Смерть заберет с собой осень - Эмма Рид Джонсон

которые постепенно умирали, предварительно испытывая меня на прочность, чтобы я не смел забывать о своей смертности. Но всё это было не то.

Боль физическая никогда не шла в сравнение с душевной. Так много вокруг было тех, кто был обречён, как и я, но у них хватало смелости улыбаться сквозь боль и нести в этот мир радость, заражая всех вокруг своим ослепительным оптимизмом. Каждый раз, когда я встречался с такими ребятами, меня начинало тошнить от самого себя. Я так часто задавался вопросом: «Почему я не могу дожить свой остаток в счастье, как они?», что совершенно потерял смысл этих слов. Для чего? Для чего мне бороться? Неужели ради нескольких лишних месяцев под этим небом, которые я всё равно провёл бы в жалком состоянии овоща? Я искренне не понимал, и мне было страшно.

Зато я чётко осознавал, что главная моя рана, та самая, которая не давала вздохнуть свободно, находилась исключительно в моей голове – в мыслях, очерняющих реальность вокруг.

– Тут. – Я ткнул себя в лоб. – Глупо, правда?

– Совсем нет. – Юки-сан качнул головой.

Повернувшись к одному из зеркал, я смотрел на то, как трещины расползались по моему лбу. Мне было не больно, но очень не по себе, когда я вытаскивал из своей головы куски самого себя.

Я был точно такой же поломанной куклой, как и Юки-сан, с одной лишь разницей, что вокруг меня то и дело сновало множество людей, твердя, как им жаль такое несчастное существо, как я. Они заботливо стряхивали с меня пылинки, усаживали на самые видные полки, но, проходя мимо, смотрели с застоявшейся горечью и потаённым желанием, чтобы эта кукла поскорее развалилась, – пережить утрату легче, чем наблюдать за тем, как кто-то постепенно умирает, а ты не можешь с этим ничего сделать.

– Юки-сан, – хрипло прошептал я, – а вы…

– М-м-м?

– Вы правда будете со мной до самого конца? – Я развернулся к нему, и на губах у меня заиграла истеричная улыбка, а в носу противно защипало. – Вы правда будете рядом, что бы я ни сделал или сказал? Неужели вы и правда согласны слушать моё бесконечное нытьё? А готовы ли вы к тому, если… – Я начал задыхаться, глядя на него округлившимися глазами.

Не мешкая ни секунды, Юки-сан притянул меня к себе и, сжав, прошептал:

– Правда.

Я сглотнул. Хотелось рассмеяться и разрыдаться, но вместо этого из горла вырвался мучительный стон, и, хлюпнув носом, я обнял его в ответ. Это был один из немногих случаев, когда мне не хотелось кого-то оттолкнуть, а объятия приносили только успокоение, а не тревогу. Он приложил свою щеку к моей макушке, и мы просидели так, пока я не успокоился.

– А теперь, Акира-кун, давай залатаем наши раны вместе. – Юки-сан придвинул поближе к нам ту самую банку, в которой была не краска, как я полагал раньше, а лак.

– Так вот зачем вы меня привели на выставку кинцуги! – Я растёр лицо, глядя на золотую жидкость. – Не слишком ли сильно вы всё усложняете?

– Ты настолько часто меня игнорировал, что запереть тебя в комнате для йоги и наглядно показать то, что у тебя на душе, оказалось проще, – рассмеялся он, нанося на один из осколков лак, и, точно пазл, начал собирать мою голову по частям. – И вообще, хватит уже обращаться ко мне на «вы». – Он в своей излюбленной манере вскинул подбородок. – Я начинаю чувствовать себя невероятно старым.

– Но вы… То есть ты и есть старый. – Мне было неловко, поэтому я ещё активнее начал наносить лак на осколки из груди Юки-сана… точнее, Юки-куна. – Сам же сказал, что прожил долгую жизнь, – простое уважение.

Он смерил меня пронзительным взглядом и, чуть скривившись, заключил:

– И кто из нас ещё всё усложняет?

Глава 5

– Уйди, пожалуйста. – Юки-кун уже основательно действовал мне на нервы.

– Но она же опаздывает. – Как ни в чём не бывало он подтянул к себе мою тетрадь и, открыв её на последней странице, начал рисовать всякую ерунду. – А мне скучно.

– Разве я силой тащил тебя с собой? – В какой-то момент я забыл, что хотел сделать, и, чуть сгорбившись, наблюдал за тем, как он выводил аккуратные круги, закрашивая их настолько тщательно, что мне стало не по себе.

– Нет, но я был не против.

Юки-кун отшвырнул ручку, с какой-то гордостью глядя на свои каракули. Несмотря на взрослый вид, сейчас он вёл себя хуже ребёнка. Я вспомнил себя в этом возрасте: мне и в голову не приходило ослушаться родителей, и если те говорили: «Хватит», то я мигом им подчинялся.

Они так часто хвалили и превозносили брата, что я искренне полагал: моё послушание их только порадует, ведь большинство сверстников не были столь покладисты. Часто слышал, как мамины знакомые нахваливали меня, но сейчас, вспоминая всё это спустя много лет, я понимал, что в этих похвалах присутствовала доля жалости. Им было странно видеть настолько апатичного и несомненно странного ребёнка, так похожего на робота, готового служить и выполнять отданные приказы.

Да, я всегда был немного не таким. В плохом смысле этого слова.

– Всё, у-хо-ди. – Я достал из кошелька несколько купюр и положил их прямо перед Юки-куном. – Возьми себе что-нибудь и отсядь. Ты будешь только мешаться.

Он задумчиво постучал пальцами по столешнице и всем своим видом показывал, что уходить не намерен. Это начинало меня по-настоящему злить, к тому же Накаяма-тян заметно опаздывала, чего с ней никогда не происходило. Вероятно, проблема с транспортом добралась и до неё, но на сей раз мне было некуда спешить – первоочередной целью было избавиться от Юки-куна до её появления.

– Сколько раз мне ещё повторить, чтобы ты ушёл? – Я искренне старался держать себя в руках, а он будто проверял меня на прочность. – Слушай, есть вопрос.

– Давай. – Юки-кун упёрся локтями в стол и наклонился поближе, когда я легонько поманил его к себе, точно собирался рассказать секрет. – Я весь внимание.

– У тебя когда-нибудь были проблемы с географией?

– Э-э-э… – Он выпрямился и задорно улыбнулся. – Нет.

– Если на хрен пошлю, ты заблудишься?

– Ого, Акира-кун! – Мой вопрос привёл его в восторг. – Если на твой, то нет. – Но как только увидел, каким суровым взглядом я его смерил, поспешно добавил: – Да шучу я, шучу, не кипятись!

В ответ я лишь издал не то удивлённый, не то негодующий стон. Выглядел я при этом наверняка потерянно и жалко – в самый раз для такого, как я.

Только хотел