С первого взгляда - Галина Владимировна Романова

Он все еще пытался выиграть время. Все еще надеялся выбраться из страшной ловушки, которую ему устроила эта женщина.

Так, стоп!

А ведь она запросто могла убить Аллу, почему нет?! Сначала убила ее, потом соврала следователям, а теперь ставит ему условия. Ей ведь как никому выгодна Алкина смерть.

Что, если рассказать этим двоим – Борису и Леониду – чистую правду?! Про то, что Влада соврала, что теперь шантажирует его, требует жениться на ней. Рассказать?!

– Ты совсем дурак, да?!

Саша посмотрела на него с жалостью, когда он разыскал ее и рассказал обо всем. Владе он так ничего и не ответил. Просто выскочил из спальни, громко хлопнув дверью. Услыхал, как она крикнула ему вслед, обещав подождать пару недель. Но даже не обернулся.

– Саш, почему я дурак? – опешил он и погладил подругу по припухшей щеке. – Ты снова плакала?

– Аллу очень жалко, – жалобно пискнула она. – Кто бы ни был тот злодей, он ее очень ненавидел.

– Это не я! – Он отступил на шаг, замотал головой.

– Я теперь почти в этом уверена, Антон, – серьезно откликнулась Саша. – Ты ее любил. А тот, кто это сделал… С такой силой душить ее мог только человек, остро ее ненавидящий.

– А Влада? Влада могла?

Марин оперся поясницей о перила лестницы второго этажа, где они стояли с Сашей. Потрогал себя за плечи.

– Она не так беспомощна, как может показаться на первый взгляд, – вспомнил он ее пальцы, вцепившиеся в него. – И у нее были все основания ее ненавидеть.

– Да, но она не могла быть уверенной в том, что ты примешь ее предложение, Антон, – возразила Саша, немного подумав. – К тому же она вряд ли бы стала душить Аллу именно твоим ремнем. Согласись, это глупо. Если рассчитываешь заполучить кого-то в мужья посредством шантажа, не станешь подставлять объект этого самого шантажа таким способом. Тебя же могли просто арестовать сегодня, и все! Она бы тебя никогда больше не увидела. А так…

– А так? А так что мне делать прикажешь?

Антон сердито покосился на подругу.

– Я посоветовала бы тебе принять ее предложение, Антоша.

– То есть ты хочешь сказать, что мне нужно на ней жениться?!

Он отпрянул, оступился и едва не слетел с лестницы. Кто-то поддержал под локоток, подтолкнул наверх. Он оглянулся и увидал Ивана.

– Слышал все?

– Слышал, – кивнул он, вдел большие пальцы под лямки майки, кивнул Саше. – И тоже считаю, что у тебя просто нет выбора.

– И ты туда же! – фыркнул Антон. – А если это она все придумала и осуществила?

– Зачем? – с печалью отозвались в один голос друзья. – Чтобы женить тебя на себе?

– Ну!

– Нет, – покачала головой Саша.

– Нет, – повторил за ней Иван. – Она просто воспользовалась ситуацией. Обыграла ее под себя. И у тебя нет выбора, друг. Ты должен принять ее условия.

– Выбор всегда есть, – отозвался он с пафосом, решив уехать отсюда немедленно. – Я вот возьму и докажу!

– Что и кому?

Иван пошел за ним следом в комнату, кивнул Владе и кивком попросил ее уйти. И как только за ее спиной закрылась дверь, прошипел гневно:

– В тюрьму хочешь на долгие годы, скотина?

– Так брак с Владой худшее заключение, которое можно себе представить, Ваня! – Он уже вытащил сумку и швырял теперь в нее комком вещи с полок шкафа. – Что так тюрьма, что так!

– Ай, да ну не надо нести вздор! – Это уже Саша протиснулась в дверь и, услыхав его последние слова, возмутилась. – Еще не сидел там, нет?! Хочешь попробовать?!

Он точно не хотел. Как не хотел вести к алтарю и женщину, сделавшуюся ему еще ненавистнее, чем прежде.

– Я знаю, что надо сделать. – Антон застегнул «молнию» на сумке, выпрямился, посмотрел на друзей. – Я просто найду убийцу, и все.

– Считаешь, у тебя есть силы и время на все это? – усомнился Иван. – Думаешь, Влада станет ждать?

– Она внесла уточнение, она дала мне две недели на раздумье, – тут же вспомнил Марин.

– Убийц иногда ищут годами! – фыркнул Снегирев и, пытаясь удержать его в комнате, схватился за его сумку. – К тому же… К тому же ты уверен, что это не ты?

Неделя промчалась так, будто и не состояла из семи дней, а насчитывала лишь тридцать шесть часов. Кажется, ровно столько он спал за это время. Все остальное время куда-то ездил, что-то записывал, отдавал какие-то нелепые распоряжения службе собственной безопасности, состоящей из начальника и трех охранников, выходивших на работу сутки через двое.

Те смотрели на него непонимающими глазами, но поручения выполняли, какими бы нелепыми они им ни казались.

Результата не было.

Раз в день звонила Саша, справлялась о делах. Выслушивала пустые размытые отчеты, вздыхала и просила не дурить. Снегиревы заехали однажды, но не домой к нему, а на фирму. Долго вздыхали, потом Лена призналась:

– Нас снова вызывали в милицию.

– И что? – Хороших новостей он не ждал.

– Много спрашивали о тебе, об Алле, о ваших отношениях, – промямлила Лена, не глядя на него, потом вскинула глаза на мужа, словно искала у него поддержки, тот не откликнулся, и она продолжила сама: – Мы сказали правду, Антоша.

– Какую правду? – решил он уточнить. – Правда, она ведь у каждого своя, так?

– Почему? – не поняла бестолковая Лена Снегирева. – Правда, она правдой и должна оставаться. Просто… Просто Саша просила немного приврать, чтобы не усугублять твое положение. И…

– А какое у меня положение?

Антон прищурился, рассматривая друзей, отношения с которыми близились к двадцатилетнему рубежу. Неужели ради собственного спокойствия они способны?..

А на что, собственно, способны, Марин? Что ты хочешь и ждешь от них вообще? Им ведь тоже нелегко, они ведь тоже ни в чем не уверены, равно как и ты сам.

– Положение дрянское, Тоша, – жалобно произнесла Лена и посмотрела на него виновато. – Они подозревают тебя и даже не пытаются это скрыть. Тот, что поменьше ростом.

– Леонид, – подсказал Антон.

– Да, да, он самый. Так вот он в открытую наезжает на тебя. И нам пришлось… Нам пришлось сказать им правду, – едва слышно обронила Лена, опуская голову.

– Какую правду?! – напрягся Марин.

Правды семьи Снегиревых он пока не знал. Влада свою озвучила. Саша будто бы тоже, признавшись, что проспала всю ночь, пока ее не разбудил Ленкин отчаянный визг. Теперь они.

– Мы им сказали то же самое, что и Влада, – промямлила Лена. – Она попросила нас, и мы… Мы сочли, что это самое лучшее и полезное, что мы можем для тебя сделать, Антоша.