Софья Палеолог - Татьяна Матасова

Перед папами, вернувшимися из Авиньона, стояла задача поновления города, однако они взялись за ее решение далеко не сразу. Члены русской делегации на Ферраро-Флорентийском соборе 1438–1439 годов посетили Рим и в своих записях отметили, что великий город производит впечатление заброшенного места: «И все то порушилося запустения ради…» Надо думать, что традиционная для русской книжности метафора «ветхий Рим», изначально означавшая в православном богословии Рим языческий, древний, наполнилась для наших соотечественников новым, вполне конкретным смыслом.

Обветшание Рима было особо отмечено флорентийцами первой половины XV века. В то время Флоренция уже стала столицей Ренессанса, а ее просвещенные жители — носителями новой системы ценностей. Флорентийские гуманисты порой противопоставляли «старый» и хаотичный средневековый Рим своему новому, уже более упорядоченному в архитектурном отношении городу.

В начале XV века эпоха Возрождения в Риме только начиналась. Протагонисты Возрождения Брунеллески и Донателло осматривали и обмеряли сохранившиеся памятники города, открывая затерянный Рим. В те времена «город представлял собой свалку упавших старых колонн и разрушенных древних стен, обвалившихся сводов, разбитых арок. Римские жители, наблюдавшие Брунеллески и Донателло за их работой… считали их просто сумасшедшими кладоискателями…».

Первые серьезные работы по благоустройству города начались при папе Мартине V (1417–1431), который приказал отреставрировать Латеранский дворец, поновить старинную базилику Святого Петра в Ватикане, а также древний дворец сенаторов на Капитолии. Он же благоустроил территорию вокруг церкви Двенадцати апостолов. Однако это были лишь первые шаги к тому, чтобы вернуть Риму хотя бы частицу былого величия.

В начале 1430-х годов знаменитый зодчий и главный теоретик ренессансной архитектуры Леон-Баттиста Альберти составил «Описание города Рима». Этот труд представляет собой собранные в таблицы сведения о памятниках города с их точными размерами. Составление такой сводки потребовало от архитектора немалых усилий. В итоге Альберти пришлось констатировать, что слава античного города канула в Лету. Он с печалью заключил, что даже «из дорог сохранились в целости очень немногие».

Вплотную состоянием города решил заняться лишь папа Николай V (1447–1455) — видный гуманист и меценат своего времени. Он покровительствовал работе Альберти, который был его давним другом по Болонскому университету. Планы папы Николая по перестройке Рима отличались широким размахом. Он взялся за их реализацию с большим воодушевлением. Биограф Николая V, гуманист Джаноццо Манетти, писал об этом: «Папа сильно желал начать и довести до полного конца пять необыкновенных и замечательных строек в пределах Рима, достойных, вне всякого сомнения, упоминания и похвал, частью служивших обороне города, частью его украшению, частью оздоровлению климата, а частью… делу благочестия… Прежде всего он решил заново построить стены города, одновременно во многих местах обрушившиеся и давшие трещины. Во-вторых, обновить 40 (!) церквей… В-третьих, создать новый квартал, начинающийся от ворот Адрианова мавзолея и доходящий до базилики первоверховного Петра… В-четвертых, всячески укрепить и по-царски украсить папский дворец. В-пятых, до основания перестроить святую базилику блаженного Петра…»

Градостроительную деятельность Николая V не без оснований называют «проектно-строительной горячкой». Она ознаменовала собой начало долгого периода в истории Рима, когда постепенно стали складываться новый облик города и новое отношение к памятникам древности и городскому пространству как таковому.

При папе Павле II «итальянское искусство времени Возрождения все быстрее продвигается к своему апогею. В Риме… появляются самые тонкие и изящные скульпторы: флорентиец Мино да Фьезоле, ломбардец Андреа Бреньо, работают флорентийские зодчие Пиатрасанта, Мео дель Каприна (оба строили палаццо Венеция), Джованни деи Дольчи (будущий строитель Сикстинской капеллы)».

Таким образом, незадолго до приезда Софьи в Риме начала осуществляться идея структурной перестройки средневекового города с его кривыми улицами и хаотичной застройкой.

Какие памятники сегодняшнего Рима могут помнить Софью?

Во-первых, это монастырь и странноприимный дом Санто-Спирито-ин-Сассиа, комплекс которого в основном сложился к XIII веку. Именно здесь в 1462–1465 годах жил Фома Палеолог, и, видимо, там же первое время жила и Софья с братьями. Некоторые готические постройки Санто-Спирито не сильно изменились с той поры: простой взгляд на суровые стрельчатые окна, прорубленные в шершавых стенах, переносит в глухое Средневековье. Позже отпрыски византийского императорского дома переселились в один из дворцов в районе Марсова поля.

Марсово поле относится к старейшим частям города. Во времена римских царей оно лежало на северо-западной окраине Рима, сразу же за чертой города, и ограничивалось с одной стороны Тибром, а с другой — древним трактом, позднее перестроенным и названным Фламиниевой дорогой. На этом месте уже Ромул проводил военные смотры. Именно на Марсовом поле, на сходках воинов-общинников решались важнейшие проблемы политической жизни царского Рима. К началу XV века это был один из немногих районов Рима, где сохранялась более или менее налаженная жизнь. Городская жизнь в первые десятилетия XV века была сосредоточена вдоль побережья Тибра, главным образом в районе Марсова поля, а также «за Тибром», в районе Трастевере. Таким образом, Софья и ее братья поселились в одной из самых благоустроенных и обжитых частей Рима.

Среди памятников, которые видела Софья, стоит назвать и церковь Четырех мучеников (Санти-Куаттро-Коронати), при которой первое время жил деспот Фома. Эта церковь восходит к IV веку, но она была сильно перестроена в Средние века. Высокие, по-римски грубоватые стены даже в солнечный день выглядят сурово. Но за этой хмурой наружностью скрываются интересные вещи. В одной из капелл сохранились росписи 1246 года, изображающие историю крещения папой Сильвестром императора Константина Великого. Здесь запечатлен и знаменитый сюжет, связанный с «Константиновым даром» — подложным документом, согласно которому император Константин будто бы передал папам во владение Западную Римскую империю. Именно на этом поддельном тексте, составленном в папской канцелярии в Средние века, зиждилась идея светской власти римских первосвященников. Лишь в 1440 году, за 25 лет до приезда Софьи в Рим, гуманист Лоренцо Валла доказал поддельность «Константинова дара». Любопытно, что через 26 лет после приезда Софьи Палеолог на Русь один из символов верховной власти папы римского, изображенный на этих фресках (зонтик-«солнечник»), будет изображен на одном из московских произведений декоративно-прикладного искусства, очерняющих великую княгиню… Но об этой истории — в свое время.

К церкви Четырех мучеников примыкает монастырь, в котором сохранился уютный клуатр (внутренний дворик) XII века с колоннами и садиком посередине. Вполне вероятно, что Софья могла гулять здесь и любоваться монастырскими розами. Средневековые римские клуатры — это особая тема. Заметим лишь, что один из лучших клуатров с изящными резными колоннами находится в монастыре Сан-Паоло Фуори-ле-мура («за городскими стенами»). Вероятно, Софья там бывала. Мощи апостола Павла — вторая после мощей апостола Петра римская святыня. С Павлом связано и одно из изображений Фомы Палеолога: скульптор Паоло Романо придал черты Фомы статуе апостола Павла, которая долгое время находилась в соборе Святого Петра, а ныне — на мосту Святого Ангела.