Расколотая - Тери Терри

Тоже была бы счастлива.

Я подпрыгиваю, когда чья-то теплая рука сжимает мое плечо. Пенни.

— Ответишь на один мой вопрос? — спрашивает она с мягким укором.

— Э...

— Зачем мы здесь?

— Это наш второй шанс?

— Именно, Кайла.

Я и в самом деле получила второй шанс, только не тот, на который она намекает.

Она не знает, что я вернулась, что лордеры потерпели неудачу. Моя Зачистка потерпела неудачу. Я мысленно обнимаю это знание, лелею этот маленький комочек удовлетворения у себя в душе.

Вновь обращаясь к Группе, Пенни рассказывает нам, что сегодня мы поиграем в игры. Она открывает чемоданчик, достает из него шашки, карты и другие настольные игры. Нас нечетное количество, и она решает, что мы с ней будем играть в паре. Все еще присматривает за мной?

— Ты играла во что-нибудь из этого раньше? — спрашивает она, и я заглядываю в чемоданчик, чтобы узнать, что еще там есть.

— Почти во все. Мне нравятся шахматы. Я играла в них по вечерам в больнице. Меня научили Следящие.

Она достает шахматную доску и вручает мне, чтобы я расставила фигуры, пока она проверит остальных. Доска деревянная, внутри лежат фигурки: один комплект белый, другой — черный. Я вытаскиваю их и выстраиваю на доске. Ладьи по углам, потом коней, слонов, короля и ферзя. Длинный ряд пешек впереди — расходный материал. Хотя при правильной стратегии, правильной игре, пешка тоже может оказаться значимой.

Пенни возвращается и садится напротив. Моя рука тянется к ладье. Я беру ее. Тура, говорит что-то внутри меня. Бывало, ты называла ее турой.

Нет. Я хмурюсь. Следящие, которые дежурили возле меня по ночам, когда меня мучили кошмары, научили меня играть. Рассказали, как правильно называются все фигуры, как они ходят, и были удивлены тем, как быстро я освоила игру. Ко времени выписки из больницы я порой уже даже и выигрывала.

— Кайла? — Пенни смотрит на меня с любопытством.

Я заставляю себя мысленно встряхнуться, ставлю фигуру на место, и мы начинаем.

— Хороший вечер? — спрашивает мама.

— Неплохой. — Она продолжает смотреть на меня, желая услышать больше. — Мы с Пенни играли в шахматы.

— И кто выиграл?

— Она.

Я играла не лучшим образом. Когда прикасалась к фигурам, меня никак не покидало некое странное чувство. Какая-то правильность в том, как они ощущались у меня в руках. Мне все время хотелось брать их, гладить пальцами по углам и закругленным краям, чувствовать их очертания на ощупь.

Я притворно зеваю:

— Устала. Пойду спать.

Но в комнате мысли мои идут вразнос. Мой второй шанс, но не тот, что имели в виду лор- деры. Мой второй шанс со «Свободным Королевством». Ударить по лорд ерам...

И все же... что я делала до того, как вступила в СК?

Всякий раз, как я пытаюсь вспомнить ту жизнь с Нико, она ускользает от меня. Воспоминания приходят неожиданно, не тогда, когда я охочусь за ними. Я стараюсь расслабиться, пустить мысли в свободный полет. Обучение в лагере я вижу — это да. Но больше почти ничего. Участвовала ли я в нападениях? Лордеры ведь поймали меня, значит, должна была. Но об этом я ничего не помню.

Перед моим мысленным взором возникает и задерживается лицо Нико. Рядом с ним сегодня днем было трудно, трудно сосредоточиться, понять, что говорить или делать. Я была именно такой, какой он хотел меня видеть.

В замешательстве качаю головой. Нет, неправда. Я и сама хочу быть такой.

Хотя сегодня вечером, играя в шахматы, я ощущала себя больше собой, что бы это ни значило. Такой, какая я есть на самом деле, а не какой меня сделали. Когда я взяла в руки ладью, на душе стало как-то спокойнее, казалось, все начинает налаживаться.

Я сосредоточиваюсь на доске, на резных фигурах, стоящих на своих клетках. Покусываю губу. Каждый предполагаемый ход закончится тем, что одна из моих фигур будет захвачена, а у меня их осталось немного. Протягиваю руку, но тут же убираю ее.

— Не знаю, что делать, — в конце концов признаюсь я.

— Хочешь подсказку?

Я дотрагиваюсь пальцами до одной фигуры, потом до другой. Слежу за его глазами.

Он подмигивает, когда я дотрагиваюсь до туры со стороны короля. Но ею не сделать никаких полезных ходов, между нею и королем несколько свободных клеток. Король в незащищенной позиции и скоро окажется под угрозой. Если только...

— А что это за особенный ход, который может делать тура? — спрашиваю я.

— Она называется ладья, Люси.

— Она похожа на башню — туру!

— Да, и правда, похожа. — Он улыбается. — Она может подойти к королю, и они поменяются местами.

— Я вспомнила! — Я делаю, как он сказал, фигуры меняются местами, и мой король в безопасности.

Игра продолжается, и я выигрываю.

Я знаю, что он поддался мне. Я беру туру в свою маленькую ручку и несу с собой в комнату, когда иду спать. Она стоит на тумбочке возле кровати, когда папа приходит поцеловать меня на ночь.

Я медленно просыпаюсь — счастливая, в тепле, в безопасности. Открываю глаза. Ладьи нет. Я потрясенно сажусь, комната плывет, сжимается, меняется, вновь становится комнатой Кайлы.

Не Люси.

Откуда взялось это воспоминание? Оно должно было стереться вместе со всей остальной памятью о Люси, так сказал Нико.

В голове моей полнейший хаос. Люси мне снилась и раньше, но никогда настолько реально. Она никогда не снилась мне дома, в безопасности, счастливая.

Я цепляюсь за этот сон, но он уже становится нереальным, ускользает прочь. Бреду к выключателю, зажигаю свет. Нахожу свой альбом для набросков и карандаши и снова и снова пытаюсь нарисовать его лицо. Удержать его в памяти. Но у меня не получается. Черты расплываются, и остается только какое-то смутное, неясное ощущение размера и пропорции. Никаких деталей, ничего такого, по чему его можно было бы узнать.

Я оставляю бесплодные попытки нарисовать отца Люси. Моего отца. И начинаю рисовать Бена. Теперь, когда родителей Бена нет, не осталось никого, кто бы мог его помнить. Я буду смотреть на его изображение каждый день. Так я никогда его не забуду, буду вспоминать всякий раз, как увижу его лицо.

Я могу сделать и кое-что другое, — как раз таки Люси мне об этом и напомнила.

У меня есть еще один шанс, последний способ попытаться узнать, что же на самом деле произошло с Беном: «Пропавшие без вести».

— Разве ты не хочешь встречаться с Кэмероном? — Эми довольно ухмыляется. — Он ведь такой милашка!

— Нет! То есть я хотела сказать: нет, я не хочу встречаться с Кэмероном.