Академия одержимости. Черный ангел его грез - Айза Блэк

— Проваливай! — она повернулась к нему спиной. Плечи вздрагивали. Но в данном случае, ему действительно лучше было уйти.

По правде говоря. Да, место было не подходящее. Но если очень хочется, всегда можно что-то придумать. Но Габи он не хотел. Совсем. Как что-то отрезало. Хотя всего пять минут назад, член стоял колом, только жаждал он запретный плод. Ту, от которой надо держаться как можно дальше. Художник попал в очередную ловушку.

В коридоре, его взгляд наткнулся на Жизель, стоявшую у стеночки склонив голову набок.

— Мне надо поговорить с тобой. В моем кабинете, — голос звучал раздраженно.

— Как скажете, господин декан, — она послушно пошла за художником, держась чуть сзади, соблюдая дистанцию.

А вот Арман уже сомневался в поспешно принятом решении. Стыдно признаться, даже самому себе, но он боялся остаться с ней наедине.

Он пропустил девушку в свой кабинет. Сделав глубокий вдох, шагнул следом, словно входил в жерло вулкана. Прошел к столу, сел, сложив руки перед собой, на глянцевой поверхности.

— Господин декан, я заинтригована, — Жизель осталась стоять посредине кабинета, спрятав руки за спиной и выпятив вперед грудь, вырез так и манил его взгляд. Потребовались титанические усилия, чтобы отвести взгляд.

— Буду говорить напрямую, без предисловий, — Арман старался чтобы его голос звучал твердо.

— Прямо, резко сразу к делу — это хорошо, — ее низкий хриплый смех мгновенно сделал восставшую плоть тверже камня. Ему стало стыдно, как можно в такой момент сгорать от пошлых желаний? Почему он готов забыть все, только бы зарыться в эту сочную грудь? Но вместо угрызений совести, он только ощутил рост возбуждения. Чертовка действует на него весьма странно, не иначе как ведьма! Чтобы из-за женских прелестей терять голову, ставить телесные потребности выше, для него это немыслимо.

— Когда Лотер попал в больницу, вы советовали мне навестить его, — он посмотрел в два граненых сапфира, ощущая, словно плавает в ночном ласковом море.

— Верно, — девушка кивнула головой, и сделала шаг вперед.

— И потом, на следующий день его… не стало. Я хочу знать, что тебе известно? Почему ты сказала те слова? — воскресив в памяти трагический момент, он на короткое время овладел собой, отбросив низменные желания.

— Логичное предположение, ничего более, — она сделала еще шаг к его столу, два хвостика на голове шаловливо покачивались из стороны в сторону.

— Ты что-то скрываешь. Давай начистоту, — он ощущал, Жизель насквозь пропитана тайнами, их дурманящий аромат щекотал ему ноздри.

— Господин декан, он был болен, ему нужно было внимание, — невинно-порочная улыбка расцвела на лице, — Ничего более.

— И ты считаешь, если бы я поехал… его можно было… спасти… — чувство вины, сжимало горло как петля.

— Нет дороги в прошлое. Есть только настоящее, — она подошла вплотную к столу, и стала водить пальцами по лакированной поверхности, не прерывая зрительного контакта.

— Ты не ответила на вопрос. Я мог изменить это? — глупо было ждать от нее ответа. Глупо надеяться, что девчонка снимет с его плеч груз вины. Но он задыхался от осознания своей причастности, и он как утопающий хватался даже за этот призрачный, до невозможности абсурдный шанс избавиться от угрызений совести.

— Господин декан, если его избрали, — тут она запнулась, опустила взгляд, и прикусила губу, — некие силы, то вряд ли вы могли с ними тягаться. Разве что отсрочить неизбежность.

— Что за силы Жизель? О чем ты говоришь? — сейчас она его пугала, до безумия возбуждала, и наводила ужас. Он разрывался между желанием бежать от нее, как можно дальше, и сжать в своих объятиях, как можно крепче.

— Лишь то, что не всегда все выходит, как нам хочется. Иногда люди уходят. А вам надо сосредоточиться на настоящем. Вы давно рисовали? — ее голос звучал как успокаивающая дивная мелодия.

— Причем тут мои рисунки?! Погиб человек! При непонятных обстоятельствах! Ты что-то знала, хм, предчувствовала, раз сказала те слова.

— Я дала совет, — она обошла стол, и остановилась в шаге от его кресла. — А рисунки — ваше призвание, они настоящее.

— А когда ты советовала Фабьену остановиться? Это тоже был просто совет? — он развернулся на кресле к ней, в глазах плясала ярость.

— Случайность, совпадение, — как хотелось взять ее за грудки, и стереть эту невинную маску с лица, и вытряхнуть из негодницы правду.

— Тебе не кажется, что слишком много совпадений, связанных с твоей персоной? Смертельно опасных? — помимо воли в словах слышался рык, зверь выходил наружу. Арман ощутил, как его глаза зажигаются волчьим светом. Он вскочил с кресла, обогнул стол, повернулся к ней спиной, уставившись в окно.

— А вам не кажется, что пора прекратить бегать от самого себя? — он слышал ее смех, ощущал взгляд прожигающий спину, его ярость и страсть шли рука об руку друг с другом.

— Ты переступаешь черту, — бросил зло, и повернулся, глядя, как она медленно движется к нему.

— Вы, — она набрала воздуха, отчего её аппетитная грудь волнующе приподнялась, и нежно выдохнула, вплотную подбираясь к его тайнам. — Вы оборотень в овечьей шкуре.

Он вздрогнул, как от сильнейшей пощечины. Что ей известно? Или это просто выражение? Просто неудачное словосочетание, ударившее в яблочко? Скорее всего ему сейчас кажется подозрительным все, что связано с ней.

Девушка приближалась, шаг за шагом, медленно, изящно, заставив Армана смотреть на нее заворожено, как несмышленого мальчишку. Словно никогда прежде художник не видел женских прелестей.

— А ты, значит, ангел? — усмехнулся он, невольно вдыхая дурманящий аромат её кожи и начисто проигрывая схватку со своей одержимостью. Он прекрасно осознавал, что его связывают, околдовывают, и ничего не мог поделать, желание, неистовое, болезненное прожигало насквозь.

— Вам ничего не мешает проверить, — прошептала Жизель, опустив ресницы и сделав к нему ещё один шаг.

— Я не сплю со своими студентками!

— Мой любимый декан отменный лгунишка, — подкрадывалась Жизель, медленно расстегивая пуговички на своей белоснежной рубашке. — Или вам напомнить?

В разрезе замаячили аппетитные полушария, он как голодный зверь взирал на нежную грудь. Забыл, где находится. Кто он такой. Ничего не имело значение, только ее тело, манящее, до боли желанное.

— Тогда в клубе… это ведь была ты… — аромат ее похоти ласкал его губы.

— Меня можно с кем-то спутать? — она опустила голову, и взгляд сочетал в себе невинность и небывалый разврат. Как в одном человека это может так гармонично сочетаться?

— Что тебе нужно, Жизель? — это битва давно проиграна, он понимал, она знала.