Лекарство для покойника - Фридрих Незнанский

7. И наконец, все эти шесть пунктов ни черта не стоят без мотива убийства. Поскольку если взять за него ограбление (т. е. желание завладеть этим бесценным колье), то остается неясным, каким образом преступник открыл сейф, если кодовая комбинация всегда была известна только одному человеку – Л. Г. Богачеву. Подсмотреть же код можно было, только стоя у Богачева за спиной. Сейф расположен в таком месте, что ни из окна, ни из входной двери угол зрения не позволял увидеть. Хотя… при современных средствах наблюдения, да еще учитывая, что в доме было семь квалифицированных секьюрити…

Постскриптум. Самый главный идиотизм ситуации заключается в том, что нет ни одной фотографии украденных подвесок, так что невозможно посоветоваться со специалистами: что это было такое, насколько действительно ценно и кому могло понадобиться, то бишь возможен ли заказчик.

Выводы.

1. Если остановиться на версии «убийство из корыстных побуждений», то прежде всего необходимо: разобраться в биографиях охранников, сделав упор на тех, кто в своей карьере близко имел дело с кодовыми замками или занимался «спецподглядыванием».

2. Надо найти наконец этого Гукка-старшего. Что там Славка копается, в самом деле?!

В половине двенадцатого стажер Аркаша привез из ялтинской прокуратуры акт баллистической экспертизы. Турецкий, который все еще так и не спустился к морю, проводил время в баре на открытом воздухе и изучал созвездия в крымском небе. Воздух на контрасте с московским пьянил не хуже спиртного, так что охлаждался он исключительно минеральной водой «Вителл». Без газа.

Краткое и внятное заключение гласило, что «выстрел произведен из оружия 45-го калибра, то есть 11,43 мм. А конкретно из классического американского „кольта“ знаменитого вечного образца 1911 года. Но при этом пуля была, вероятнее всего, выпущена из оружия с глушителем».

11,43 миллиметра – это неслабо, очень неслабо. Можно уложить и крупный рогатый скот, не то что фармацевтического короля. У оружия такого калибра должна быть дульная энергия, которая просто отшвыривает жертву. Впрочем, ей, жертве, уже должно быть все равно, после того как она нащупает у себя во лбу дырку диаметром 11,43.

Турецкий немедленно вспомнил старую хохму: «Господь Бог создал людей, а полковник Кольт сделал их равными».

Ну скажите на милость, откуда в этой крымской глуши мог взяться американский пистолет начала века? Но с глушителем?!

Интересный получается компот. Богачева убили из оружия с глушителем, но при этом еще и стреляли через подушку. На кой ляд?!

– Ладно, – крякнул он. – Разберемся. Давай теперь езжай в Гурзуф, изымешь оружие согласно моему постановлению. Узнаем, у кого какой пистолет. И калибр.

– Я? – обрадовался Аркаша. – В пять секунд обернусь!

– В пять – не надо. Еще проследи, чтобы эту пулю запаковали и отправили в Москву вместе с моим постановлением о назначении повторной экспертизы.

– А куда?

– В Экспертно-криминалистический центр МВД Российской Федерации. Улица Расплетина, 22, запомнишь? – Перепроверим качество украинской работы, решил он. Чем черт не шутит. Или, может, пистолет этот где-то светился. – Да, и если у кого-то вдруг действительно окажется «кольт», тогда, тогда…

– Тогда что? – нетерпеливо подпрыгнул Аркаша.

– Тогда он полный идиот. Немедленно звони мне, а я решу, что делать.

– А куда звонить-то? – спросил Аркаша. – В номер?

– Нет, – задумался Турецкий. – В номере меня не будет. Звони мне на пейджер.

– На какой?

– На свой. – С этими словами Турецкий забрал пейджер себе.

…Турецкий не зря забрал пейджер. Он собрался было предпринять вояж по побережью с вполне конкретной целью. Но прислушался к изношенному организму и решил дать ему передышку.

Телефонный звонок Меркулова в начале первого застал его в американской позе, ноги на столе, в руке – стакан пива, в трех метрах – включенный телевизор, где шла «Война в семействе Роуз», дублированная на украинском языке. Ничего смешнее в своей жизни, чем Майкл Дуглас, Кэтлин Тернер и Дэни Де Вито, общающиеся на мове, Турецкий еще не встречал.

Заместитель Генерального прокурора поинтересовался, как дела. На этот праздный вопрос Турецкий отвечать не стал, зато сам поинтересовался, как прошли мирные переговоры с его собственной женой, Ириной Генриховной.

– Ты знаешь, Саша, – сконфуженно отвечал Меркулов, – Ирина не захотела со мной говорить. Кажется, тебе стоит самому с ней пообщаться.

– Что за свинство, Костя! – возмутился Турецкий. – Ты же обещал?! Я тут загибаюсь, можно сказать, под южным солнцем, работаю в поте лица, даже искупаться некогда, а он не может какую-то бабу уговорить, чтобы она мне нервы не портила!

Меркулов пристыженно молчал.

– И вообще, – вошел во вкус Турецкий. – Мне тут плохо одному, одиноко, не с кем душу отвести, посоветоваться.

– Выпить, что ли? – сообразил Меркулов. – Ну это ты брось. Тебя туда не на дегустацию крымских вин послали. Не надейся, Грязнова тебе в Крыму не видать как своих ушей. Он не мальчишка, чтобы мотаться за тыщу километров поправлять твое здоровье!

– А я, значит, мальчишка?!

– Будет что-то конкретное по Богачеву – докладывай немедленно! – Меркулов бросил трубку. Такое с выдержанным и деликатным Константином Дмитриевичем случалось не часто.

Турецкий. Крым, Ялта. 25 августа, 8.15

Вместо зарядки подброшенный с постели новой идеей, он позвонил в дом Богачевых. Трубку сняла Катя.

– Это Турецкий. Я бы хотел поговорить с Трофимовым.

– Он уехал, Александр Борисович. Вчера вечером в Симферополь, а оттуда собирался лететь в Москву.

– Как уехал?! А остальные охранники?

– Вместе с ним, естественно. Погрузились в свой джип и отвалили.

– Как отвалили?! У них же подписка о невыезде?!

– Я вам их сторожить не намерена, – отрезала Богачева. – Это они меня сторожили. Пока я их не уволила.

– Так что, все уехали?

– Все. Кроме Жоры Мальцева. Его я не уволила, – хладнокровно добавила молодая вдова.

– Да, я знаю, – машинально сказал Турецкий. – Скажите, Катя, а вчера вечером к вам приезжал работник ялтинской прокуратуры? Такой молодой и долговязый?

– Приезжал.

– А он застал охранников или они уже уехали в Симферополь?

– Застал, застал. Орал на них как сумасшедший. Я в жизни такого не видела. Они даже как-то присмирели. Даже с вами, по-моему, они вели себя более развязно.

– Отлично. Еще один вопрос, возможно, вы сможете мне помочь. Вы говорили, что у Леонида Георгиевича часто бывали деловые визитеры. А мне известно, что многое из того, что происходило вокруг вашего дома, снималось на камеры слежения. Как вы полагаете, не могли ли фиксироваться также и эти встречи?