Рождённые волевыми - Кристина Александрова

– Встречали, – неохотно ответила Эстер.

– И ты до сих пор жива?

Эстер закатила глаза.

– Нет, ты серьёзно? – спросила она. Протянула руку, ущипнула меня за щеку, да так больно, что я не выдержала и ойкнула. – Теперь веришь?

Неожиданно я поняла, что сказала глупость, и… наверное, сказалось напряжение последних дней. Я рассмеялась. Я хохотала в полный голос, да так, что Эстер, похоже, испугалась за меня. Она принялась меня успокаивать, и уже через несколько мгновений я тихо плакала в её объятьях. И, если честно, я давно не чувствовала себя настолько живой, настолько настоящей, как в тот момент. И, кажется, «поиграть по их правилам» слишком затянулось, я завязла в этом слишком глубоко и не могла выбраться.

Я плохо помню, что было дальше. Эстер потащила меня куда-то в лес, я почти не видела дорогу. Только говорила и говорила, а она слушала и молча кивала, иногда поддакивала. Я рассказывала о том, как мне было больно её потерять, о том, как Кейн провёл со мной тот день, когда мы узнали, что её не стало. О том, что я стала волевой, и мы теперь в одной рейдерской паре с Кейном. О том, как он теперь меня называет, и что следом за ним почти все стали называть меня так. О том, что я не хочу воевать, хочу мира, и что волевик полностью разделяет моё мнение. О том… о том, что я не знаю, что такое любовь, даже зная о том, что происходит между Каем и Тэй, Тессой и Алеком. Даже о зная о том, что происходит между мной и Кейном.

Заговорила Эстер тогда, когда мы были далеко от того места, где встретились. В тот момент и я замолчала, наконец придя в себя. Мы были в густом лесу, куда ни глянь – раскинулась пышная зелень, и казалось даже, что ничего в мире не осталось, кроме безграничного леса.

– Тикки, мне нужно попросить тебя кое о чём, – тихо заговорила Эстер. – У меня есть ответы на все твои вопросы, но я готова поговорить с тобой только в безопасном месте. О нём никто не должен знать, ясно?

– Прости? – переспросила я.

Эстер быстро оглянулась по сторонам.

– Ты же понимаешь, что я вряд ли бы выжила, если бы оказалась в одиночестве в пустом лесу? – сказала она. – Здесь есть убежище с автофермой. Там есть всё, что нужно, и даже цикл производства одежды. Какой дом в Ткагараде может похвастаться этим?

Ни один их них, хотела было сказать я, но не смогла выдавить ни слова.

– Когда мы окажемся внутри, ты увидишь, где он находится, и поверь, ты запомнишь это место, – продолжала Эстер. – Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что его не найдёт никто… вернее, никто из тех, кому нельзя доверять.

Я пожала плечами.

– Обещаю.

Эстер кивнула и опустилась на колени. Пошарила на земле, ухватилась за что-то, рванула на себя – и я увидела небольшой люк-маскировку, на котором раскинулись искусственные кусты, в полумраке леса почти не отличимые от настоящих.

– Это не просто убежище с автофермой, – пробормотала Эстер. – Я показываю его только потому, что ты сказала, что не хочешь войны. Мне кажется, оно было построено для таких, как я и ты.

Несколько мгновений спустя мы уже спускались по ступенькам под землю. Эстер закрыла люк, щёлкнула чем-то на стене, и коридор залило холодным голубым светом. В конце лестницы путь перегораживала массивная металлическая дверь, и Эстер, вооружившись тоненькими палочками, по-видимому служившими ключами, без труда справилась с ней. Мы оказались в обычном доме, какие бывают в Ткагараде, только без окон, а ещё здесь каждая дверь была подписана. «Ферма», «Кухня», «Наблюдательный пункт», «Комнаты отдыха»…

– Здесь есть несколько вещей, о которых не стоит знать тем, кто собирается продолжать войну, – медленно как бы нехотя заговорила Эстер. – И прежде, чем покажу тебе здесь всё, я должна рассказать о том, что случилось со мной. Чтобы ты понимала, почему…

Это был ужасно длинный день, он был безумно насыщенным и просто сумасшедшим. Я не уверена, что запомнила всё правильно, и самая большая проблема у меня – с рассказом Эстер. Записываю его так, как запомнила, и надеюсь, что ничего не приврала.

Это был обычный рейд, какие проходят у нас сейчас. В те времена воины Ткагарады ездили в паре в одной машине, но на этот раз Эстер выступала с Алеком, а он внезапно испарился и не вышел на связь. Эстер пришлось выступать одной. Конечно ей было страшно, она ещё ни разу не выходила за ворота города в одиночестве, но выбора не было – никто из ребят не смог пойти вместе с ней.

Впрочем, ничего страшного не случилось, всё было как всегда. Ну… почти. Эстер заходила на третий круг вокруг деревни в тот момент, когда автомобиль резко остановился, а фары выхватили из темноты две человеческие фигуры. Высокий парень и девушка ростом ему по плечо. Они были в такой же одежде, как рейдовые волевые Ткагарады, только с другими шевронами. Правда, Эстер не сразу это заметила, и в первый миг ей показалось, что она встретила своих же ребят. И только когда присмотрелась, поняла, что лица ей не знакомы.

– Мы хотим поговорить! – громко сказал парень, и его всё равно было едва слышно за урчанием мотора и за закрытыми окнами.

Девушка испуганно жалась к парню. Эстер медлила. Она не понимала, почему автомобиль остановился, и боялась, что эти двое только похожи на людей, а за их масками могут скрываться твари пострашнее – в конце концов, легенды о чём только ни рассказывают, правда? Парень смотрел на Эстер через лобовое стекло и, казалось, видел насквозь.

– Эй, послушай, – снова заговорил парень, теперь он почти кричал. – Я знаю, что вы должны нападать без вопросов, но… прошу не в этот раз, пожалуйста. Видишь, твой волевик остановил машину, не дал нас сбить. Ты тоже не хочешь этой войны, как и мы.

– О чём ты? – неожиданно громко отозвалась Эстер. И еле слышно выругалась.

– О том, что нас натравливают друг на друга, – сказал парень. – Никому на самом деле не нужно всё это, мы все хотим жить спокойно. Но когда мы попытались рассказать об этом нашему руководству, ваши пришли к нам и сожгли несколько домов.

Эстер опустила стекло. Выглянула, попыталась возмутиться, но не успела – заговорила девушка.

– Извини, я знаю, что ты скажешь, – протянула она. – Что ничего такого не было, что все ваши наперечёт. Только это была именно показательная акция. На моём доме нарисовали эмблему вашего отряда. Кровью.

Эстер сжала руки на руле, а девушка безжалостно продолжала.

– Нас провоцируют, – говорила она. – Нас сталкивают друг с другом, и я не понимаю, зачем. Мне показалось странным, что всё случилось на следующий день после того, как мы заговорили о том, чтобы остановить войну, я рассказала об этом Стиву, – она кивнула на спутника. – Он сказал, что это подозрительно. Я снова пришла к командованию и снова заговорила о том, чтобы всё прекратить. Не мстить. А мне сказали, что если я не выйду в сегодняшний рейд на Ткагараду, меня сочтут предательницей и дезертиром. Никто не сказал мне, чем это грозит, и мне было страшно… но ещё страшнее, что кому-то из вас придётся пройти через то, через что прошла я.