Машинист паровоза-призрака - Максим Ахмадович Кабир

были при жизни, чем страшнее было чучело или картинка, тем вреднее получались драуги.

– А как остановить драуга? – спросил Даня.

Черныш пристально посмотрел на гостей.

– Молодые люди… никаких драугов не существует! Как не существует камней, питающихся лунным светом. Я говорю о верованиях примитивных племен, о том, что давным-давно развеяла наука!

– Не понимаю, – сказал Даня. – А как же головы Барби?

– Конечно! – сконфуженно улыбнулся профессор. – В тексте говорится об имитации похорон… ритуал, который наделяет ландвэттира силой. Иногда меня заносит. Хочется, знаете ли, побывать в шкуре объекта исследований. Я действительно купил в привокзальном киоске этих кукол и реконструировал обряд, имеющий культурное значение. Лишь в качестве научного эксперимента. Не думаете же вы, что кусок гранита призвал в Балябино драуга, который похитил бабу Шуру?

– Нет, что вы! – принужденно засмеялся Валик.

– Именно так мы и думаем, – возразил Даня.

Глава 15

Дело раскрыто!

– Здравствуйте, дядя Вова. Здравствуйте, тетя Полина. Проходите, садитесь. Бабушка… Дядя Витя… Все в сборе, пожалуй, начнем.

Валик, будешь мне помогать? Нет? Ну, тогда съешь чего-нибудь. Вон сырники, ага.

Сразу скажу: Валик был против того, чтобы мы вам рассказали о паровозе-призраке. Да, вы не ослышались, дядя Витя, но я забегаю вперед. В общем, Валик был против, но я его уболтал. Тут такое дело – без взрослых не обойтись.

Короче говоря, жил да был камень. На первый взгляд, ничем не отличающийся от других камней. Только вот камень этот обладал особой силой. Я с бумажки прочту. Ланд-вэт-тир, вот. Переводится: «дух места». Камень впитывал лунный свет и выполнял разные трюки. Нет бы разливать кока-колу или раздавать вай-фай. Он такое не умел. Зато он умел призывать драугов. То есть привидений. Варяги, путешествовавшие по Руси в девятом столетии, знали о духах места. Они нашли камень и высекли на нем разъясняющий текст. Жаль, не по-русски, не по-английски, а на своем языке. Вряд ли бы камень поставили на привокзальной площади, если бы знали, насколько он опасен.

Более тысячи лет рунный камень лежал в земле, где ему самое место. Некоторые вещи лучше не откапывать, я прав? Но все-таки его нашли и принесли в музей. Я ходил туда сегодня и все понял. Камень стоял в углу, получая совсем немного света из окон… Ах да, я еще забыл сказать, что для полноценного использования нужен ритуал, как там, Валик? Да, символический дар.

Итак, камень стоял в углу, и каждый день всем нам прекрасно известный Валик… приятного, Валик, аппетита… приходил в музей и читал книгу. Прямо напротив камня. Дух места, столько лет куковавший без поклонения и энергии, ежедневно видел нашего Валика. А еще он видел книгу. Валик, ты принес? Ага, спасибо. Вот эту. С самураем на обложке. Однажды, когда взошла луна, ландвэт-тир оживил самурая. Сделал так, чтобы нарисованный воин… Подскажи, Валик, у тебя лучше язык подвешен. Да, точно! Обрел плоть!

Самурай напал на Валика и все в музее разгромил. Зря вы, дядя Вова и тетя Полина, не поверили сыну, но теперь я вижу, что вам стыдно, и пусть это будет хорошим уроком для всех родителей.

С зомби-самураем шутки плохи, но тогда, в апреле, камень еще не был настолько сильным, как сейчас. Его хватило на пару минут. Что ты говоришь, бабуль? Пауэрбанк, в точку! Он работает как пауэрбанк, но заряжает не телефоны, а драугов. И ему самому нужна зарядка. Зомби-самурай был первым блином за десяток веков. Побил витрины и растаял. А потом лэд… ландвэттир додумались перенести из музея на площадь. И, как вы понимаете, он получил неограниченный доступ к лунному свету. Зарядился, так сказать, на полную катушку. И, ясен пень, жить в городе с заряженным ландвэттиром… видите, я выучил это слово… жить с ним в одном городе – та еще морока. Тем более по глупой случайности профессор Черныш, приехавший в Балябино, чтобы расшифровать руны, провел древний ритуал и, сам того не подозревая, навлек на поселок беду.

Теперь перейдем к поезду. У него есть тайна. Дядя Витя, ваш дедушка был героем, но его напарник, Сидор Горев, был настоящим гадом. Хуже гитлеровцев. Он завидовал Платону Ивановичу и мечтал отобрать у него жену и ребенка. Не фашисты убили Самсонова, а Горев. Подло ударил ножом в спину, но тут же сам был убит взорвавшейся бомбой. Откуда я это знаю? Фотографии в музее ожили и все мне показали. Но не будем заострять на этом внимание. Для вас и так слишком много информации. Просто примите как факт.

Да, дядя Вова, вы ловите на лету. Недаром работаете в органах. Душа Горева оказалась заточена в СО. И наш варяжский пауэрбанк как следует подзарядил паровоз. Горев стал ужасным драугом, а СО – его сухопутным драккаром. И тут в истории появляюсь я.

Драуг, которого мы с Валиком называем крабо-жабо-муравьед… вы бы видели это страшилище… он принял меня за сына Платона Ивановича. Стал преследовать, в окна заглядывать. Уменьшил СО до размеров модельки и катался по игрушечной железной дороге: Валик – свидетель. Натерпелись же мы!

Мы вам не хотели говорить, это правда. Думали, вы не поверите. Но в Балябино пропадают люди. Баба Шура и владелец кафе. Драуг забрал их, и сейчас нам всем важно…

– Милый! – Бабушка постучала в дверь. Даня вздрогнул и вернулся на землю из мира грез. Он стоял в ванной, опершись о раковину. – Мы тебя уже полчаса ждем. Почти все сырники съели. Сам же гостей позвал.

– Иду, – вздохнул Даня.

Умылся холодной водой и на ватных ногах вышел из ванной. За кухонным столом пили чай родители Валика и дядя Витя. Валик забился в ущелье между холодильником и стеной и встревоженно поедал сырники.

«В кабинете мозгоправа сырников не будет», – как бы говорила его гримаса.

– Итак, – выпрямился дядя Вова. – Вы хотите нам что-то рассказать, парни?

– Да, – выдавил Даня, и на этом слова иссякли.

В фантазиях он был красноречив, но когда дошло до дела, решительно оробел.

– Мы слушаем. – Дядя Витя устроился поудобнее.

«Ну же! – потормошил себя Даня. – Ты репетировал, ты сможешь».

– Значит… эм… камень… дух… эм… призраки… и потом – бабах. Зомби-самурай… и он… и его… – Даня покраснел от натуги.

– Стоп! – Бабушка замахала руками. – Так мы кашу не сварим, ничего не понятно. Ну-ка отдышись, выпей вот молока и начинай сначала.

– Давайте я попробую, – сказал Валик, выходя в центр кухни. – Мне уже нечего терять.

– Нет, – возразил Даня. – Давай тогда вместе.