Кристофер Робин - Элизабет Рудник

вышли на улицу, чтобы насладиться погожим солнечным утром. Ему постоянно приходилось от кого-то увиливать. Ворча под нос, Кристофер старался привлекать к себе как можно меньше внимания.

Винни тем временем вёл себя совсем наоборот.

– Тут очень шумно, – сказал Винни.

Его голова вертелась из стороны в сторону, словно на шарнирах, в такт ломаному ритму ревущих машин, спешащих куда-то людей и беспрестанно пульсирующей энергии города.

– И это совсем не здорово, – добавил он, когда мимо них пронёсся особенно шумный и неприятно пахнущий двухэтажный автобус.

– Добро пожаловать в Лондон, – сказал Кристофер.

Завидев приближающегося к ним мужчину, Винни помахал ему рукой:

– Привет! – крикнул он. – Вы тоже на прогулке?

Мужчина оглянулся... и врезался в фонарный столб.

Кристофер вздрогнул, поскорее зажал Винни рот и занырнул в одну из многочисленных лондонских телефонных будок. Он усадил Винни на полочку, на которой стоял телефон, и ткнул в медвежонка указательным пальцем.

– Послушай, – сказал он очень серьёзно. – Люди не должны знать, что ты умеешь ходить и разговаривать.

– Но почему? – спросил Винни. Он был искренне удивлён. Кристофер же ходил и разговаривал с людьми. И ничего. Кажется, все в Лондоне так делали.

Кристофер вздохнул. Все его объяснения – как об стенку горох. Он вдруг мысленно вернулся в те времена, когда Мадлен тоже была жуткой почемучкой. Он и тогда не мог найти ответов, которые бы её устроили, и сильно сомневался, что сможет сейчас найти подходящий ответ для Винни. Но надо хотя бы попробовать. Он больше не мог тратить время его «прогулки», как выразился Винни, на то, чтобы прятать медвежонка от посторонних глаз.

– Ты не такой, как все, – сказал наконец Кристофер. – А люди не любят, когда кто-то на них не похож.

– О, – сказал Винни. – Значит, мне не нужно быть собой?

– Я... Нет... Я... – пробормотал Кристофер. – Нет, ты всегда должен оставаться самим собой.

Винни поднял на Кристофера глаза.

– Всё так запутанно, – сказал медвежонок и похлопал себя по животику. – Может быть, дело в том, что я голоден.

Кристофер чуть не расхохотался. И он бы непременно так и поступил – если бы только не стоял сейчас в телефонной будке и не пытался серьёзно поговорить с плюшевым мишкой. И наверняка все те, кому посчастливилось проходить мимо, и без того бросали на него косые взгляды.

– Ты же только что поел! – сердито заметил Кристофер.

– О! И то правда, – сказал Винни, обрадованный тем фактом, что дело вовсе не в голоде. – Тогда, возможно, я съел слишком много.

Кристофер прикусил язык. Они попусту теряли время. И это, разумеется, выводило его из себя.

– Неважно, – сказал он. – Послушай, просто попробуй не быть собой на полную катушку.

Медвежонок посмотрел прямо Кристоферу в глаза.

– Пригнись и расслабься, – сказал Кристофер и продемонстрировал, что имеет в виду: наклонил голову, расслабил руки и, обмякнув, прислонился спиной к стеклянной дверце. Какой-то прохожий, который как раз в это время оказался у будки, вздрогнул от неожиданности, отпрыгнул в сторону, бросил на Кристофера и Винни недоумевающий взгляд и скорее засеменил прочь.

«Если всё продолжится в том же духе, – подумал Кристофер, пока Винни старался повторить его движения, – весь город решит, что я сошёл с ума».

Он взглянул на Винни. Медвежонок прикрыл глазки, опустил плечи и обмяк. Однако он по-прежнему гораздо больше походил на настоящего медвежонка, нежели на плюшевую игрушку. А ведь сейчас нужно, чтобы всё было совсем наоборот!

И тут Кристофера осенило.

– Придумал! – воскликнул он. – Сыграем в тихий час!

– Ого! – сказал Винни, хлопая от восторга в меховые ладоши. – Обожаю играть! – и, сказав это, замер. Теперь он выглядел ровно так, как подобает плюшевой игрушке.

– Отличная работа! – сказал Кристофер, хватая мишку и перебрасывая его через плечо.

Он открыл телефонную будку, ступил на тротуар и направился к центральному входу станции Виктория.

К счастью, вокзал был недалеко, и Винни удалось сохранять спокойствие почти до самого поезда, пока любопытство всё же не взяло над ним верх. Медленно приоткрыв один глаз, Винни посмотрел по сторонам.

На первый взгляд станция не слишком отличалась от улицы. Разве что здесь было немного темнее и звуки казались более приглушёнными. Он уже начал было закрывать глаз обратно, но заметил продавца воздушных шариков. Мужчина держал в руке дюжину красочных шаров и предлагал их прохожим. Винни разом распахнул оба глаза. Больше всего на свете он любил яркие воздушные шарики!

– Ого! – прошептал он Кристоферу Робину на ухо. – А можно мне шарик для путешествия?

Кристофер шикнул на друга.

– Тебе не нужен шарик. – Он скривил рот так, что стал похож на неумелого чревовещателя.

– Я понимаю, что он мне не нужен, – сказал Винни. – Но мне бы очень хотелось. Очень-очень сильно.

Вздохнув, Кристофер направился к продавцу шариков. Если уж он чему и научился, будучи отцом, так это тому, что порою лучше сказать «да» и тем самым уберечь всех от большой досады. Если Винни был так похож на Мадлен в детстве, то отказ может закончиться самой настоящей истерикой. И тогда Винни, вероятно, уже не захочет играть в тихий час. А этого Кристоферу совсем не хотелось.

– Один шарик, пожалуйста, – сказал он продавцу.

– Какого вам цвета? – спросил тот.

– Красного! – воскликнул Винни, прежде чем Кристофер успел его остановить. К счастью, в этот момент продавец отвернулся и не видел, что ответил ему медвежонок, а вовсе не Кристофер. Кристофер быстренько расплатился и направился к кассе. Винни схватил шарик за верёвочку и снова превратился в обычную плюшевую игрушку (правда, очень счастливую плюшевую игрушку).

Довольный тем, что не привлёк лишнего внимания, Кристофер подошёл к кассе:

– Туда и обратно, пожалуйста, – сказал он, не обращая внимания на косой взгляд, который на него бросил кассир, когда Кристофер, вынимая кошелёк, усадил на пол медвежонка с шариком в лапке. Шарик ткнулся ему в лицо, и Кристофер отмахнулся от него.

– До Хартфилда, Сассекс, – добавил он. Но шарик снова подлетел к его лицу. – Можешь подальше? – шикнул он в сторону Винни. Шарик отплыл от него на несколько футов.

Кристофер кивнул и расплатился за билет. Убирая его в кошелёк, он взглянул на часы. Замечательно, они сделали