Сухих соцветий горький аромат - Ирина Зорина

— Да ни о чём я тогда не догадывалась, я вообще о нём и думать забыла! — не глядя мне в глаза, выпалила Инга. — Только сегодня догадалась, когда он сказал, что вы учились вместе.

— Ты о нём и думать забыла и тут вдруг являешься на вечеринку, держа его под руку?

— Ой, господи, ты бываешь такой дотошной, это ужасно напрягает! Ты постоянно во всём видишь подвох или тайный заговор, которого и в помине нет, — Инга брезгливо фыркнула и скорчила недовольную гримасу. — Просто я не хотела идти одна. Все с парнями придут, а я буду как белая ворона? Перебрала в голове всех знакомых, вспомнила Марка и решила позвонить. Он согласился меня сопроводить. Вот и всё. Не кипятись, я твою любовь захомутать не собиралась.

— Инга, ты в своём уме?! — возмущение, бурлившее внутри меня, с силой вырвалось наружу. — О какой любви ты говоришь?! Это было давным-давно, я сейчас с Сашей, и Марк не имеет для меня никакого значения.

— А чего же ты тогда боялась мне об этом рассказать? — ехидно усмехнулась моя подруга. — Скрывала как кровоточащую рану, на которую даже смотреть больно. Если не болит, то и не волнует.

— Аня! Инга! — услышали мы голос Сашки. — Чего вы там застряли? Идите сюда, Марк тут отличную идею подбросил.

Я окинула Ингу ледяным взглядом.

— Извини, нужно идти, твой ненаглядный нас зовёт, — усмехнулась Инга и направилась в сторону мужчин.

В ту самую секунду я поняла, что нашей дружбы больше нет. Она растаяла так же незаметно, как тает весной серый снег. Разрыв не стал для меня ударом, я давно готовилась к подобному финалу, но обстоятельства, в контексте которых это произошло, выбивали меня из колеи. Пытаясь собрать остатки сил и благоразумия, я последовала за Ингой.

— Марк предлагает завтра нам вчетвером поужинать вместе, — увлечённо сказал Сашка, — оказалось, у нас много общих тем для разговора. Думаю, мы далеко не всё успели обсудить, — он беспечно взглянул на Марка, ожидая от него подтверждения своих слов.

Тот дружелюбно улыбнулся и кивнул:

— Кажется, это неплохая идея, посидим, поболтаем.

— Как ты на это смотришь, Ань? — обратился ко мне Сашка.

Как я на это смотрю? Мне хочется бежать отсюда как можно дальше, спрятаться, исчезнуть. Я чувствовала, как взгляд Марка скользил по моему лицу, он умолял меня сказать «да». Внутри что-то рвалось, причиняя жгучую боль. В горле застрял твёрдый ком. Я ощущала себя маленькой девочкой, забытой на станции метро. Вокруг снуют, что-то громко выкрикивают, теснятся люди, шумят поезда, а мне хочется плакать и звать на помощь, но я так напугана и растеряна, что просто стою как вкопанная и до боли сжимаю маленькие кулачки.

— Мне кажется, мы будем очень уставшими после сегодняшней вечеринки. Не думаю, что это хорошая идея, — попыталась я остановить приближение неотвратимо мчащегося на меня поезда, угрожающего раздавить то, что я так усердно латала, а затем трепетно хранила долгие годы.

— До ужина у нас будет в запасе целый день, чтобы отдохнуть. Марк сказал, что вы вместе учились, думаю, вам есть что обсудить, — настаивал Саша. — Столько лет прошло после окончания школы, соглашайся.

У меня на лбу проступил холодный пот. Что ещё успел сообщить Саше Марк, пока я отсутствовала?

— Ой, конечно, Аня согласна, — вдруг вмешалась в разговор Инга, — итак уже шесть лет почти никуда не выходила. Она у нас такая заучка, скукота смертная! Пора развеяться.

Мне не хотелось устраивать ссору с Ингой на людях. Оказавшись в положении загнанного в угол зверя, я поняла, что ничего не остаётся, как согласиться. Я посмотрела на Марка, было трудно поверить, что это на самом деле он. Столько лет я мечтала об этом моменте, столько всего хотела сказать, но встретились мы именно тогда, когда я, наконец, решила жить дальше.

— Хорошо, вы меня уговорили, — коротко проговорила я, с усилием отрывая взгляд от полупрозрачной талой воды, колышущейся в глазах Марка. Теперь мне просто необходимо было расслабиться. — Может быть, пойдем, выпьем чего-нибудь, — предложила я Саше. — Вечер в самом разгаре, а мы до сих пор трезвые.

— Идея отличная, хоть я и не пью, — рассмеявшись, отозвался он. — Я же за рулём, ты забыла?

— Ах да, точно. Но я же не за рулём, поэтому не намерена оставаться абсолютно трезвой весь вечер, — с усилием улыбнувшись, я постаралась придать своему лицу задорное выражение.

— Конечно, ты обязательно должна повеселиться на славу, — поддержал меня Саша, приобнял за талию, и мы двинулись к бару.

После второго бокала вина я почувствовала, что начинаю пьянеть, но останавливаться не собиралась. Взяв третий бокал, решила выйти на террасу, чтобы скрыться от назойливого шума, который окружал меня удушающим кольцом.

— Скоро вернусь, — сказала я Сашке и вышла из зала.

На террасе не было ни души, и это меня обрадовало. Мне хотелось побыть в одиночестве и хотя бы на короткое время забыть о случившемся. Воздух был свежим, бодряще-прохладным, он приятно охлаждал кожу, разгоряченную душным помещением и вином. Где-то далеко самозабвенно выводил переливчатые трели соловей. Я стояла под каменным сводом террасы, зубчатый край которой, грациозно изгибаясь, словно руки окаменевших дриад, увитый нестерпимо благоухающими белыми розами, цеплялся за тяжёлые мраморные колонны. Эти колонны своими массивными основаниями напоминали неприступную мангровую рощу, в которой я хотела бы затеряться на какое-то время.

Ночь медленно заключала меня в свои тягучие объятия, она обволакивала моё тело чёрным бархатом, скрывая от окружающего мира, казалось, я становлюсь невидимой, растворяюсь в этой бездонной мгле, сливаюсь с немой пустотой звёздного неба и исчезаю в бесконечности Млечного Пути.

— Я не помешал? — голос прозвучал совсем рядом, почти возле самого моего уха. Такой знакомый и в то же время давно забытый.

Я вздрогнула и очнулась от забытья, в котором находилась последние несколько минут. Быстро повернувшись к подошедшему мужчине, я постаралась придать голосу бодрый оттенок.

— Нет, конечно, нет. Я уже как раз собиралась возвратиться внутрь.

Сделав шаг в направлении двери, я хотела войти в помещение, но Марк схватил меня за руку и, взглянув прямо в глаза, произнёс:

— Постой, не уходи сейчас.

Силы мгновенно оставили меня, ноги стали ватными, и я чуть не потеряла равновесие. Его рука обжигала мою кожу.

— Мне кажется, я ждал этой встречи всю свою жизнь… Боже, как же ты хороша!

Он придвинулся ко мне, я почувствовала его тепло и такой знакомый запах. У меня закружилась голова. Нельзя было молчать, нужно было говорить хоть что-нибудь, чтобы остановить это безумие. Мне хотелось сказать о нелепости сегодняшней вечеринки или будоражащем действии прохладного ночного воздуха или повторить бессмысленную болтовню своих подружек, подражая их жеманству, но вместо этого сказала то, о чём должна была молчать: