Попаданка. Двойной обмен - Наталья Белецкая

– А кто такие «Аполлон» и «Велосипед»?

Я закусила губу, чтобы не расхохотаться.

– Аполлон считается идеалом красоты в том месте, где я родилась.

– А «Велосипед» кто такой?

– Не кто, а что. Это такой… транспорт.  На нем ездят. – Объяснила я и добавила: – Верхом ездят.

*** 

«Верхом ездят. Это намек на секс? Не похоже. Вышла из дома и опять хихикает», – Ивэлас потер лоб.

Странная человечка. Сколько раз за последние двое суток он повторял про себя эту фразу? Много, очень много. Какую-то одну странность можно было объяснить, но не все сразу. Например, сейчас он чувствовал заинтересованность в её взгляде (за долгие годы научился различать, когда на него смотрят по-особому). Его оценивали, Ивэлас готов был поклясться в этом.

В обществе дроу такой интерес часто приносил мужчинам проблемы, и ему в том числе. А у матери не всегда была возможность защитить сына от подобного внимания тёмных эльфиек. Она старалась, но не всегда всё происходит так, как ему бы хотелось. Дроу скрипнул зубами. Похотливые твари! И тут такой же интерес от человечки. Что она возомнила о себе?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но, судя по реакции, о сексе она не думала. Он видел её попытки скрыть смех. Предложение про мешок картошки его возмутило. Несмотря на фразу о том, что он не продается, Ивэлас понимал, что мужчин в их обществе часто покупают. Не за мешок картошки, конечно, но за деньги, выгоду, власть покупают. У мужчин нет другого варианта, кроме как подчиниться. Мррашева клятва не даёт ничего сделать.

Неужели человечка об этом знает, поэтому смеётся? Почему в таком случае не сказала, что ей всё известно? Велосипед, Аполлон, кот Матроскин. И это её «Наполеонушка!». Ведь ясно, что в имени какой-то подвох, но он не понимал и половины из того, на что она намекала. Не понимал её стремлений, действий, целей. Почему она его спасла? Почему помогает сейчас? Чего она хочет добиться? Почему не боится его, не презирает, не…

Она вернулась, благоухая ароматом дорогого мыла и порошком для чистки зубов. Люди воняют. В их городах от зловония щиплет глаза. Грязные глупые животные, но она совсем не подходила под это определение. От Резаэлли приятно пахло травами и цветами, а еще тонким, присущим только ей ароматом дикого мёда и еще чего-то такого… неопределенного. Она регулярно мылась, постоянно споласкивала руки, а еще мазалась кремами, как делали аристократки среди людей. Неужели, эта человечка знатного происхождения? Почему же тогда работает? Что она делает тут?

Вопросы, на которые нет ответов. Но он докопается до истины.  Даже если ничего не узнает,  его выздоровление, по крайней мере, не будет скучным. Ивэласу нравилось отгадывать загадки. Наблюдательность и способность замечать мелочи не раз помогали ему в жизни.

– Ого! Ты не стал завтракать без меня? – улыбнулась травница. – Здорово! Знаешь, мне иногда очень не хватает совместных трапез с приятным собеседником.

Ивэлас проглотил резкие слова, готовые сорваться с языка, осознав, что она совсем не кривила душой, когда говорила про приятного собеседника. Дроу прекрасно слышат и способны распознавать нюансы произношения. Сарказм, иронию, издёвку он чувствовал отлично, и сейчас ничего подобного в её словах не прозвучало. Нет, он совсем не хотел совместной трапезы, просто вновь задумался о несоответствиях в её поведении, но со стороны это действительно выглядело так, будто бы он ждал её прихода.

Человечка ловко накрывала на стол, мурлыкая под нос веселую песенку.

– Спустись в погреб, принеси баночку соленьев, пожалуйста, – мягко попросила Резаэлли. –  Они стоят на средней полке слева, как войдешь. Выбери ту, что больше понравится. Свет… ах, да, тебе свет не нужен. Кстати, удобная функция – не споткнешься.

В погребе было прохладно и сухо. Несколько небольших баночек стояли в ряд на полках. Дроу выбрал одну и заодно осмотрелся. Негусто у травницы с запасами. Мяса в леднике всего один кусок остался, молока и литра не наберется, несколько яиц. А это что? Мука. Хотя бы муки много. Пресловутая картошка, свекла, морковь и мррашев лук. Ивэлас передернул плечами, вспомнив, как он резал этот овощ. Резаэлли смеялась над ним, но как-то незлобно и совсем необидно.  

Он не разозлился на неё тогда. И сейчас безропотно спустился в погреб, подчиняясь её приказу. Почему? Может быть, потому, что это не приказ, а просьба, от которой он мог бы отказаться? Но зачем отказываться, если он сам съест то, что принесет?

А наверху его уже ждал сервированный стол. Под каждой тарелкой салфетка, рядом чистая ложка. Посередине стола исходил паром чайник, рядом на плоском блюде лежал порезанный хлеб, красивая керамическая пиала была доверху заполнена земляничным вареньем. Ивэлас почувствовал запах любимой ягоды и сглотнул слюну. По тарелкам травница разложила кашу, полила белой подливой с кусочками мяса и сверху украсила порезанной свежей зеленью.

– Что застыл? Завтрак готов! – с улыбкой пригласила Резаэлли.

Интересно. Человечка говорила о том, что она крестьянка, но разве девушка из деревни знает, что такое сервировка? Не вяжется. Слишком много странностей. Слишком много.

За завтраком он обратил внимание, как она ест. Аккуратно и совершенно естественно. Никакой скованности.

– Сегодня я уйду на весь день. Вернусь ближе к вечеру, так что лекарства придётся тебе самому принимать, –  между тем говорила травница. –  Перевязку я сейчас сделаю, смажу твои раны. Если что-то болит, обязательно скажи. А то знаю я вас: дотяните до самого последнего, терпите, а потом проблем в десять раз больше. 

– Я нормально себя чувствую. Раны болят и зудят, но не более чем обычно при подобных травмах.

– Не более чем обычно? То есть для тебя такие ранения – обычное дело? Тебя часто калечат?

Ивэлас поморщился.  Он слишком хорошо знал, что такое раны, частенько их лечили с помощью зелья регенерации.

– Я – воин. Иногда получаю травмы. Без этого никак. – Чтобы перевести неприятную для него тему, дроу задал вопрос: – Завтра ты тоже за травами пойдешь?

– Не знаю. Все зависит от того, сколько соберу сегодня. Планы у меня грандиозные, но пока мало что попалось, а все потому, что выбираюсь в ваши горы нечасто. Матриарх разрешила только два раза в год травы собирать и не больше двух недель. А весной тут с погодой не угадаешь. То вроде солнышко, то опять снег. И других альтернатив нет. Многое только у вас в горах и растет, – со вздохом пожаловалась Резаэлли.