Властелин воды - Алексей Викторович Вязовский

золотистые кудри. Несколько пышно разодетых кукол стояли в сторонке, наблюдая за поединком, среди них были и куклы в длинных белых плащах – инквизиторы, судя по всему. А народ-то у нас осмелел, не только над своим князем, но уже и над псами Понтифика начали подсмеиваться!

Наконец, златокудрая кукла была забита до смерти под улюлюканье толпы и перестала дергаться, безжизненно перекинувшись через ширму. Темноволосая, потрясая мечом, тут же приняла торжественную позу и пафосно произнесла.

– Так будет с каждым, кто покусится на мои земли и мое золото! Мы, Тиссены, всегда приходим за своим!

Под бурные аплодисменты публики представление закончилось, и актеры пошли в толпу собирать вознаграждение. Денег народ не жалел, значит спектакль понравился. Видимо солдаты, вернувшиеся недавно домой, уже успели разнести по всему княжеству красочные подробности нашего «стояния на реке Червонной». Цитируют-то меня чуть ли не дословно. Не удивлюсь, если уже и песни какие-нибудь героические в народе сложили, и теперь исполняют их в кабаках под звуки лютни. Или что у них здесь вместо нее…

– Забавно! – хмыкнул за моей спиной дядюшка – Может, разогнать этот балаган и всыпать пару плетей наглецам?

– Зачем? Если народу нравится, пусть смотрят – пожал я плечами – уж эту уродливую куклу, изображающую меня, такого красивого и умного, я как нибудь переживу. И потом знаешь, Фридрих, один умный человек сказал, что люди не смеются над теми, кого любят или до ужаса боятся. Из увиденного здесь я делаю отрадный для себя вывод – мои подданные меня больше не боятся. Но видимо еще недостаточно горячо любят. Так что мне есть к чему стремиться…

Глава 4

Перед Ратушей собралась целая демонстрация встречающих княжескую семью, и каждый старается протиснуться к нам поближе. В глазах пестрит от их ярких одежд и сверкающих драгоценностей. Вот правильно я сделал, что не вырядился во что-то подобное – сейчас бы слился с этими павлинами. В Зале приемов нас сразу проводят на почетные места – к креслам с высокими резными спинками, стоящим на возвышении в конце зала. Ну, спасибо, хоть стоять не придется, выслушивая поздравления делегаций от разных Гильдий. Самое интересное, что сидим здесь только мы втроем – все остальные стоят, даже пожилые люди. Традиция такая, и ничего тут не попишешь. Утомительно, но приходится терпеть. А куда деваться? Люди готовились, деньги большие потратили на организацию мероприятия.

Незаметно оглядываюсь по сторонам слушая пространные речи делегатов. Парадный зал Ратуши выглядит помпезно, особенно по местным меркам. Мраморные колонны, в окнах разноцветные витражи, все стены и даже потолки расписаны красочными фресками на религиозные и исторические темы. Кругом блеск, позолота – все дороГо – боГато…

Как там у нас шутили: «в роскошных залах Эрмитажа мат восхищенный не смолкал?» Вот, вот! До прославленного музея конечно далеко, но материться уже хочется. Как-то в нашем княжеском Замке парадный зал поскромнее будет. Нет, не то, чтобы мне жутко завидно, но странно это – то ли Гильдии у нас слишком богатые, то ли Тиссены совсем уж обнищали. И возможно, что второе как раз вытекает из первого. В любом случае, хотелось бы получить внятные объяснения этому феномену. И желательно с комментариями казначея Деранга.

Так, ладно, с зажравшимся Гильдиями я еще успею разобраться, а где же предмет моей страсти? Ненавязчиво скольжу взглядом по залу, стараясь не встречаться глазами с дамами. Стоит мне на ком-то из них неосторожно остановиться, как они тут же начинают суетливо приседать и кланяться. Такое ощущение, что просто ловят мой взгляд…! А потом такие друг перед другом: «Принц взглянул на меня три раза, улыбнулся один раз, вздохнул один раз». Нет, правда…! Боюсь даже представить, что тут начнется во время танцев. Может мне спрятаться от них за какую-нибудь портьеру? Так ведь найдут же…

А вот и моя красавица – скромно стоит у колонны, собирая восхищенные мужские взгляды и ненавидящие женские. Одета с большим вкусом, без грамма вульгарности, и драгоценностей на ней в меру – не то что на некоторых. Есть, конечно, в Бренне особый ирутский шик – этого у нее не отнять. Нашим минэйским гусыням до нее как до Луны. Вернее, до двух лун. Хоть в зале и встречаются вполне милые девичьи лица, но на фоне Бренны все они меркнут.

Ну, так прекрасная госпожа Эсмер даже в Ируте блистала, как крупный бриллиант в королевском ожерелье. Интересно только, что она делает в Минэе? Я еще понимаю, если бы встретил ее в Тибале или Вертане, но здесь…? По меркам Риона Западный Эскел не самое подходящее место для элитной куртизанки. Мы провинция в общем-то, глубинка… Пока. А Бренна бесспорно штучка столичная, настоящая маркиза куртизанок!

– Хороша… – склоняется к моему уху Фридрих. Вот, зараза глазастая – все-то он замечает, все успевает!

Но реакции от меня дядюшка так и не дождался. Перебьется! Не для тебя, старый шмель, этот яркий цветок в Минэе расцвел. Он явно по мою душу сюда явился.

По словам Свана девушка уже вторую декаду, как здесь появилась, и живет она в «Морской розе» – очень приличной и дорогой гостинице в центральной части города. Представилась вдовой, ни с кем не встречается, все мужские ухаживания с ходу пресекает, посещает лишь Храм и один раз прошлась по дорогим лавкам на главной торговой улице Минэя. Ведет себя скромно, держится строго – просто монашка, а не куртизанка! Не знал бы я точно, кто эта красотка – в жизни бы не поверил! Приглашение на бал у Свана взяла, но только после того, как узнала, что оно от меня. Попросила передать мне огромную благодарность и …с достоинством королевы удалилась в свой номер. Звезда, блин…

Наконец все приветствия и поздравления в адрес княжеской семьи прозвучали, Фридрих, как старший из Тиссенов, выступил с ответной речью. В меру длинной, и в меру пышной. Потом началось представление глав всех минэйских Гильдий и взрослых членов их семейств. Хотя, как по мне, лучше бы они своих замов и казначеев мне представили, и то больше толку. Но и эта тягомотина вскоре закончилась. Последним номером официальной части мероприятия стал церемониальный медленный танец, скорее напоминающий торжественное шествие гостей. Его, естественно, открывали мы с матушкой, а Фридриху пришлось пригласить страшную, как обезьяна, незамужнюю дочь бургомистра, которая прямо светилась вся от гордости. Чего не скажешь о бедном дядюшке.

Зазвучала музыка, и мы с матушкой величественно поплыли по залу. Вела, конечно, София – я только повторял