Академия одержимости. Черный ангел его грез - Айза Блэк

Зашел в магазин, снова купил выпивку. Только переступив порог, открыл бутылку и принялся пить с горла. Сразу опорожнив ее наполовину. Сердце плакало кровавыми слезами, он хотел заглушить муки совести, хотел с кем-то поговорить, и в одночасье не хотел никого видеть.

Взяв картину, где Муза предстала в обнаженном виде, с черными крыльями за спиной, он бережно уложил полотно рядом с собой на кровать, и стал гладить, обливаясь слезами, изливая душу, и вот наконец пришло долгожданное забытье, сознание поглотил мрак.

Сквозь пелену тьмы, он ощущал как ее крылья обнимают его, как сладкий голос шепчет слова утешения. Он купался в ласке Музы, позволив своему пьяному сознанию воскресить иллюзию сделать ее реальной.

Сегодня Муза была нежна, как никогда прежде. Она целовала его, едва касаясь губами, Арман силился открыть глаза, посмотреть на нее, но веки были словно свинцовые. Он умолял ее забрать с собой, прекратить эти мучения, жаждал последовать за Лотером, во тьме ему виделось спасение. Муза неустанно шептала:

— Ты справишься, прими себя…

Насколько же реальны были ощущения, художник чувствовал теплые пальчики на своем теле, содрогался от наслаждения, и мечтал, чтобы эта иллюзия продолжалась вечность. Муза впитывала его боль, забирала себе, и дарила кратковременное высвобождение.

Утром безжалостная реальность вступила в свои права. Открыв глаза, он увидел картину рядом с собой и смятую постель, чуть поодаль валялась пустая бутылка, такая же пустая, как и его жизнь.

Новый знакомый ей чем-то импонировал. Высокий улыбчивый блондин, уверенный в себе на все сто. Они провели вечер вместе, и сейчас он был уверен в феерическом окончании. Мужчина всегда и во всем был уверен. Она его всячески обнадеживала, не скупилась на комплименты, и смотрела с обожанием. Именно этот женский типаж ему был больше всего по душе.

Он снял номер в дорогом отеле, она последовала за мужчиной, томно вздыхая, переполненная обожанием. Сегодня в меню у нее была одержимость тщеславием. Экземпляр был интересным, его можно было долго изучать. К сожалению, на это не было времени. Сейчас нельзя сбавлять темп, нельзя расслабляться.

Они вошли в номер. Она ахнула для приличия, не забыв похвалить его, мужчина выпятил грудь вперед и просиял. Спутник не был злом во плоти, его одержимость помогла достичь статуса, добиться успеха, и раньше, она непременно вознаградила бы его. Совместно проведенная ночь, дала бы больше и ей самой, но что-то внутри надломилось, не хотело тело его рук, не принимало губ. Телесные утехи отошли куда-то далеко. Неужели она менялась? Эта мысль не понравилась ей.

Сделав еще несколько комплиментов, она позволила его тщеславию расцвести, выглянуть наружу во всей красе, подобно бутону, распускавшемуся от ласковых солнечных лучей. Спутник проглотил все, и разразился длинной тирадой с бесконечными «Я». Тот случай, когда человек уверен на все сто, что мир крутится вокруг него.

Она сократила расстояние между ними, впилась в губы долгим поцелуем, язык пламени опалил его душу, спутник обмяк, глаза закатились. Пить его было вкусно, не было привкуса горечи, тщеславие пьянило, заставляя ее сердце биться чаще, глаза сверкали ярче. Прилив силы и адреналина, заставил припасть к его губам еще сильнее, она уже не помнила, когда ее десерт настолько сильно будоражил кровь.

С трудом заставив себя остановиться, она вздохнула с сожалением. Глаза мужчины были полуоткрыты, он пребывал в счастливом беспамятстве. Уложив его на постель, она последний раз взглянула, отметив, как на штанах около ширинки расползается мокрое пятно.

— Спасибо! — прошептала с легкой улыбкой, махнула рукой, и покинула номер.

На улице уже смеркалось. Она свернула в безлюдный переулок, расправила крылья и взметнула в небо. Приземлилась у знакомого окна. Замерла, увидев художника обнимавшего бутылку. Недовольно покачала головой, спрыгнула с подоконника в комнату, и больше не взглянув на него, подошла к картине со своим обнаженным изображением. Она любила эту работу больше всего. Много волшебных моментов было связано с этим полотном. Привычным жестом провела по холсту, и картина поглотила ее.

Непроглядная тьма привычно окутывала. Сегодня путь к Ноэ показался слишком коротким. Войдя в пещеру, она несколько минут стояла не двигаясь, прогоняя страх. Сегодня его щупальца были цепкими, так и норовили затащить в свой водоворот. Один раз не устоишь и все, страх поработит, будет идти по нарастающей, а это значит — стать постоянно пищей для Ноэ. Нет, больше этому не бывать.

Он уже ждал ее, замерев около стола с фигурами. Бросив мимолетный взгляд на гостью, протянул руку, с пальцев соскользнул зеленый шарик, и устремился прямиком к синему крокодилу. Фигурка съела шарик и тут же ожила, пройдя три клетки, и поглотив черного льва.

— Ты путаешь мне ходы, — она нарушила молчание.

— Я не делаю ничего, что противоречит правилам, — сегодня в голосе Ноэ плавало удовольствие.

— И тем не менее, ты начал грязную игру.

Она просила на доску фиолетовый шарик, он покатился прямиком к черному медведю, фигурка тут же ожила, приняв лакомство, прошел одну клетку и поравнялся с синей башней. Началось сражение, но в итоге, ни одна фигурка не исчезла.

— Теряешь хватку, — по ее коже пробежался его леденящий смех. Ноэ искал ее страх, она ощущала, как он изголодался по нему. Но нет, она не доставит ему такого удовольствия.

— Не думаю, — она отрицательно покачала головой и улыбнулась. — Он не выдержит, и сломается, — рискнула высказать свои опасения.

— И в этом будешь виновата ты. Я жду выставки, и если она сорвется, ты проиграешь, — в глазах Ноэ читалось не прикрытое желание ее проигрыша. — Или же мы можем договориться без игры, — он протянул руку к ней, выпустив ярко красную плеть, сейчас Ноэ не бил, он ласкал, опутывал.

— Что ты хочешь? — по телу пробегали волны обманчивого наслаждения, опаляющие, манящие, пробуждающие давно забытое чувство экстаза и иллюзорного счастья.

— Возвращайся и я отменю игру, — его голос обещал рай, дарил ложные надежды.

— Нет, — она отступила на шаг, и сбросила с себя его плеть. — Выставка будет, и игра продолжится дальше.

— Потом уже будут другие условия, я не буду так… ммм… нежен, — во взгляде промелькнуло разочарование, но он тут же спрятал его за маской равнодушия.

— Потом, я буду свободна! — повернувшись, она покинула зал, ощущая его холодный взгляд на спине.

Скорее, прочь из этого места. Нужно выбраться быстрее, пока страх ее не нагнал. Как всегда с Ноэ она балансировала на грани. Полшага — и дорога в пропасть. Откуда уже не будет спасения.

Она застала Армана в обнимку со своей картиной. Он был в беспамятстве, его боль заполнила собой комнату. Столько горечи, отчаяния, воздух стал тяжелым, невозможно дышать. Укутав его крыльями, она стала шептать слова утешения, пила его боль, впитывала горечь, и содрогалась от удушающих ощущений. Если не забрать, его сердце поглотит кровавая бездна.