре со струйками воды семечки смешались, и каскад мелких цветений спускается, как по горной реке. Вытянулось дерево, как шея динозавра, и пышет от него чем-то живым. Точно в нем жила какая из древесной сметаны или квас.

Постоял Задирака у дерева и решил дальше пойти. И видит, прямо перед собой большое дупло-окошко, и в нем скопился древесный квас из семечек, сена, травы, листьев, сережек и воды. И так пахнет из него, будто лечебный пахучий бальзам развели. Запустил Задирака руку в дупло, словно в банку с медом, и такое преображение в лесу случилось, точно он плащ королевский на себя надел.

– Вот это и есть то, что надо мне и всем, – решил Задирака, – и поэтому теперь хорошо, хорошо, хорошо…

30.05.16.

– Уж не так в этом году грибы стали расти в лесу, хороводить пошли совсем в другую сторону, – сказал Степанов, остановившись у деревца, где выгуливал свою собаку Гришко.

– А у гриба свой разум есть, грибной, так сказать, – не оборачиваясь от деревца, ответил по-дружески старый сосед Гришко. – Он, разум его, не так себе шаляй-валяй. И на помойке не валяется.

– Это ты о чем хочешь сказать?

– Мол, легитимный он, гриб, зеленый щит охраняет.

– Что-то страшно от таких слов становится. А я думаю, что это люди на площадке перед домом грибы не собирают. Хотя их наросло видимо-невидимо, как на огороде.

– Да, грибы они что? И участок свой знают и кому они нужны.

– Это что? У охраны разрешение надо спрашивать, на каком месте грибы собирать?

– Уж не знаю. Я думаю, как душа велит.

– А как она велит? В том году я столько насобирал. И все отменные и прямо в руку лезут. А сейчас не так. Нет их, точно корова языком слизала.

– Да, грибы такие. То в копилку накапливай, а то их нет, – сказал Гришко.

– Да, теперь не до копилки. Шел я по лесу и ни одного гриба не увидел. И вдруг стоит такой высокий крепенький. Тронул, а он поганый. Так от такого голова болит, да и только. Пошел дальше, смотрю – что-то горбатится. Думал, гриб. Тронул, а там так, пустое. Пошел я тогда к знакомому пню. Там всегда грибы росли уж сколько лет. Да только там, прямо напротив этого пня, лавку поставили. И люди стали сидеть и прямо на этот пень глаза перить и бутылки на него закидывать.

– Эх-хе-хе. А другого эксперимента больше и не надо, – сказал Гришко.

Тут собака Гришко громко огрызнулась, заметив, что щенок Степанова стал заигрывать с ним. Гришко приструнил пса и, попрощавшись со Степановым, ушел восвояси.

21.06.16.

– Хватит! Хватит спорить, и этих дрянных разговоров! – воскликнула я, надела прозрачную пышную юбку – солнце и вылетела на улицу.

Ветер всколыхнул подол, и широкая волна пробежала выше колен.

– Ай! Ай! Юбка «Пион», как же тебе весело.

Юбка подыграла своей хозяйке, точно верная собачка, и притихла. Во всяком случае, было понятно, ей очень весело и хорошо. Ведь на улице лето, солнце и легкий ветерок.

– И что ты ко мне так привязалась, все держишь в своих сетях, не пускаешь распуститься, пробежать по лугу, упасть в цветы. Точно ты занавес, за который нельзя смотреть.